— Ты и так уже много съел, — строго посмотрела на него Айше.

— Не по привычке, а из-за порочной системы! — проговорила Мине и посмотрела на Ахмета.

— Да, конечно, дело в системе, в порочной компрадорской системе! — сказал Джемиль. — Действовать пора, действовать! — Усмехнувшись, он тоже посмотрел на Ахмета. — Вот скажи-ка, этот зеленщик — компрадор?

— Нет, компрадорами считаются импортеры и экспортеры, — сказал Ахмет и, чтобы немного позлить родственников, прибавил: — И еще те, кто собирает вещи из импортных деталей.

— Ну-ну! — сказал Осман. На этот раз он, похоже, не встревожился.

— Да, все жалуются на порочную систему, и никто ничего не делает, — проговорил Недждет и посмотрел на Ахмета. — Только молодежь…

— Кстати, знаете ли вы историю о нашем последнем президенте? — спросил Джемиль и начал рассказывать.

— Это мы слышали! — сказал Недждет и рассказал другую историю.

Все засмеялись. К столу между тем подали второе блюдо: шпинат в оливковом масле.

— Как славно! И почему мы так редко собираемся все вместе? — воскликнула Мине и тут же, похоже, вспомнила, по какой причине все родственники пришли сегодня в этот дом. Улыбка исчезла с ее губ.

— Как себя чувствует мама? — спросила Айше.

— Поужинаем и сходим к ней, — успокаивающим голосом произнес Ремзи.

— А врач сегодня вечером придет? — поинтересовался Джемиль.

— Да, после ужина мы все вместе к ней поднимемся, — сказала Мине и, немного замявшись, прибавила: — В самом деле, почему мы так редко собираемся?

— Когда будет праздник? — спросила Лале.

— Дорогая, две недели назад был! — ответил Недждет.

— Да зачем ждать праздников? Можно иногда встречаться и просто так! — сказала Мине и посмотрела на Ахмета. — И твоя сестра с мужем пусть приходят!

— На Новый год мы уедем за границу, — предупредил Недждет.

Мине вздохнула и посмотрела на Джемиля.

— С Мелек мы совсем не видимся! — сказала Лале. — И с Феррухом тоже. Он мог бы разок пригласить нас к себе в Дженнетхисар!

— Ну, мы его тоже на остров не приглашали, — напомнил Недждет.

— Кстати, как вы там обогреваетесь? — спросил Джемиль. — У Ферруха, кажется…

— Камином, камином. Еще есть газовая плита. Вокруг так спокойно! Мне очень понравилось. Правда, Лале? Самое хорошее место, чтобы сбежать из города на выходные. Нужно будет заказать на фабрике электрический обогреватель.

— Как здоровье жены Ферруха? — спросила Мине. — У нее в груди…

— Да, была маленькая опухоль. Хвала Аллаху, вовремя заметили. Она женщина умная, раз в год проходит медицинское обследование.

— Да, без этого никак нельзя! — Мине посмотрела на мужа: — А ты совсем не следишь за своим здоровьем.

— Дорогая, да где же время найти? Столько дел! Если бы еще все шло себе заведенным порядком, как в Европе, — еще можно было бы приобрести привычку в определенное время ходить по врачам. А здесь…

— Да, брат, ты прав. Здесь всё плохо, — сказал Недждет. — И с чего начинать, непонятно.

Ахмет управился со шпинатом, встал из-за стола, подошел к Мине и тихо, чуть ли не шепотом сказал:

— Мне нужно уйти. Обещал…

— Уходишь? Снова скучно стало? — расстроилась Мине. — А как же десерт? Я велела приготовить твой любимый апельсиновый кадаиф… Поешь хотя бы немного на кухне, прежде чем уходить. — И она подозвала горничную.

Ахмет еще раз извинился, прошел на кухню, отрезал себе большой кусок кадаифа и засунул в рот. Выйдя из кухонной двери на лестницу, с набитым ртом побежал вниз по ступеням — точь-в-точь как в школьные годы.

На площади Нишанташи, как всегда субботними вечерами, было еще многолюдно. Магазины были по большей части уже закрыты, однако в цветочные лавки, кондитерские и закусочные посетители еще заходили. Из распахнутой двери кофейной лавки доносился запах каленого гороха. Пробка уже рассосалась, но машины все равно ехали медленно. У дверей банка расположился продавец газет. Парикмахер выливал на тротуар грязную воду На автобусной остановке собралась толпа. На углу у участка образовался автомобильный затор, загоралась и гасла мигалка полицейского джипа. Пройдя немного по улице, подышав свежим воздухом, Ахмет почувствовал, что и легкие, и душа очистились от грязи. «Зачем я хожу к ним в гости? Чтобы увидеть жизнь! — думал он. — Чтобы посмотреть, как живут люди, и поучаствовать в этой жизни. Хотя нет. Поучаствовать как раз не получается. Поэтому-то мне иногда и становится скучно. Наверное, вид у меня тогда бывает высокомерный. А на самом деле я им завидую, потому что не могу разделить их радость». Он проходил мимо мечети. «Да нет, не так всё плохо! Меня позвали в гости — очень настойчиво позвали, я и пошел. Вкусно поел». Повернув налево, Ахмет прошептал вслух имя Илькнур. Мысль о том, что с ней можно будет обо всем поговорить, успокаивала. Без двух минут девять он дошел до дома, где она жила, остановился напротив подъезда и стал ждать.

Вскоре в подъезде зажегся свет, дверь открылась, и на пороге показалась Илькнур. Ахмет перешел через дорогу.

— Привет! — сказала Илькнур. — Ждал?

— Нет, я только что подошел. — Ахмету захотелось пошутить: — А ты, смотрю, без сумки из дома не выходишь? Некоторые всюду ходят в армейских ботинках, а ты — с сумкой…

— Ты, кажется, хотел, чтобы я принесла тетради? — строго спросила Илькнур.

— Да, и в самом деле, — растерялся Ахмет. — Извини.

Шли молча. «Сердится! — думал Ахмет. — А я почему молчу? Я же хотел ей всё рассказать!» Ему стало грустно. «В моей жизни ничего нет, кроме работы. Короткие встречи и беседы даже утешением не назовешь. Я только обманываю сам себя, думая, что они придают мне сил трудиться». Следующая мысль его испугала: «И каждый раз, по правде говоря, я жду не дождусь, когда она уйдет и можно будет вернуться к работе!.. Нет-нет, это не так! Я очень по ней скучаю!» Он краем глаза взглянул на Илькнур. «Не красавица, но симпатичная… Не могу без нее жить. Ну почему она молчит?» Они шли вдоль ограды мечети. Ахмет пытался придумать, о чем бы заговорить, но ничего не приходило в голову. От радостного волнения не осталось и следа. Мимо пробежала кошка. Оба проводили ее взглядом, но опять не произнесли ни слова.

Когда они уже поравнялись с полицейским участком, Илькнур неожиданно проговорила:

— Я поругалась со своими, — так, словно объясняла причину своего молчания.

Мигалка полицейского джипа по-прежнему вспыхивала и гасла.

«Вот оно в чем дело!» — облегченно подумал Ахмет.

— Из-за чего?

— Стали спрашивать, куда я собралась в такое позднее время. Я сказала, что к тебе. В общем, ничего нового.