Имелись 2 возможности проникнуть в цитадель: надежный (по дамбе, идущей справа от моста к кольцевым казематам), но требующий много времени; и (более опасный) — по мосту, находившемуся по всей длине в поле обстрела из двора крепости. Я скомандовал подойти по правой и левой стороне моста с отрывом на ворота крепости и уже должен был первым начать перебежку, как фельдфебель 13-й роты[996] (имеющей уже высокие потери) срочно отговаривал меня от проникновения в крепость, потому что уже имелся приказ обер-лейтенанта не делать этого. Однако в голове я держал лишь раненых смелых солдат I.R.135 и выскочил слева. Перебежками мы достигли укрытия в воротах крепости. Здесь на позиции, с которой ночью нас атаковали[997], находилось русское орудие[998]. Расчет убежал перед нами.

После тщательного наблюдения за двором и казематами я решился на следующий скачок по двору к стене левого внутреннего корпуса[999], позволив следующему справа перебежать к противоположной от меня линии строений и наблюдая при этом за теми окнами, откуда в течение дня всегда велся огонь. Начиная с ворот, я оставлял позади себя, с целью обеспечения обратного пути при углах и руинах домов посты с приказом зорко наблюдать. Таким образом, мы незаметно продвинулись хорошо вперед. Хотя шумов было достаточно, мы не видели никакого противника. Было зловеще и выглядело, как будто бы нас хотели впустить все дальше в цитадель, чтобы затем расстрелять в упор. Примерно в 400 м перед церковью и столовой, внезапно появившейся после преодоления руин нескольких домов, я оставил последних солдат и работал один — медленно пойдя к церкви. Впереди, примерно в 200 м слева от церкви, мне бросилась в глаза часть здания при белых воротах[1000], с расстрелянным входом, обозначенным красными лоскутами. Я счел это верным доказательством русского пункта управления. Подойдя дальше к церкви, я отошел назад, чтобы выманить огонь. Но ничего не происходило. Незадолго перед церковью, когда я уже смог бы заскочить последним прыжком внутрь, я остановился, крикнув: „Немецкие солдаты!“ Поднял стальной шлем. Внезапно раздался выстрел, и я еще успел заметить, как сверкнула вспышка в подозрительном доме. Между тем стало уже смеркаться. Теперь я находился примерно в 60 м перед церковью и смог заглянуть внутрь нее. Четверть часа я обращал на себя внимание призывами, но без успеха. Немецкие солдаты, блокированные в церкви, не давали о себе знать никаким звуком. Без поддержки я не осмеливался проникнуть в церковь, где я находился бы вне поля зрения моих последних сторожевых постов. I.R.135 рассказали, что, прежде всего, русские впустили весь батальон, с офицерами впереди, спокойно во двор, затем, однако, открыли со всех сторон внезапный убийственный огонь, чьей жертвой пали почти все офицеры. Поэтому я ходил вокруг, однако хотел сохранить это в памяти к следующему дню. Вернувшись, я отпустил штурмовую группу к 3-й роте и сообщил об этом дополнительном рейде моему командиру обер-лейтенанту Лерцеру. Я имел нечистую совесть, так как он, очень хороший и объективный офицер, охотно отпускал меня в случаях, не входящих в обязанности нашей роты»[1001].

22.00. Машины пропаганды, назначенные и прибывшие в полосу I.R.133, из-за вновь оживающего огня[1002] не приносят больше никакого результата.

22.10. Тересполь КП 45-й дивизии. Звонок начальника штаба армии полковника Блюментритта. В разговоре Блюментритт передает Шлиперу, подчеркивая это, категорическое требование командующего армией фон Клюге — стремиться к предотвращению потерь.

23.00. Тересполь КП 45-й дивизии. Фон Кришер (Arko 27) сообщает фон Рюлингу, что, согласно сообщению, от MrsAbt 854 в юго-западном направлении на окраине Корощина (аэродром), если смотреть из пункта 131 на шоссе Возомины /Vosominy?/ — Тересполь, беспрерывно взлетают зеленые ракеты, к этому времени — 12[1003]. Враг атакует?

23.00. Поступает суточное донесение 45 I.D.(см. выше (изложение текста донесения в KTB корпуса — практически дословно, аналогично переданному дивизией).

XII.А. К. прошел линию Кобрин — Тевли, чистит район между магистралями.

XII.A.K. в А.О.К.4 и Pz.Gr.2: При Береза-Картузская много различных орудий и танков. Поражение русских полное. В лесах сами по себе шатаются бесчисленные русские.

* * *

О достижении корпусом Вальтера Шрота рубежа реки Ясельда, практически разгромившего при этом отходящие войска армии Коробкова, свидетельствует и донесение начштаба 4-й армии № 07 Сандалова в штаб Западного фронта: «1. Авиация части противника к исходу 23 июня 1941 г. совместно с танковыми частями атаковала наши части на рубеже р. Ясельда. Разрозненные части 28 ск и 14 мк, не успевшие привести себя в порядок, не выдержали этой атаки, поддержанной большим количеством авиации, и начали отход, который превратился, несмотря на ряд заградительных пунктов, в неорганизованное сплошное отступление перемешанных частей за р. Ясельда.

К утру 24 июня 1941 г. части откатились восточнее рубежа Слоним, р. Щара до ст. Иванцевичи, прикрываясь на р. Щара 205-й моторизованной дивизией.

…3. Остатки небоеспособных частей 28 ск, 42 и 6 сд, 14 мк собираются в районах, как указано в оперативной сводке № 01»[1004].

* * *

23.05. Суточное донесение в PzGr.2 (по радиосвязи):

Трофеи еще не подсчитаны. Уничтожено примерно 80 танков, 40 орудий; взято множество автоматических винтовок и пулеметов, примерно 2000 пленных[1005].