а затем решительно зашагал вперёд, под темноту деревьев, Кэтрин — за ним, следом Питер и Воин в Маске. И все остальные пошли за ним. Глазам потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть к мраку. Вокруг них вспыхивал и разгорался свет. Мерцающие отблески, как фосфоресценция под водой, и светящиеся глаза, которые перемещались среди скрывающих их деревьев. А сверху пробивались лучи голубого лунного света. Шёл сильный дождь. Воздух был почти неестественно неподвижен и наполнен почти невыносимым напряжением. Все ощущали давление следящих глаз и присутствие нереального. Ибо неестественные сущности вторглись в естественный мир Леса. Сущности, что силой воли навязывали миру своё присутствие. Появились жуткие зрелища и звуки — скрытая армия медленно оживала. Старый дремотный лес превратился в место, где обитают кошмары.

Тяжёлые сапоги по грязной земле… Всполохи света на обнажённой стали… Тяжёлое дыхание и резкие нервные движения. Дождь лил стеной, отрезая людей от соседей. Чувства каждого были настолько обострены, что причиняли боль. Каждый звук был слишком громким, а запахи земли, зелени и живых существ почти не ощущались. Каждый человек мог слышать собственное сердцебиение, чувствовать, как оно колотится в груди. Они чувствовали присутствие друг друга, продвигаясь вперёд, в лесной сумрак. И они могли чувствовать, как ужасные существа движутся среди деревьев впереди. Они словно шли по иному миру, каждое движение было наполнено смыслом и угрозой, они чувствовали себя такими живыми… Ведь по-настоящему мы ценим что-то только тогда, когда вот-вот это потеряем.

Армия Леса двигалась вперёд, и Нереальные внезапно вынырнули из темноты навстречу им. Повсюду появлялись монстры, огромные и злобные существа, от вида которых людям становилось дурно. Призраки теряли человеческий облик, когда раскрывалась их завуалированное естество. Там были клыкастые и зубастые звери, двигавшиеся невероятно быстро, подгоняемые ужасающим голодом. И гигантские существа, достаточно большие, чтобы раздвигать деревья и заставлять землю дрожать. Некоторые из них владели оружием, некоторые — магией, а некоторым достаточно было взглянуть на живых, чтобы заставить их кричать, умирать или сходить с ума. Две великие силы столкнулись, и в одно мгновение воцарился хаос: люди и монстры сражались по отдельности и небольшими группами, все они были отрезаны друг от друга, не имея ни малейшего представления о том, что происходит в других местах. Война, как и все войны, свелась к тому, что люди сражались сами за себя. Делали всё, чтобы победить или просто остаться в живых.

* * *

Некромант Рейвен быстро обнаружил, что его оттеснили от всех остальных. Вокруг велись схватки и звучали крики, повсюду мелькали тёмные фигуры. Лязг стали о сталь и треск поражаемой плоти. Он остался один на небольшом открытом пространстве в окружении существ, которые знали его имя. Они медленно кружили вокруг него, держась в тени, пока он неподвижно стоял в голубом лунном свете. Фигуры насмешливо обращались к нему. Рейвен сосредоточился, сконцентрировав свои эмоции в холодную и смертоносную ярость, а затем выплеснул её, поразив всё вокруг трещащей магической энергией, которая разнесла в щепки деревья и разорвала на части угрожавших ему Нереальных тварей.

Плоть горела и взрывалась, а воздух наполняли пронзительные крики. Но когда Рейвен, наконец, остановился, они всё ещё были там. Некоторые восстанавливали свои изуродованные тела, некоторые исчезли и теперь появлялись вновь, а некоторые просто отряхнулись.

Потому что они принадлежали к Дикой Магии, а он — нет. Источником его силы всегда была Высшая магия. И Рейвен знал… что этого будет недостаточно, чтобы справиться с задачей. Поэтому он вытер рот тыльной стороной ладони, вызывающе посмотрел на все сверкающие нечеловеческие глаза и достал Инфернальное Устройство, известное как Soulripper. Он непроизвольно вскрикнул, когда в эфире возникло присутствие меча, и нереальные существа тоже закричали. Они почувствовали, что в ночи появилась новая сила. Рейвен содрогнулся от шока и отвращения, когда сущность меча проникла в его разум и устроилась там как дома. Как будто держишь в ладонях личинок, которые смеются, обращаются к тебе по имени и знают все тёмные делишки, которые ты когда-либо хотел совершить… Рейвен выпрямился, чувствуя, как в нём просыпаются новые силы. Ему казалось, что он может снести горы или поджечь весь Лес, стоит только подумать об этом. Он держал перед собой длинный меч, и лезвие его светилось во мраке, горько-жёлтое, как ядовитый плод. Он желал, чтобы его использовали, и он желал использовать его. Он пошёл вперёд, навстречу Нереальным, громко смеясь. Они бросились на него со всех сторон, невероятно сильные, нечеловечески быстрые, и он сразил их всех, прежде чем они смогли добраться до него. Меч рассекал всё без малейшего усилия, и чудовищные тела падали на грязную землю и больше не двигались, Инфернальное Устройство вырывало из них души и выбросило во внешнюю тьму.

* * *

Джек Форестер, седовласый старик, который когда-то был Ходоком, но бросил это дело в поисках мира, снова оказался в гуще сражения. С печальными глазами и мрачной улыбкой. Он медленно шёл вперёд в темноте между деревьями, чувствуя свой возраст и слыша, как скрипят его старые кости, хотя он крепко опирался на свой деревянный посох. Он отстал, когда армия Леса атаковала, но он не спешил их догонять. Голубой лунный свет тяжело падал между деревьями, резкий, мертвенный свет, от которого окружающие тени почему-то казались ещё темнее. Джек почувствовал, как заныла кожа в тех местах, где голубой свет луны коснулся его обнажённого лица и рук. Высокие, худые, длиннорукие, костлявые фигуры выходили из тени деревьев и преграждали ему путь. Вытянутые черепа с острыми рогами, горящими багровыми глазами и лязгающими зубами. Нереальные существа, не испытывающие ни малейшего уважения к тому, кем и чем он был раньше, и к тому, что он пытался сделать со своей жизнью. Джек остановился и вздохнул. Опираясь на посох, он посмотрел на них и негромко заговорил.

— Ещё не поздно, — сказал он. — Вы ещё можете повернуть назад. Вы не должны этого делать. Пожалуйста. Уходите.

Существа захихикали и защебетали, как безумные дети, их когтистые конечности пришли в движение.

— Мне нравится, когда они умоляют, — сказал один из них.

— Хочешь поиграть, кроха? — спросил другой.

— У нас так давно не было возможности поиграть с едой, — сказал третий.

И они снова дружно рассмеялись, но в этом звуке не было ни юмора, ни человечности.

— Вы видите только старика, — сказал Джек. — И иногда я это чувствую. Но я всё ещё Ходок, со всей своей силой и защитой. Я отказался от этого, потому что решил, что больше не достоин этого. Но, похоже, это не зависит от