к каким он пришел в своем труде, не оставляют желать ничего лучшего. Вместе с тем оппонент указал на некоторые промахи г. Тарле. Проф. Н. П. Дашкевич отметил недостаточную тщательность работы диспутанта. Работа эта, по мнению оппонента, представляет собой шаг назад по сравнению с тем, что сделано раньше наукой для изучения Т. Мора. Высказав затем ряд сожалений по поводу диссертации, оппонент остановился на вопросе о генезисе воззрений Томаса Мора и о соотношении между воззрениями Мора и гуманистами континента. Автор диссертации ставит в заслугу Мору многое, что уже раньше было сделано Эразмом Роттердамским. Далее проф. Н. П. Дашкевич указал на неполноту текста “Утопии” Мора и местами искажение его вместо перевода, на плохое знакомство г. Тарле с литературой предмета и даже незнание о существовании многих очень крупных ученых трудов, относящихся сюда. Диспутант на это ответил, что из литературы предмета он читал только то, что ему попалось под руки. Ответ этот вызвал со стороны оппонента вопрос: считает ли диспутант необходимым для ученого знание литературы того вопроса, изучением которого он занялся? Получив утвердительный ответ, проф. Н. П. Дашкевич отметил, что автор диссертации пользовался худшим изданием “Утопии”, а о существовании прекрасного издания ее и не знал. Перевод же “Утопии” с латинского на русский, сделанный г. Тарле, “представляет собой нечто невероятное”. Например, слово castellum (замок) переведено Кастилия. Указав на другие недостатки диссертации, проф. Дашкевич в заключение высказал пожелание, чтобы будущие работы г. Тарле были более научными.

После двух официальных оппонентов г. Тарле возражали пять оппонентов неофициальных.

Проф. Г. И. Челпанов говорил подробно о методологии диссертации. Сделанный автором диссертации перевод “Утопии” представляет, по мнению оппонента, не перевод, а пересказ, к тому же пересказ, сделанный без всякой любви к делу, с пропуском всего, что потруднее, произведенный механически, без понимания латинского текста. В подтверждение этого мнения проф. Г. И. Челпанов привел немало примеров, вызвавших хохот в публике. Особенно курьезно переведены философские термины, что дало основание оппоненту утверждать, что диспутант не читал ни одного средневекового учебника философии. На это г. Тарле заявил, что он читал какой-то учебник. По мнению проф. Г. И. Челпанова, свой перевод г. Тарле сделал “не как ученый” и употребил прием совершенно “непозволительный”; прием этот заключается в том, что автор диссертации взял “готовый 15-копеечный скверненький и давно осмеянный” немецкий перевод “Утопии” и с этого перевода перевел “Утопию” на русский язык, выдав такого рода перевод за перевод с латинского подлинника; выдали г. Тарле те крайне грубые ошибки и курьезы малограмотного немецкого перевода, которые он сохранил в русской копии его. Что касается самого труда, то в нем попадаются фразы, не имеющие никакого смысла; по справке оказалось, что они взяты, без понимания их, из одного английского учебника. Говоря об умственных течениях времен Томаса Мора, автор обнаруживает незнакомство с этими течениями. Многих авторов того времени он совсем не читал, хотя в диссертации показывает вид, будто читал. Отношение Мора к эпикуризму осталось для г. Тарле совершенно неясным; произошло это вследствие непонимания им текста “Утопии”; разница между эпикуризмом и учением Платона также не усвоена автором; осталось для него не уясненным и мировоззрение Т. Мора вообще. Сильно хромая по чисто научной методологии, г. Тарле вследствие незнания латинского языка лишен был возможности пользоваться первоисточниками. “О вашей монографии, — сказал в заключение проф. Г. И. Челпанов, — я имею совершенно определенное мнение, но высказывать его здесь я не решаюсь. Что же касается вашего перевода «Утопии», то элементарная научная добросовестность требует, чтобы вы его уничтожили”.

Проф. А. И. Сонни, указав на “странность” перевода “Утопии”, заключающего в себе на каждой странице десятки грубейших ошибок, часто просто бессмыслиц, заметил в заключение, что “приходится удивляться той смелости” г. Тарле, с какой он представил свой труд на суд ученых, и пожалеть, что этот труд задержит появление в свет настоящего перевода “Утопии”.

Проф. князь Е. Н. Трубецкой прежде всего указал, что, считая г. Тарле человеком даровитым, он тем более был разочарован его книгой. Автор диссертации говорит о сходстве воззрений Августина Блаженного и Томаса Мора и даже утверждает, что источником положительных построений “Утопии” был и труд Августина “De civitate Dei” (см. положения [диссертации]). Князь Е. Н. Трубецкой указал по этому поводу, что в воззрениях Августина и Мора нет ни малейшего сходства; мало того, эти воззрения диаметрально противоположны: учение Августина — это начало мрачной средневековой эпохи, а Т. Мор знаменует собой начало возрождения. Г. Тарле находит близкое сходство между экономическим строем Англии 16 века и Греции времен Платона. И здесь нет ни малейшего сходства; да его и не может быть между рабовладельческой Грецией и свободной Англией. Указанная ошибка автора была причиной сделанного им совершенно неверно сближения воззрений Платона и Мора, тогда как эти воззрения противоположны друг другу. В заключение князь Е. Н. Трубецкой высказал пожелание, чтобы дальнейшие труды г. Тарле более отвечали его способностям.

Проф. Н. М. Бубнов, изложив кратко увлечение и ошибки Е. В. Тарле, признал труд его не научным, заметив, что научная техника им не познана и что он публицист, но не ученый. “Может быть, — заметил в заключение проф. Н. М. Бубнов, — вы хотите быть публицистом; там ваши работы будут приветствоваться; но с научной точки зрения ваш труд неудовлетворителен, и если хотите пойти по дороге ученого, то вы должны переродиться”» (Диспут // Киевлянин. 1901. № 285. 15 окт.).

812

Имеется в виду Т. Д. Флоринский.

813

См.: Rogers J. E.Th. Six Centuries of Work and Wages: The History of English Labour. L., 1884. 2 vol.

814

Ср.: «Из публики выступает частным оппонентом весьма популярный в Киеве В. В. Водовозов. Горячо и страстно, с грудой фолиантов и кучей выписок в руках, начинает он свои возражения. Он вновь счел нужным остановиться на переводе и указал, что переводом слова in Castello (новая Кастилия) г. Тарле доказал незнание истории открытия Америки; смешение города Каликута в Индии, открытого Васко-де-Гама, с Калькуттой, основанной через 150 лет после Т. Мора, доказало незнание Индии. Но всего хуже, что все эти ошибки лубочного немецкого перевода “Утопии” подробно отмечены в книге Каутского. Следовательно, г. Тарле не был знаком даже со всей книгой Каутского, от экономического отдела которой он между тем находился в сильной зависимости. Весь экономический отдел книги Тарле в главных чертах — не что иное, как повторение и