Пошатываясь от боли в искромсанных до кости предплечьях, Трулл Сэнгар подтащил Альраду Ана ближе к проёму. Ибра Голан уже не стоял на страже – эдур вообще никого не увидел. Совсем никого.

Сбежали? Решили сдать престол? Молю вас, Сёстры, прошу. Пусть спасутся, сбегут отсюда, скроются…

Он добрался до арки и увидел сразу за ней Ибру Голана – воин стоял спиной к Труллу, лицом к Первому Престолу – нет, Трулл сообразил, что воитель смотрит на что-то чуть левей от того, что осталось от Монока Охема. Чародейский вихрь, должно быть, ворвался в зал с такой силой, которой заклинатель просто не выдержал – т'лан имасса отбросило назад, так что он врезался в правую часть трона, где, как с нарастающим ужасом разглядел Трулл, Монок Охем расплавился. Влился, вплавился в Первый Престол. На виду осталась едва ли половина лица заклинателя костей, одинокий глаз окружённый потрескавшейся костью провалившейся глазницы.

По обе стороны от трона, под стенами сидели уцелевшие дети – до ужаса мало. Панек стоял на коленях рядом с лежавшей без движения Миналой, вокруг которой растекалась лужа крови.

Ибра Голан повернулся, когда Трулл втащил в зал Альраду.

– Монок Охем потерпел поражение, – нараспев проговорил неупокоенный воин. – Отойди от проёма, Трулл Сэнгар. Теперь я встречу Похитителя Жизни.

Трулл оттащил друга в сторону, затем встал на колени и приложил руку к грязному лбу Альрады Ана. К его удивлению, глаза раскрылись.

– Альрада…

Умирающий воин попытался заговорить, открыл рот, но он тут же наполнился пузырящейся кровью. Жестокий приступ кашля, от которого брызги ударили в лицо Труллу, а затем – одно-единственное слово, вырвалось наружу, прежде чем Альрада Ан умер.

Одно-единственное слово.

– Дома.

Ибра Голан вышел наружу, чтобы встретить того, кого назвал Похитителем Жизни. Оказавшись в четырёх шагах от ягга, который наконец сумел избавиться от посмертной хватки Апт, т'лан имасс бросился в атаку.

Камень столкнулся с железом, искры вспыхнули в сердце вихря, который нёс на своих ветрах обрывки плоти, осколки кости, комки мокрых волос и части доспехов.

Подхватив копьё из сваленной на полу груды оружия, Трулл, хромая, вышел так, чтобы загородить собой проход.

Натиск Ибры Голана заставил ягга отступить на шаг, затем другой…

Оглушительный треск – и т'лан имасса крутануло на месте: его кремнёвый меч раскололся на куски. Клинок Похитителя Жизни устремился вниз, впился в левое плечо неупокоенного воителя – ещё удар, наружу полетели осколки рёбер, которые подхватил ветер. Ибра Голан неуклюже отступил на шаг…

И меч наотмашь врезался ему в голову.

Череп взорвался, разлетелся на сотню осколков…

Ещё один взмах, клинок рассёк тело над бёдрами, проломил хребет, разрубив т'лан имасса напополам. Ещё четыре удара, прежде чем всё, что осталось от неупокоенного воина долетело до земли. Во все стороны посыпались костяные осколки.

Похититель Жизни закинул голову назад и заревел. И этот звук бросил Трулла на землю, так что весь воздух вылетел из лёгких от удара – он мог лишь смотреть, как чудовище сделало вперёд шаг, затем другой.

Вспышка, громкий треск разрываемого воздуха, и будто из ниоткуда неуклюже вывалилась фигура – прямо перед яггом. Фигура, которая прошипела: «Да будь ты проклят, Престол Тени!» Трулл видел, как незнакомец поднял глаза, увидел подступающее чудовище, успел сделать шаг назад, а ягг уже занёс меч, но потом вспыхнули чары – ослепительно, – а когда они развеялись, лишь ветер с заунывным воем нёсся по ущелью, а Похититель Жизни исчез.

Варат Тон видел, как Икарий уничтожил т'лан имасса, видел, как одинокий тисте эдур вновь взял копьё наизготовку за миг до того, как торжествующий рёв сбил его с ног.

Капитан видел, как перед Икарием распахнулись Врата, видел явление магии, а затем Варат Тон сжался, попытался зарыться под мёртвые тела глубже, когда взрыв, родившийся от столкновения чар с Икарием, потряс сам камень – стены, пол – и в миг, в яркой вспышке, летэриец увидел, как Икарий завертелся в воздухе, пролетел над ним – а следом за яггом нёсся яростный ветер.

Но затем – вернулся с удвоенной силой, и Варат почувствовал, как набухшие тела вокруг него дрожат, прижимают его к земле, а Икарий перешагивает мертвецов, наклонившись вперёд, вновь занося меч.

Сида, темнокожий, худой, увидел, что ягг вновь приближается, и ответил грохочущим потоком чар…

…отбросившим Икария назад…

Ветра взвихрились, словно в безумной ярости, взвыли, вгрызаясь в скальные стены, отрывая крупные куски камня. Тела павших взлетели в воздух, плоть срывало с костей, а сами кости истончались и трескались – оружие летело рядом, рассыпаясь в прах.

А Трулл Сэнгар стоял на коленях и смотрел, как незнакомец обрушивает чары на Похитителя Жизни. Снова и снова, каждый рокочущий взрыв отбрасывал ягга назад, тот кувыркался, вертелся в воздухе, врезался в какие-то далёкие преграды с глубоким, грохочущим звуком.

А затем – снова и снова – ужасный губитель вставал на ноги и шагал вперёд.

Чтобы столкнуться с новым ударом чародейства.

В паузе после очередного удара незнакомец обернулся, увидел Трулла Сэнгара и прокричал по-малазански:

– Да кто он такой, Худа ради?

Трулл моргнул и покачал головой.

Неверный вопрос. Кто ты такой, Худа ради?

Похититель Жизни с рёвом подобрался ближе и на этот раз выдержал чародейский удар, который лишь оттолкнул его назад на несколько шагов, а когда безумная вспышка угасла, ягг помотал головой и поднял меч. И вновь пошёл вперёд.

Новый взрыв, но Икарий лишь склонился под ним…

И Трулл увидел, как маг вздрогнул, будто от удара. Кожа на тыльной стороне его ладоней треснула, брызнула кровь.

Похититель Жизни отступил, затем вновь бросился вперёд.

И маг почти скрылся в кровавом тумане, отшатнулся, оступаясь, затем зарычал, но восстановил равновесие…

Как раз вовремя, чтобы встретить новую атаку ягга.

Маг отлетел назад так, что остановился только у ног Трулла Сэнгара. Кожи не было видно, только кровь. Язвы и разрывы расцвели на руках и ногах, на лице, на шее; глаза налились багрянцем, из них текли алые слёзы. Дрожащая рука приподнялась, и потрескавшиеся губы сложились в улыбку, когда чародей проговорил:

– У меня всё. Твой черёд, эдур, и передай Престолу Теней и Котильону, что я их буду ждать по ту сторону Врат Худа.

Трулл поднял глаза, затем выпрямился, перехватив поудобней копьё.

Глаза Похитителя Жизни сверкали, и в этом сиянии Труллу привиделось узнавание. Да, это снова я.

Вдруг ревущий ветер запнулся, словно разорвал сам себя, так что мелкий мусор застучал по скальным стенам ущелья – жара, тягучая, душная жара потекла откуда-то за спиной ягга, который поднял меч и неуклюже шагнул вперёд…