— Мы уже на полпути, — добравшись до перил и оглянувшись через плечо, сообщила Нерен. — Только теперь надо быть осторожнее.

— Еще только полпути?

Чарли по ледяной дорожке докатился до нее и тоже ухватился за перила. Внизу, шагов, наверное, на шестьдесят ниже, он увидел бурный поток; белая пена, ненадолго застревая у торчащих из воды черных валунов, стремительно неслась дальше. Чарли, затаив дыхание, как зачарованный смотрел на это буйство природы.

— Река. Я и не знал, что она так близко.

Нерен загадочно улыбнулась:

— Нам нужно на ту сторону.

— Думаешь, нужно? — Чарли одолели сомнения.

— Мой дом на том берегу.

По скалистому противоположному берегу, насколько было видно, тянулся густой лес.

— Так ты живешь там? — недоверчиво уточнил он.

— Люди умеют жить и в лесу, — широко улыбнулась Нерен.

— Да, но не в таком. Я слышал, там непроходимые дебри.

— Может быть. — Она потянула его за руку. — Пойдем. Внизу мост.

Чарли наклонился над перилами и увидел внизу узенькую полоску сварного железа, повисшую над бурной рекой. Мост выглядел старым и очень ненадежным.

— Вот этот? — прохрипел он.

— Этот мост еще долго прослужит, — подбодрила его Нерен. — Просто здесь шумновато. Но мне нравится. И потом, именно здесь прошли животные.

— Ах да, животные. — Чарли вспомнил, почему он стоит здесь, на жутковатой круче, с девочкой, с которой только что познакомился.

По примеру Нерен он ухватился за перила и заскользил вниз по раскатанной ледяной дорожке, спускавшейся к воде. Так они добрались до моста, который вблизи казался еще более сомнительным. На перилах висели сосульки, а настил местами обледенел.

Возле моста висело предупреждение: «Осторожно! Ненадежный мост!»

Но не отступать же на глазах у маленькой китаянки! Нерен легко побежала по мосту, и ржавое железо зазвенело под ее башмаками. Чарли, то и дело глотая комок в горле, потрусил следом.

Они были уже на середине, когда он вспомнил об обещании, данном в день своего двенадцатилетия. Он обещал маме больше никогда не принимать поспешных решений, всегда думать о последствиях, прежде чем встревать в какое-нибудь дело. Нерен оглянулась:

— Ты чего остановился?

— Да так, любуюсь видом, — беззаботно ответил он.

— Пошли.

Как раз в этот момент одна из стоек, поддерживающих перила, вывалилась из гнезда. Прежде чем исчезнуть в воде, она громко лязгнула по валуну, торчавшему из воды. Мост задрожал.

Чарли замер.

— Все нормально, — ободрила его Нерен и улыбнулась. — Мы же легкие, ты и я. Нас мост выдержит.

Стиснув зубы, Чарли шагнул за ней.

С тайным облегчением, но с беспечным видом он проскочил две последние стойки и спрыгнул на казавшуюся теперь приветливой узкую каменистую и такую надежную полоску берега.

Нерен засмеялась:

— А теперь опять наверх.

Небо стало вроде светлее, а подъем оказался не таким уж трудным и опасным по сравнению со спуском.

Тотчас их плотно обступили деревья. Еле заметная тропка вела через лес, и Чарли, ступавший следом за Нерен, вдруг обнаружил, что окружен самыми разными звуками. На ветвях чирикали птицы, наблюдая за идущими. Даже шуршавшая под ногами жухлая трава казалась здесь полной жизни. Вот через тропинку проскакал кролик. Затем из-за дерева выглянул олень. А потом все лесные звуки стали постепенно растворяться в приближающемся радостном лае. Несколько секунд спустя из кустов вылетел Спринтер-Боб и с восторженным визгом накинулся на Чарли.

— Бобуля! — тиская здоровенного пса соломенной масти, завопил Чарли.

— Это твой? — спросила Нерен.

— Нет, моего друга. Но я отвечал за него, пока Бенджамин отсутствовал.

— Этот пес появился первым. Он пришел по мосту, а за ним пришли и другие: собаки, кошки, пони, кролики. Все. Мы услышали, как они идут, и прибежали на скалу посмотреть. Потрясающее зрелище! В лунном свете по мосту бегут животные!

— Но почему они пришли сюда?

— Потому что здесь безопасно. Разве ты не чувствуешь? Там, в городе, пробудилось какое-то зло. Подожди, отец все объяснит.

И прежде чем Чарли успел еще что-нибудь спросить, Нерен резко повернула и вприпрыжку понеслась по тропинке. Рядышком скакал Спринтер-Боб, а Чарли чуть помедлил. Он поднял голову и увидел над собой купол голых ветвей. Да, он чувствовал себя здесь в полной безопасности. Здесь были покой и удивительное ощущение защищенности. Интересно, что это за человек, с которым ему предстоит встретиться? Если Нерен — потомок Алого короля, то вполне возможно, что и отец ее тоже. А тогда кто он? Гипнотизер? Чародей? Оборотень?

Появились живая изгородь и распахнутые ворота. Сердце Чарли бурно заколотилось. Нерен уже была во дворе, но Спринтер-Боб поджидал Чарли у ворот. В глубине двора стоял небольшой коттедж и красные кирпичные сараи по обе его стороны. Из трубы дома поднимался дымок, а вся шиферная крыша усижена птицами. Двор был битком набит всевозможными животными. Пони щипали проглядывавшую из-под снега траву. Собаки что-то выбирали из каменных кормушек, а кошки расселись по всей изгороди.

— Собака на борту! — заорала выпорхнувшая из окна серая птица.

Конечно, это был попугай Лизандра, Гомер.

Других зверей Чарли не успел разглядеть. Его внимание привлек стоявший на крыльце человек среднего роста, с коричневым, обветренным лицом и ослепительно белой шевелюрой.

А еще Чарли заметил здоровенный топор, который, судя по всему, человек готов был немедленно пустить в дело.

— Папа, я привела Чарли Бона, — чуть взволнованно сказала Нерен.

— Вижу, Нерен. А ведь я запретил тебе ходить в город. — Голос был хриплый, чувствовался сдерживаемый гнев. Говоря с дочерью, человек даже не взглянул на Чарли. — Полагаю, ты переходила по железному мосту?

— Прости. — Нерен уставилась на носки своих ботинок. — Я… не удержалась.

— Конечно! Не удержалась! — Отец повысил голос. — Ты когда-нибудь научишься бояться? Научишься благоразумию?

Нерен с надеждой улыбнулась:

— Но ведь ты рад, разве не так? Рад, что я привела Чарли?

Мужчина досадливо хмыкнул и с размаху всадил топор в пень. Он повернулся и молча ушел в дом.

Странно, но дверью он при этом не хлопнул. Тем не менее, Чарли почувствовал себя весьма неуютно.

— Отец быстро отходит, — доверительно сообщила Нерен. — Он немножко сердится, но это похоже на затухающий огонь. Пойдем в тепло! — Девочка направилась к дверям.