машин десять, на все случаи жизни. Мама смеялась, говоря, что у нее обуви меньше, чем у Устюгова-старшего машин. Ну, мама вообще спокойно относилась ко всему, что касалось вещей. Правда, именно мать настояла на том, что бы папа предоставил мне «Майбах» узнав, что я повезу домой Наталью.

Мама, конечно, не предполагала, что мы поедем по другому маршруту. То есть, я надеялся, что маман все-таки не до такой степени прозорлива.

Не хотелось, чтобы она думала о Наташе как о…

Так.

Фак.

Я уже думал о том, как мама будет думать о Наташе?

С какого перепугу?

Что-то все было сложно.

Я повернул голову.

Рыжуля лежала спиной ко мне и сладенько сопела. Ее плечи были покрыты веснушками. Охренеть как возбуждающе.

Тупая боль в члене дала о себе знать.

Я не практиковал такой активный петтинг лет… Не важно. Давненько.

Это было дико, услышать ее нет.

Сначала.

 А потом…

Потом я понял, что это, твою мать, цепляет так, как не зацепил бы самый мощный оргазм!

Я заставил ее кончить пять раз. Я считал.

И сам не сильно отстал.

И, в общем, получил удовольствие несмотря ни на что.

И еще – мне до одури понравилась эта игра.

Really.

И я подумал – почему бы не поднять ставки?

Холодный душ отрезвил.

Я был на верном пути.

Точно.

Фак.

Как же она была хороша!

Такая нежная, мягкая, разморенная во сне. У нее была очень светлая кожа, покрытая веснушками и родинками, и это было очень мило, хотелось найти, пересчитать и перецеловать каждое пятнышко. Я снова возбудился, вспомнив, какие нежные складочки прячутся у нее между ног. Мне захотелось их попробовать.

Очень. Но…

Этот десерт слишком сладкий.

Этим утром я на диете.

Наташа вела себя с утра так, словно ее коты реально все уронили.

Всю вселенную.

Я видел в ее глазах и испанский стыд и костры инквизиции, когда она поняла, что я собираюсь сделать.

По правде сказать – я не собирался.

То есть я…

Я давно перестал быть фанатом поцелуев в губы.

Они хороши тогда, когда больше ничего не позволено.

Но когда ты можешь поцеловать соски, зачем тебе губы?

Я на целовал ее в губы ночью. Вернее целовал, только в другие. Причем долго и основательно.

Пока она реально не начала кричать. Осталась без квартиры, феечка.

Хотя, над этим вопросом я бы еще подумал.

Я исследовал все точки ее тела, выяснил, что на шее у нее точка по чувствительности едва уступающая клитору – это было просто «зе бест» - целовать шею я любил.

А вот губы.

Фак, я боялся ее губ!

Словно целовать ее в губы было каким-то настолько интимным моментом – вылизывание клитора было просто детской игрой.

Но утром она лежала в постели и алый бутон ее рта просто сводил с ума.

Он был мне нужен этот ротик и я его получил.

А потом добил ее предложением отложить утренний секс до лучших времен.

Она была в шоке.

И, кстати, утром феечка выглядела уже более сговорчивой!

Но теперь я включил режим недотроги.

Пусть помучается!

- Почему ты думаешь, что нет правил второй ночи?

- А что, есть?

- Да! У второй ночи самое крутое правило!

- Какое, малышка?

- Второй ночи может не быть!

Ах так? Ладно, я позабочусь о том, чтобы была!

Что там сейчас дают за похищение?

* * *

Розыгрыш с Михалычем удался.

Михалыч был «свой» мужик. Сам в свое время по бабам бегал – только в путь, и еще нам, малолеткам, советы давал, как девок кадрить.

Ну, он то кадрил красиво – пользуясь папиными тачками – почему бы и да?

Когда я написал ему, что надо сказать моей рыжуле он дико ржал.

Я понимал, что теперь он будет меня стебать, но…

- Реально не дала? Ну, Андрей Владимирович, что-то тебя Америка подкосила. Может ты там это…набрался их либерастных взглядов?

- Михалыч, стопэ!

- Нет, ну, чтобы такую кралю привезти в такой отель и не поиметь! – хороший такой, смачный ржач, - сильна, девка, сильна!

Я слышал, как он посмеивался, когда задал фее тот самый вопрос и отчетливо представлял  выражение лица Натали.

Шок контент – это по-нашему!

Она реально пол утра сомневалась, что я сдержусь! Но в душ пошла, укутавшись в покрывало как в броню и дверь тщательно закрывала. И завтракала, завернувшись в халат, стараясь даже кончики пальцев на ногах прикрыть.

Я не смог удержаться, нырнул под стол, чтобы облизать эти пальчики и услышать ее сдавленный стон.

Да, детка, и там у тебя тоже «эрогеночка», это я запомнил.

Я вообще хорошо запоминал то, что было связано с женским телом.

Вообще я с давних пор понимал, что есть девочки, для которых секс это реально муторная повинность – даже несмотря на получаемые оргазмы. Они не фригидные, нет, хотя с мужчинами, которым плевать на женское удовольствие – да.

Есть девочки, которые делают вид, что очень любят секс, но и для них он тоже досадное недоразумение, глупое времяпровождение – так же невзирая на получаемое удовольствие.

Есть девочки, для которых секс – самоцель, им не очень важно с кем, где и как, им нужно получить удовольствие любой ценой. Да-да, есть и такие. Нимфоманки, самки. Трахаться с ними хорошо, а быть в отношениях – жуть. Никогда не знаешь на чей член она решит вскочить завтра.

Вообще, разумеется, тема девочки и секс не настолько примитивна, есть еще много разных вариантов отношений девочек с сексом.

Мне нравились те, которые умели наслаждаться. И которым было не все равно с кем. Которые любили получать удовольствие и умели его давать.

И те, которые не поехали бы в первую ночь в отель чтобы трахнуться с очешуительным незнакомцем.

Угу.

Наташа поехала.

И не дала.

И я не знал, к какой категории ее отнести.

И меня это слегка напрягало.

Фак.

Меня это сильно напрягало.

Потому что кажется ночью я не соврал, сказав ей, что хочу остаться навсегда.

Ну или, по крайней мере надолго.

До отъезда в Штаты точно.

А возвращаться туда я должен был совсем скоро.

Но…

Рыжее фее ведь не обязательно об этом знать?

И потом…

Я ведь собирался вернуться?

Мне нравилось как она ест.

Не манерно. Нормально.

Как нормальная девчонка, которая за ночь кончила пять раз – ей надо было восстановить силы и поэтому она спокойно отправляла в рот добрые порции бекона