Как только эти новые месторождения иссякнут, они перейдут к менее выгодной торговле. И будут спокойно жить. К тому времени они уже выплатят все долги и заплатят компенсации тем, кому отец пообещал помочь. Дом Давар станет обычным, малозначимым, но не рухнет.

Шаллан еще раз изучила рисунки. Похоже, принцесса алети относилась к Преобразователю с поразительным легкомыслием. Она владеет одним из самых могущественных артефактов на всем Рошаре и использует его, чтобы создать пресс-папье! Как же она использует его, когда рядом нет Шаллан? Похоже, Джаснах стала им пользоваться еще реже, чем раньше.

Шаллан поискала в потайном мешочке в рукаве и вынула сломанный Преобразователь отца. Он был расколот в двух местах: лопнуло одно из колец цепочки и треснуло основание, державшее один из камней. Она подняла его на свет и — не в первый раз — внимательно изучила поврежденные места. Кольцо на цепочке было заменено, и основание перековано заново. Даже зная в точности, где были трещины, она не нашла ни единого следа. К сожалению, прибор не работал, исправить внешние повреждения оказалось недостаточно.

Она взвесила на руке тяжелую конструкцию из металла и цепей. Потом надела, закрепив цепочку на большом пальце, среднем и мизинце. Камней в устройстве не было. Она тщательно сравнила сломанный Преобразователь с рисунком. Да, совершенно одинаковы. Она напрасно боялась.

Сердце Шаллан торопливо билось, пока она разглядывала сломанный Преобразователь. Кража казалась вполне приемлемой, пока принцесса была далекой неясной фигурой. Еретичка, брюзгливая и раздражительная. И кем Джаснах оказалась на самом деле? Истинный ученый — точная, аккуратная, немного суровая, но честная, удивительно умная и проницательная. Неужели Шаллан действительна способна ограбить ее?

Она постаралась утихомирить сердце. Даже будучи совсем маленькой, она не любила стычки и плакала, когда родители ругались друг с другом.

Но она должна сделать это. Ради Нан Балата, Тет Викима, Аша Джушу. Братья зависят от нее. Она сжала руки бедрами, пытаясь заставить их перестать дрожать, глубоко вдохнула и выдохнула. Через несколько минут, успокоив нервы, она взяла сломанный Преобразователь и вернула в потайной мешочек. Потом собрала рисунки. Очень важно научиться обращаться с Преобразователем. Но как? Можно ли спросить об этом Джаснах, не вызвав подозрений?

Огонек, блеснувший у ближайших стеллажей, заставил ее вздрогнуть, и она спрятала фолио. Огонек превратился в старомодно одетую женщину-ардента, которая пошаркала с фонарем в руках; за ней шел слуга-паршмен. Даже не взглянув в сторону Шаллан, она повернула направо и остановилась между двумя рядами полок, свет фонаря пробился между книгами. Освещенная таким образом — фигуры не видно, только свет, — она выглядела как Герольд, шагающий сквозь стеллажи.

Сердце застучало опять, и Шаллан прижала безопасную руку к груди.

Я собираюсь совершить самую ужасную кражу на свете, скривившись, подумала она.

Она собрала вещи и пошла мимо стеллажей, держа фонарь перед собой. В начале каждого ряда были выгравированы символы, указывающие дату вхождения книг в Паланиум. На самом верхнем уровне пирамиды находились огромные шкафы, наполненные каталогами.

Джаснах послала Шаллан найти и прочитать копию «Диалогов», знаменитого исторического труда. Однако в этой же комнате находились и «Сохраненные памятью Тени», книга, которую Джаснах читала перед визитом короля. Шаллан позже нашла ее по каталогу. Она должна быть здесь.

Внезапно заинтересовавшись, Шаллан отсчитала нужный ряд, вошла в него, отсчитала нужный стеллаж и нашла нужную полку. Между концом и серединой находился тонкий красный том в переплете из свиной кожи. «Сохраненные памятью Тени». Шаллан поставила фонарь на пол, вытащила книгу и, чувствуя себя чуть ли не заговорщицей, быстро пробежала взглядом по страницам.

И растерялась, обнаружив, что держит в руках книгу детских сказок. Никаких комментариев, только рассказы. Шаллан уселась на пол и прочитала первый рассказ — историю о ребенке, который ночью убежал из дома. За ним гнались Несущие Пустоту, но он сумел спрятаться в пещере около озера. Выстрогав деревянную фигуру человека, он бросил ее в озеро, обманув страшных тварей, которые напали на нее и съели деревяшку.

У Шаллан было мало времени — Джаснах становилась подозрительной, если она оставалась здесь слишком долго, — но она быстро просмотрела остальные истории. Все в одном стиле, истории о призраках или Несущих Пустоту. Только в самом конце обнаружился комментарий, объясняющий, что автор много лет собирала и записывала сказки темноглазых простых людей.

Сохраненные памятью Тени, подумала Шаллан, не лучше ли было их забыть?

И это то, что читала Джаснах? Шаллан ожидала, что «Сохраненные памятью Тени» — какое-нибудь глубокое философское обсуждение тайных политических убийств. Джаснах была Искательницей Истины. Она докапывалась до правды о событиях, произошедших в прошлом. Какую правду она могла узнать из историй, которые на ночь рассказывали непослушным темноглазым детям?

Шаллан поставила книгу на полку и поторопилась обратно.

* * *

Чуть позже Шаллан вернулась в альков и обнаружила, что зря торопилась. Джаснах не было. Однако появился Кабзал.

Молодой ардент сидел за длинным столом, листая одну из книг Шаллан по искусству. Шаллан заметила его раньше, чем он ее, и улыбнулась, несмотря на все свои тревоги. Сложив руки, она натянула на лицо выражение подозрительности.

— Опять? — спросила она.

Кабзал подпрыгнул, захлопнув книгу.

— Шаллан, — синий свет фонаря ее паршмена отражался от его лысой головы. — Я ищу…

— Джаснах, — закончила за него Шаллан. — Как всегда. И, тем не менее, ее никогда нет, когда ты приходишь.

— Несчастливое совпадение, — сказал он, поднимая руку ко лбу. — У меня плохо с чувством времени, не так ли?

— А что это за корзина с хлебом?

— Подарок для Ее Светлости Джаснах, — сказал Кабзал. — От девотария Проницательность.

— Очень сомневаюсь, что корзина с хлебом поможет убедить ее отказаться от своей ереси, — заметила Шаллан. — Вот если бы ты добавил варенье…

Ардент усмехнулся, порылся в корзине и вытащил маленький кувшинчик с красным джемом из симягодника.

— Разумеется, я говорила тебе, что Джаснах не любит джем, — сказала Шаллан. — И, тем не менее, ты принес его, зная, что я очень люблю варенье. И ты делал это… дюжину раз за последние несколько месяцев?

— Я становлюсь немного предсказуемым, а?

— Самую малость, — улыбнулась она. — Все дело в опасениях за мою душу, не так ли? Боишься за нее, ведь я учусь у еретички.

— Э… ну да, боюсь, так оно и есть.

— Я должна оскорбиться. Но ты принес джем. — Она опять улыбнулась, дав знак паршмену поставить книги на стол и ждать снаружи. Неужели правда, что паршмены на Разрушенных Равнинах сражаются? Трудно поверить. Она не знала ни одного паршмена, который бы обнаглел и поднял голос, все равно на кого. Они, похоже, были не настолько умны, чтобы не подчиняться.