ли не здрасти-досвидания-спасибо, в нашенском, расово-данмерском разговоре. А вот всякие почтенные и прочие — так и сыпятся, хоть и на данмерике произнесены (большей частью, нужно отметить, заимствованные с сиродильского).

— А добираться нам нужно, ваше магичество, до города Гнисис, — аж захлопал ресничками купчина. И если пара сотен… Ой, простите, три… пять, — сник он, называя последнюю цифру, видно — уже и впрямь чувствительно.

— Четыре сотни меня устроит, — проявил я свойственное мне великодушие, несколько подняв купчине настроение. — Гнисис — доберемся за пару дней, — прикинул я.

— Прекрасно, ваша магичность! — расцвёл купчина. — Конечно, доберёмся, если ваше могущество соизволит.

— Хм? — приподнял бровь я.

— Гуар остался один, ваша магичность, — указал он на объективный факт.

Хммм, не подумал, окинул я взглядом тележищу и одинокого, в окружении туш сородичей, гуара. Ладно, в принципе, пёрышко потяну, решил я. Правда…

— Анас, а у бандюг гуаров не было? — мысленно уточнил я.

— Не было, — ответил дух. — Тут, как ты выразился, чистая работа “по наводке” — у магов вроде несколько десятков свитков телепортации на конкретные места в сумках.

— Блин, обыскивать их и копаться так не охота-а-а… — заныл я.

— Лентяй, белоручка и щщщенок неуважительный! — заподпрыгивала мертвечина.

— А я вот кому-то тело такое функциональное намагичил… — закатил глазки я.

— Точно — скотина. Ладно уж, общайся с этими, — траурно вздохнула дохлятина. — А я послушаю: занятно, что этот осиронордившийся купец делает посреди Вварденфелла, — озвучил он и мой интерес.

И полетел добывать из бандюг всякое полезное. Хороший у меня двоедушник, полезный, одобрительно проводил я скорбный анасов полёт взглядом. А я — всё-таки нормальный вышел данмер, не без удовольствия и внутренней иронии отметил я.

— Поможет моя магичность, — озвучил я начавшему ликовать купчине. — А ты расскажи мне, кто таков, что тут делаешь. Интересно, — озвучил я.

— Как вам будет благоугодно, ваша магичность, — кивнул семенящий рядом со мной по направлению к телеге Эрар. — Моя супруга, Мехра, моя дочь, Минора, — представил он высунувшехся из телеги дам-с.

Последние были одеты в имерские платья, с декольтой, что, в общем-то, тоже не слишком уместно: полногрудость у дамерок — вещь столь уникальная, что мне не встречалась. Лично меня сисяндры между единичкой и двойкой вполне устраивают, как и больше, вообще-то, тоже ничего… Но дело в том, что демонстрировать расовую данмерскую малогрудость декольтой — тоже не самое разумное решение. Хотя, в отличие от самого купца, платья подшиты и всё такое, ну и, в общем, смотрелось не так комично, как его обёртка.

И начал Эрар трындеть довольно занятную историю своей жизни, девицы — тоже что-то лепетали (дочка, строящая глазки) и рявкали (жена, строящая глазки).

Кстати, жена и уточнила насчёт ранее строящего глазки ей Анасу.

— Почтенный господин Рарил, а тот призрак, столь похожий на вас…

— Магическая проекция. Второе тело, возможность делать несколько дел одновременно, наблюдать с разных ракурсов, созданное магией, — озвучил я.

— Понятно, благодарю, почтенный господин Рарил, — аж подмигнула мне эта дамочка.

И тут, когда я уже накладывал пёрышко на колымагу, а бурчащий Анас пёр к нам какую-то там добычу, гуар, скотина такая… Взял и брякнулся оземь! И помер, сволочь!!!

— Звиздец, — откомментировал я, скорбно взирая на дохлую скотину.

Это было… мягко говоря — проблемой. Дело вот в чём: обливионщина, в рамках мой изученного и известного, со слов всяких знающих окружающих — сопротивлялась подвигу барона Мюнхгаузена. Не абсолютно, конечно, и вытащить себя откуда-то за деталь организма было можно, но не непосредственно, а с подпорками. Как “левитация”, которая, по сути — хождение по воздушным пластинам, как парение с пёрышком — всё равно завязанное на ногодрыжество, рукомашество и отталкивание от воздуха просто или замагиченного.

В общем, вариант облегчить телегу и толкать её телекинезом, вальяжно в ней восседая, был. Но истощит мои магические причиндалы за считанные часы. Та же петрушка с астральным кликом, и не в массе телеги дело, а в факте моего в ней пребывания.

Далее, можно, теоретически, запрячь какую-то призванную пакость. Вот только я — не умею, работаю с духами на чистой интуиции, и нахрен такие призывы в “бытовом плане и на коленке”. Анас — может, да и сам тянуть может (хотя это уже свинство запредельное, даже для данмера. Хотя… с учётом его выката призрачных яйчишек на купеческую супружницу… Нет, точно нет, всё равно слишком!), но тут вопрос низкого КПД с учётом передачи энергии и механической работы призванного. В общем — вариант даже хуже, чем толкая телегу самому.

И выходит, что мне придётся топать ножками и тянуть эту гребучую телегу телекинезом! Вот свинство какое, праведно негодовал я.

— Неприятно, — мысленно откомментировал подлетевший Анас. — Бросим?

— Да хотелось бы, но уж решил, — мысленно вздохнул я. — Да и ты хотел впердолить купчихе, она вроде не против, а купец на удивление — вроде тоже.

— А чего ему против-то быть? Хм, понял. Позже побеседуем, — кивнул мне мертвечина.

Купец тем временем заламывал тощие ручки и страдал. Супружница бросала на окружающих озабоченный взгляд с поджатыми губами, явно озабоченная. А вот дочурка захлопала ресничками в мой адрес.

— Могущественный господин Рарил, вы же не бросите нас? — минорно пролепетала эта Минора, всячески показывая, что не бросай — отблагодарю. — Мы погибнем тут, — состроила она скорбную мордашку.

— Не брошу, — вздохнул я. — Давайте выдвигаться, а ты — рассказывай, продолжай, — тыкнул я в повеселевшего купчину пальцем.

И выдвинулись, хотя моя магичность продолжала гневаться от поругания своего всего: как вьючная скотина, блин, тягаю эту придурошную телегу!

Купец семенил рядом со мной и трындел, девица и матрона расселись на облучке телеги, бросая на меня (дочурка) и на Анаса (мамашка) многообещающие взгляды. А я всучил им мясо никс-гончей, хоть пожру нормально вечером. Впрочем, готовкой занялись служанки, что мне, в общем, и пофиг.

Был, конечно, вариант рассесться на облучке и впрячь в телегу купца, девиц этих или служанок. Но купец, семеня налегке рядом со мной, сдавал, девицы в их платьях не очень, а учитывая наши планы — не галантно. А служанки — даже несколько подло, хоть я и не аболиционист, но в данном случае езда на человеках смотрелась бы редкостно гадко. Да и здоровее