Когда Изабелла уже прошла почти через весь зал, появились два француза. Де Куси, для которого светский прием был привычной стихией, быстро смешался с толпой гостей, де Марсель же, напротив, встал у окна и принялся обозревать происходящее с угрюмым лицом человека, которому было приятнее находиться на поле боя, чем в блестящем обществе.

Сесилия вздохнула и направилась к нему. Как она могла надеяться, что этот хмурый мужчина способен развлечь принцессу? Выражение его лица не изменилось, когда она подошла ближе, однако он вежливо поклонился. Хорошие манеры даются ему с трудом, по крайней мере, он старается.

– Вы готовы приступить? – спросила она с улыбкой, будто вела простую светскую беседу.

Де Марсель равнодушно пожал плечами.

– Как отреагировал герцог де Куси? Я о принцессе, – попыталась она завести разговор.

– Мы не говорим о женщинах.

Сесилия испытала шок от того, как мало знает о мире мужчин и рыцарей. Они с мамой часами обсуждали туалеты, украшения придворных, их взгляды, жесты и прочие детали, сплетничали, смеялись над тем, чего этот мужчина, похоже, вообще не замечал.

Если она сообщит ему, что Изабелла трижды меняла платья, он, вероятно, решит, что они ей просто оказались малы.

– По моему мнению, – произнес он, – вы преувеличиваете.

Да? И королева тоже? Жаль, что она не может рассказать ему об этом.

– Позвольте, я вам покажу. Видите ее? Вон там?

Де Марсель насторожился, словно готовясь к поединку, но повернулся.

– Приглядитесь. Видите, как принцесса оглядывает зал, даже когда разговаривает с гостями?

Короткий кивок.

– Она ищет глазами его.

В этот момент в поле их зрения появился де Куси.

Они заметили, как изменился взгляд принцессы, лишь потому, что неотрывно следили за ней.

– Помните о нашем плане? Вы дали слово.

Де Марсель уже переключил свое внимание. Даже не взглянув на Сесилию, он решительно сделал шаг и бросил через плечо:

– Оставайтесь здесь.

Через пару секунд он был рядом с де Куси, заслонив собой принцессу, и что-то прошептал другу на ухо. Затем оба повернулись к графине. Де Куси улыбнулся, неожиданно широко, и кивнул.

Он подошел к ней и начал рассказывать веселую историю, столь увлекшую обоих, что они пропустили момент, когда заиграла музыка. Кавалер, интересовавший принцессу, был слишком далеко от нее, чтобы пригласить на танец. Воспользовавшись моментом, рядом оказался де Марсель, он и повел принцессу в круг.

Сесилия была удивлена, что все прошло так легко и в соответствии с ее планом. Странным казалось и то, что, наблюдая краем глаза за Изабеллой и де Марселем, она ощутила укол по самолюбию. Ей он не кланялся с таким почтением, не улыбался и не был столь галантен, как с принцессой. Что это? Ревность? Не может быть. Однако она не ожидала уговорить его столь быстро…

– Он привлекательный, не так ли?

Сесилия покраснела. Конечно, она смотрела на Изабеллу, а не на де Марселя, да и не хотела привлекать его внимание к своей персоне.

– Привлекательный? Я не заметила.

Разумеется, она заметила. И еще от нее не укрылось то, что с принцессой он не так напряжен, как с ней.

– Но видно, что ему некомфортно в светском обществе.

В отличие от нее. Этот мир знаков, жестов, взглядов, намеков, а также блестящих празднеств, все, без чего немыслим английский двор, был ее миром. Она провела так всю свою жизнь.

– Почему же?

Лучше уж говорить с де Куси о его друге, чем позволить ему думать об Изабелле.

– Это связано с его семьей, образом жизни? Почему вы такая, какая есть, милая графиня? Настоящая красавица, но не замужем.

Теперь ясно, что в нем так привлекало Изабеллу. Он умный и тонкий кавалер. Почуяв ловушку, он мгновенно прекратил разговор о друге, заставил ее отвлечься, умело используя лесть.

– Его величество занят более важными делами. – Она должна быть осторожна с этим человеком, несмотря на то что он, безусловно, рыцарь. – Вы хорошо знаете де Марселя?

– Почти с рождения. Он прибыл в замок Куси, когда ему было семь, а мне всего два.

Он хорошо воспитан и не оставит ее вопросы без ответа, а это лучший способ отвлечь его от принцессы.

– Его воспитывал ваш отец?

Ангерран покачал головой:

– Отец скончался в год появления в семье Марка. Дядя, ставший моим опекуном, был далеко. Так что он стал мне старшим братом. Сам он сирота.

Сесилия поспешила заглушить в себе внезапно возникшую симпатию к де Марселю. Она не желает иметь схожие чувства и переживания с кем-то из французов. Однако горе, пережитое обоими, открыло его способность сочувствовать, а это могло превратить Марка в ее глазах из врага в близкого человека.

– Как же он это вынес? Потеря обоих родителей тяжела.

Де Куси пожал плечами:

– Такова судьба. Мы все переживаем то, что должны.

Это ей было вполне понятно.

Танец закончился, и де Куси покинул ее с такой легкостью и изяществом, что она не успела и глазом моргнуть, как он уже шел к Изабелле.

Когда рядом с ней возник де Марсель, Сесилия сдержалась, чтобы не произнести слова сочувствия, что было в общем-то несложно. На лице его уже не было той очаровательной улыбки, которую он позволил себе во время танца с Изабеллой, на лбу появились обычные морщинки, взгляд стал хмурым.

– Принцесса желала говорить только об Ангерране, – произнес он.

От каждого слова веяло ледяным холодом, будто рядом распахнули окно. Сесилия смутилась и отвернулась. Ведь с Ангерраном она тоже говорила о Марке.

Направляясь к графине, Марк несколько минут наблюдал за карликом-шутом принцессы, расхаживающим по залу так, будто он здесь самый главный. Впрочем, скоро Рождество, а в это время всякое возможно.

Как и обещал Ангерран, огонь в каминах здесь горел ярче, чем в их башне. Не стоит сомневаться, что и угощение будет более щедрым. На мгновение Марка охватило ощущение блаженства. Должно быть, так чувствуют себя люди, у которых есть свой дом. Он же семнадцать лет жил в чужих домах.

Де Куси и принцесса стояли у камина, головы их почти соприкасались. Марк рассказал другу о плане графини, потому Ангерран в скором времени сменит его около Сесилии. Если все этим вечером пройдет гладко, она не заметит, что Марк на самом деле почти не общался с Изабеллой, у которой были вполне определенные цели. Де Куси удалось стать партнером Изабеллы почти в каждом танце, однако он не стоял на месте, подходил к гостям, шутил, смеялся, от чего создавалось впечатление, что с принцессой он говорил очень мало.