Юкико тихонько рассмеялась.

— Она боится, что мы оставим её в Сибуе, — ответила за сестру Сатико. — Юкико понимает, что должна поехать в Токио проводить Итани, но возвращаться в «главный дом» ей не хочется.

— Гм, об этом я как-то не подумал.

— Но ведь мы можем и не заезжать в Сибую, — сказала Таэко.

— Нет, это невозможно, — возразил Тэйноскэ. — А если они узнают, что вы были в Токио? Как мы будем выглядеть в их глазах?

— Поэтому-то Юкико и просит меня поговорить с Цуруко, — сказать, что мы пришлём её к ним позднее, а пока хотим вернуться в Асию вместе.

— Что-то я не пойму, Юкико. Если ты так не любишь Токио, зачем тебе вообще встречаться с человеком, о котором рассказала Итани? — заметила Таэко.

— Вот именно, — подхватила Эцуко. — Я знаю, ты должна выйти замуж, но почему же обязательно за человека, который живёт в Токио?

— Ты уже понимаешь такие вещи, Эттян?

— Просто мне жаль, что Юкико придётся жить в Токио. Правда, Юкико?

— Эцуко, мне кажется, ты сегодня чересчур много говоришь, — одёрнула дочь Сатико. — Я думаю вот о чем: господин Мимаки — выходец из аристократического рода, стало быть, по происхождению он киотосец и поэтому вряд ли станет противиться переезду в Кансай. В конце концов, в Токио у него всего лишь наёмная квартира.

— Пожалуй, ты права, — согласился Тэйноскэ. — Если для него найдётся место в какой-нибудь осакской фирме, он наверняка не откажется перебраться в эти края. Ведь как-никак здесь его родина.

— И всё-таки одно дело — уроженцы Киото, и совсем другое, дело — коренные жители Осаки. Киотоские женщины всегда славились красотой, но вот киотоские мужчины, насколько мне известно, ничем особо не знамениты.

— Послушай, Сатико, не рано ли ты принялась критиковать господина. Мимаки? — сказал Тэйноскэ.

— И потом, вполне может статься, что он родился не в Киото, а в Токио. К тому же большую часть жизни он провёл за границей. Возможно, он вовсе и не похож на киотоских мужчин.

— Вы знаете, как я не люблю Токио, — промолвила Юкико, — но токийцы производят очень приятное впечатление.

Было решено, что прощальный подарок сёстры вручат Итани в Токио, но ехать на вокзал с пустыми руками было бы неприлично, и Тэйноскэ предложил купить для неё цветы. Сразу после ужина Макиока всей семьёй отправились в Кобэ за букетом, преподнести который было поручено Эцуко.

Проводы Итани нельзя было назвать особенно многолюдными, хотя, если бы она не хранила в строгой тайне время своего отъезда, на вокзале наверняка собралось бы полгорода. И всё же провожающих было человек двадцать, а то и тридцать, включая обоих братьев Итани с жёнами. (С одним из них, Фусадзиро Мураками, Макиока познакомились в своё время на смотринах; другой, врач по профессии, накануне переселился в Окамото и собирался вскоре открыть практику в Осаке.) Оказавшись на платформе, Сатико с сёстрами сразу же почувствовали, что выглядят чересчур нарядными на общем фоне, и не рискнули снять хаори.

Улучив удобный момент, Сатико поблагодарила Итани за утренний визит и сказала, что всё обсудила с мужем. Право же, они не знают, как благодарить госпожу Итани за то, что даже при теперешней занятости она продолжает принимать горячее участие в судьбе Юкико. Сатико с сёстрами почтут для себя за удовольствие присутствовать на прощальном вечере в Токио… Тэйноскэ присоединился к словам жены. Итани была в восторге: как это мило, что сёстры согласились приехать втроём! Она ждёт их непременно и завтра же позвонит им из Токио…

— Я обязательно позвоню вам завтра, — повторила Итани, высунувшись из окна вагона, когда поезд тронулся.

* * *

Итани сдержала обещание и наследующий день позвонила в Асию. Прощальный банкет состоится через три дня, в пять часов вечера, в отеле «Тэйкоку». На банкете будет всего девять человек: Итани с Мицуё, супруги Кунисима с дочерью, господин Мимаки и госпожа Сатико с сёстрами. Кстати, а где они намерены остановиться? Наверное, в доме своей старшей сестры? Но не кажется ли им, что будет удобнее, если они тоже поселятся в отеле «Тэйкоку»? В связи с празднованием две тысячи шестисотлетней годовщины основания Империи[117]всё гостиницы в Токио переполнены, но, по счастью, родственникам господина Кунисимы удалось забронировать номер в «Тэйкоку». Они готовы уступить этот номер сёстрам Макиока, а сами остановятся в доме господина Кунисимы…

Учитывая, что на сей раз с ними едет Таэко и что Юкико панически боится оказаться в «главном доме», Сатико с радостью ухватилась за это предложение. Если можно, сказала она Итани, они и в самом деле воспользуются любезным предложением родственников господина Кунисимы. Выехать в Токио они намерены либо завтра ночным поездом, либо утренним экспрессом послезавтра. Хотя им очень хотелось бы проводить госпожу Итани на пароход в Иокагаме, они не могут надолго оставить дом без присмотра и поэтому, как ни жаль, будут вынуждены вернуться в Асию сразу же после прощального вечера. Таким образом, они рассчитывают пробыть в Токио два дня. Впрочем, если им удастся побывать в Кабуки, они задержатся ещё на один день… Итани тут же вызвалась позаботиться о билетах в театр, добавив, что, если у неё будет время, она охотно составит им компанию.

Наследующий день сёстрам удалось получить места в спальном вагоне ночного поезда, который отправлялся из Осаки в тот же вечер. Нужно было спешно приниматься за сборы. Сатико и Юкико предстояло сделать перманент, но с отъездом Итани они не знали, в какую парикмахерскую лучше пойти, и с нетерпением ждали прихода Таэко, в надежде, что она что-нибудь им посоветует. «Где же Кой-сан? — недоуменно спрашивали сёстры друг друга. — Почему она сегодня запаздывает?»

Так прошло утро, а около двух часов дня появилась Таэко, аккуратно подстриженная и причёсанная. Она не привыкла ничего откладывать напоследок и сегодня первым делом побывала в парикмахерской. Что за негодница! Почему она не взяла их с собой? — пожурила сестру Сатико.

Но Таэко с присущей ей рассудительностью отвечала, что они смогут сделать причёску в Токио — в отеле наверняка есть парикмахерская. В самом деле, — успокоилась Сатико. Сёстры обсудили, какие туалеты возьмут с собой, и уложили всё необходимое в два чемодана и сумку. Когда они поужинали и оделись, было уже самое время ехать на вокзал.

Не успели Сатико с сёстрами на следующее утро выйти из вагона, как к ним подбежала миниатюрная, по-европейски одетая девушка.