– Ни за что не останавливаться! – крикнул он, отчетливо осознавая, что нельзя терять ни минуты, если они хотят выжить.

Завернув за угол, они с Дельфиной хрипло ахнули от облегчения.

Эш, Дельфина и Луи стояли перед двумя прозрачными дверями из толстого пластика, надпись над которыми гласила: ОТДЕЛЕНИЕ ИНТЕНСИВНОЙ ТЕРАПИИ. Путь за дверями, казалось, был свободен, пламя пока лизало только окрашенную в белый цвет стену, которая тянулась дальше, чем можно было видеть, и краска на которой начинала пузыриться и съеживаться, образуя коричневые узоры.

Они видели, что все больше грызунов огибают угол и поворачивают направо у толстого пластикового барьера. Казалось, они бегут прямо в пламя, которое охватывало стену, отделявшую отделение интенсивной терапии от смотровых комнат. Подойдя ближе, Эш увидел, что между стеной и огнем было что-то вроде воздушного туннеля, оставлявшего внизу несколько дюймов пространства, свободного от пламени. Его зной крысы, видимо, были готовы терпеть, поскольку это был путь к спасению, хотя он понятия не имел, откуда они это знали. Насколько он мог судить, помещение по ту сторону горящей стены было еще не тронуто огнем, но Эш решил, что через несколько минут пламя сожрет стену, а затем и палату за ней.

Он бросился туда вместе с Дельфиной и Луи, ударив локтем по одной из пластиковых дверей, которые уже начали плавиться, и оторвав от нее куртку, когда к ней приклеились нити горячего липкого пластика. К счастью, он оставался еще достаточно прочным, чтобы приглушать и страшный жар и дым, когда дверь вернулась в прежнее положение.

Эш шарил взглядом по длинной узкой палате, обнаруживая в ней больничные кровати, медицинскую аппаратуру, прозрачные тенты и другое, менее знакомое оборудование, тележки для транспортировки кислородных баллонов, манжету для измерения артериального давления, брошенную на стуле, стоявшие около покинутых коек капельницы, содержимое которых лилось на пол. Еще дальше в палате стояло несколько кроватей, на которых под белыми простынями, очевидно, лежали трупы.

Там было невероятно жарко, и в горле у него хрипело при каждом вздохе. Двигаться надо было быстро, если они хотели опередить огонь, угрожавший поглотить палату. Оглянувшись, чтобы поторопить Дельфину и Луи, он с удивлением увидел, что те стоят возле одной из кроватей.

Неужели они нашли брошенного живого пациента? Как бы им этого ни хотелось, они не могли взять его с собой. Он поспешно подошел к ним и взглянул на кровать.

Он увидел пожилого мужчину с седыми волосами и впалыми щеками. Темная зияющая дыра его беззубого рта позволяла предположить, что человек этот мертв. Эш искренне на это надеялся, меж тем как Дельфина снимала с него кислородную маску.

Она протянула прозрачную пластиковую маску Луи.

– Сделай два-три глубоких вдоха, – велела она, проверив кислородный баллон и убедившись, что тот работает.

Луи повиновался, и грудь у него поднималась и опускалась, когда он вдыхал чистый кислород.

– Глубже, – сказала Дельфина. – Наполни легкие и задержи дыхание на две-три секунды.

И снова принц послушно последовал ее совету.

Дельфина взглянула на Эша.

– Надеюсь, ты не слишком брезглив, – сказала она.

Эш опешил: мысль воспользоваться кислородной маской, снятой с трупа, который при жизни был болен неизвестно чем, была довольно отталкивающей.

– Ты следующий, – сообщила она. – Это прибавит тебе сил.

Он почти уже взял маску, но увидел страшную усталость в ее нежном взгляде.

– Сначала ты, Дельфина. Ты просто с ног падаешь.

Она не возражала. Взяв маску у Луи, она сделала не меньше восьми глубоких вдохов. Когда она передавала маску Эшу, он снова увидел блеск в ее темно-карих глазах.

Эш последовал ее примеру. Боже, как она была права. Он сразу же почувствовал прилив сил. Чистый кислород был им всем необходим. Но, чтобы выжить, им снова надо было бежать.

Эш сделал всего шесть глубоких вдохов и бросил маску на кровать. Хотя и не полностью обновленный, он, несомненно, чувствовал себя гораздо более энергичным. Может, таблетки, которые он принял, тоже его подбадривали.

– А теперь идем, – сказал он тоном, не допускающим возражений.

Они поспешили в дальний конец палаты, минуя плавящиеся пластиковые двери справа, сквозь которые просачивался дым. Что будет за дверью в конце палаты? – размышлял он, пока они бежали, а наплечная сумка била его по бедру. Ну что ж, если сумка помогла Индиане Джонсу, то и у меня может сработать. Эш засмеялся и понял, что вдохнул кислорода слишком много и слишком глубоко. У него слегка кружилась голова. Он заставил себя сосредоточиться на мысли: Что делать, если за дверью в конце блока пожар будет непроходимым?

Скоро это выяснится. Луи готов был протолкнуться через двойные двери, но Эш схватил его за рукав. За полупрозрачными дверями легко можно было видеть оранжевое зарево.

Он снова отодвинул одну пластиковую дверь локтем.

Жар, мгновенно вырвавшийся оттуда, был почти непереносим, но он увидел, что пространство для передвижения есть. Подгоняя своих спутников переступить порог, он позволил армированной пластиковой двери снова захлопнуться.

– Не останавливайтесь! – крикнул он, так как остальные его поджидали. Они обогнули огонь и держались ближе к теплой каменной стене справа.

Дельфина вдруг остановилась так резко, что Луи наткнулся на нее.

– Чувствуете? – закричала она, перекрывая треск огня и горящего дерева. – Откуда-то спереди поступает воздух!

Именно на это и надеялся Эш: они приближались к шахте старого лифта.

Он повел их дальше, и теперь они двигались быстрее, поддерживаемые столь необходимой ободряющей вестью, а также чистым кислородом, который совсем недавно наполнял им легкие.

Наконец они достигли той точки, которую Эш наметил, как только они покинули оружейную комнату. Перед ними была тяжелая деревянная наружная дверь лифта, полуоткрытая, словно оставленная в таком положении последним пассажиром, но на самом деле отброшенная в сторону мощным взрывом в подземной темнице. Эш с Дельфиной, прижимаясь к боковой стенке, заглянули в черноту шахты и почувствовали свежий ветерок, дувший снизу.

Следователь сунул руку в кожаную сумку и достал тяжелый, длинный фонарь. Он осветил его лучом яму, мрачно осознавая, что за спиной у него пышет жар. Он воспрянул духом, потому что сквозняк в шахте пах не только пылью и сажей: в этой смеси присутствовал намек на морской воздух.

– Взгляни, Дельфина, видишь, что там? – Он подтянул ее ближе и крепко обнял, чтобы она могла заглянуть в шахту и увидеть то, на что он указывал.

– Это крыша старого лифта! – воскликнула она. – Она повреждена и перекосилась, но с одного бока есть отверстие, через которое можно пролезть. Думаешь, тот большой взрыв, что потряс все здание, произошел здесь, внизу?