– А затем я скажу, что все эти люди, которых ты хотел освободить, находятся здесь. А затем ты признаешь превосходство моей мудрости.

Гэвин рассмеялся. В какие-то минуты ему казалось, что с момента их разлуки не прошло ни дня.

– Ну, мы оба знаем, что чего-то одного из этого не случится.

Корван усмехнулся. Однако он был прав.

– Итак, – сказал он, – выйди к людям и улыбнись, похлопай солдат по спине, веди себя как император, перед которым стоит великая цель, веди себя как промахос, который выполнит эту великую цель. Ты освободил этих людей. Ты хочешь защитить их, и ты дашь им новый дом. Ты дашь им справедливость. И они помогут тебе.

– Иногда мне кажется, что лидером должен быть ты, не я, – сказал Гэвин.

– Мне тоже, – ответил Корван. Он усмехнулся: – Пути Оролама неисповедимы. В некоторых случаях очень неисповедимы.

– Спасибо, – сказал Гэвин. Оба они рассмеялись. Это было приятно оголодавшей душе.

– Кстати. Как твоя спина? Я мог бы поклясться, что этот хорек пырнул тебя. Надо прославить Кипа как героя за то, что он остановил его.

– Он, как понимаю, перехватил его в последний момент, – сказал Гэвин, хотя он должен был бы получить прямо пулевой удар по почкам от кулака мальчика, когда Кип перехватил его, поскольку его обожгла боль. Он задрал рубашку и показал место Корвану. Рубаха над почками была разрезана, но кожа была цела. – Чуть не попал, – сказал он.

Корван присвистнул.

– Видать, на тебе рука Оролама, друг.

Гэвин хрюкнул. По ощущению в голове ему хотелось бы, чтобы рука Оролама была чуток поласковее.

– Ладно, пора поиграть в императора, – сказал он. Вместе они вышли из дверей каюты – кстати, кто начертал каюты на этой барже? Гэвин остановился.

– Корван, меня кое-что тревожит.

– Что?

– Все эти годы, что ты провел в этом маленьком городке. Кажется чертовским совпадением, что вы с Кипом оказались в одном месте.

– Это не совпадение, – многозначительно сказал Корван.

– Ты выследил его. Ты искал его. Ты наблюдал за ним. – Гэвину не нужно было подтверждение Корвана. Он знал. – Но ты никогда не сближался с ним.

– По крайней мере, пытался не сближаться. Он хороший парнишка. Но он тот, кто он есть, – сказал Корван. Он имел в виду – он сын твоего брата. Корван посмотрел на свои руки и понизил голос, чтобы если кто и подслушивал их снаружи, не разобрал бы слов.

– Я знал, что однажды тебе понадобится убить его. Я не хотел усугублять этого свыше необходимого.

Оба долго молчали.

Девизом Данависа было «Верность одному». Корван не верил в Оролама или Хромерию, или во что еще. Он верил в Гэвина. Иногда пугает, когда в тебя кто-то вот так верит. На секунду Гэвин подумал было открыть ему седьмую и окончательную цель. Довериться ему. Но нет. Так безопаснее. Расскажет, когда время придет.

– Где-нибудь, – сказал наконец Корван.

– Когда-нибудь, – сказал Гэвин, глядя в серое небо. Чушь.

Корван хмыкнул.

– Хотя бы погода хорошая, – сказал он и пошел по своим делам.

Иногда у Корвана такой тупой юмор.

Гэвин пожал плечами и отправился хлопать по спинам, навещать раненых, спрашивать о припасах и курсе, чтобы быть на виду и демонстрировать заботу. Каррис все время наблюдала за ним, но не сказала ни слова. Была еще одна проблема, которой он должен был заняться.

Он навестил Кипа. Мальчик спал, свернувшись клубком. Ну и хорошо. Гэвин до сих пор не до конца разобрался со слухами. Согласно им, Кип извлекал зеленый, синий, красный и, возможно, желтый. Ему пятнадцать лет – Гэвин надеялся выиграть им обоим время, подделав пробный камень; дорога Кипа и так будет тяжелой. Сейчас слишком поздно. Умный, отважный, теперь еще и полихром, этот мальчик более чем доказал, что он Гайл – Гэвину придется вдвойне постараться, чтобы скрыть от него правду.

Сделать предстояло много.

Не в последнюю очередь необходимо встретиться с отцом и рассказать, что его жена мертва, что его внебрачный внук убил сатрапа, и попытаться отвертеться от разговора о женитьбе на дочери какого-нибудь другого сатрапа, чтобы выправить ситуацию – в этом разговоре Гэвин проиграет. Он подошел к борту баржи, чтобы начертать ялик и переправиться на другую баржу. Он поискал чего-то синего, чтобы извлекать. Ничего не нашел. Поднял взгляд. Облаков не было. Он стоял на барже в море под ясными небесами. Но что-то было не так.

Он попытался извлечь синий. Он был Призмой; он мог расщепить белый свет как угодно.

Но ничего не произошло.

Его охватил приступ паники. Он пересчитал цвета на кончиках своих пальцев, сначала большой и далее от большого к очередному пальцу по порядку. Субкрасный, красный, оранжевый, желтый, зеленый, си… Ничего. Он уставился на дерзкий средний палец, словно это была его вина. Синего не было. Он не мог его извлечь. Он даже видеть его не мог. Вот оно и началось. Не на седьмой год. Сейчас. Он не знал, как Призма ощущает наступление конца. Теперь узнал. Он утрачивал свои цвета. У него не оставалось пяти лет, все уже началось. Гэвин умирал.

Два года назад я отправил в мир свою трилогию «Ночной ангел» с типичными триумфом и страхом. Я сгорал от желания стать писателем с тринадцати лет. Это был мой шанс бросить вызов массам. Сотня вещей может похоронить дебют. А для того, чтобы избавиться от настоящей работы, мне нужен был более удачный дебют, чем у большинства. Но мечты умирают каждый день. Случаются трагедии.

Но также и чудеса.

Итак, моя первая благодарность вам, читатели, которые дали шанс неизвестному парню с каким-то романом о ниндзя. И особенно спасибо вам, читатели, которые передали мою книгу друзьям и сказали: «Попробуйте вот эту. Нет, правда, попробуйте». И двойное, с эспрессо с шоколадной крошкой, для тех из вас, кто работает в книжных магазинах, которые делали это от Альбукерке до Перта. Вы все изменили мою жизнь. Это огромная привилегия – зарабатывать на жизнь писательством, так что спасибо вам.

Кристи, ты сама грация и упорство. Я бы не жил мечтой без тебя, да и не хотел бы этого. Спасибо за то, что у меня есть эта сумасшедшая непрактичная черта, шириной в дюйм и глубиной в милю.

Дон, спасибо тебе не только за то, что ты заключаешь сделки, но и за то, что знаешь, когда нужно сказать «нет». Спасибо вам за то, что помогли мне работать с людьми, которые будут увлечены моими книгами.

Кэмерон, спасибо за то, что навязываешь мои книги неосторожным людям по всему миру.

Деви, спасибо тебе за то, что ты использовала свирепое Око Саурона – нет, не на мне! – но тайно и от моего имени. И тебе, и Тиму, Алексу, Джеку, и Дженнифер, я обещал вам, что эта книга будет моей самой короткой, а она превратилась в мою самую длинную, вызвав головную боль у всех. Вместо того чтобы избить меня и получить следующий продукт в цепочке поставок, вы предоставили мне огромную автономию. Я ценю вашу веру в меня и все, что вы делаете, чтобы сделать меня успешным. Вы, ребята, бесстрашные и блестящие, и с вами здорово работать.