— Мы насчитали семнадцать голов. Семнадцать тех, кто еще…

Сканга прочла в голосе говорившего стыд и ужас. Она не знала Мадру, но для того, чтобы входить в число личных гвардейцев вожака стаи, он должен был доказать свое мужество во многих боях.

— Ты принес моей госпоже одну из голов?

Краски ауры Мадры спутались. Превратились в грязнозеленый цвет.

— Вопросы задаю я, — раздраженно прошипела Сканга.

Парень и так достаточно взволнован! — Когда это было?

— Три дня. Меня лутин…

Она подняла голову, и мертвый взгляд ее белых глаз заставил тролля умолкнуть. Ей было очевидно, что его привел лутин. Нужно ступить в сеть золотых троп, чтобы всего за три дня добраться из Фейланвика в замок Эльфийский Свет.

— Как они умерли?

— Все по-разному. Большинство… Многих разорвало, как будто на них напал крупный хищник. Но это было… по-другому. Более жестоко.

Сканга попыталась представить себе городской дворец.

Мертвых… Зрелище, которое потрясло тролля. Кого поймали эти глупые щенки, чтобы помучить? Какие два эльфа обладают такой силой? Может быть, Нороэлль нашла способ бежать из заточения? Придворная волшебница родила ублюдка и была изгнана. Может быть, в одиночестве она сошла с ума? А воин рядом с ней, эльф с длинными светлыми волосами, — не Фародин ли это? Кто мог за несколько мгновений зарубить вожака стаи и уничтожить его личную гвардию?

Сканга поднялась. Ее суставы заскрипели. Хорошо знакомая боль пронзила колени и спину. Нужно немного пройтись.

Это помогает в размышлениях. Иногда.

— Подойди сюда, Мадра! — Она оперлась на руку воина. — Значит, Гхаруб осудил эльфийку за то, что она украла у него время.

— Да.

Шаманка чувствовала страх воина. Похоже, он уверен в том, что его накажут, как только закончат расспрашивать.

— Это обвинение выдумал кобольд, не так ли?

— Да.

— И он тоже был убит?

— Да.

Сканга постаралась сдержаться. Болтливость была ей отвратительна, но Мадра был на редкость скуп на слова. Она подумала, не отправиться ли в Фейланвик, чтобы самостоятельно составить впечатление о происшедшем. Даже если кобольды уже все вычистили, такие кровавые и жестокие события оставляют след в ауре дворца. По крайней мере ненадолго.

— Что произошло с убитыми?

— Я съел половину печени Гхаруба и небольшой кусочек сердца. Он был великим воином…

Сканга ущипнула Мадру за руку, чтобы заставить замолчать. Она очень хорошо знала, что происходит с героями.

— А остальные? Вы сбросили их в реку? Ведь там, в Фейланвике, есть река, если я не ошибаюсь.

— Их сожгли.

Конечно. Тролльский воин, который был о себе хоть сколько-нибудь высокого мнения, предпочел бы отрезать себе руку, чем съесть печень того, кто не справился со своей задачей.

Честь быть съеденными оказывали только героям.

Размышляя, Сканга брела куда-то, не разбирая дороги. Король Гильмарак слишком недолго сидел на троне, чтобы чувствовать себя там в безопасности. И он был чересчур молод, чтобы быть хорошим правителем. Она пыталась вести его, но не могла проводить рядом с ним дни и ночи напролет. К сожалению, он слишком часто прислушивался к другим советникам, в первую очередь к этому проклятому лутину Элийе Глопсу. Значит, Гхаруб увидел, что бывает, если доверять этим ослепленным кобольдам. Впрочем, свои слишком поздно полученные знания он никому уже не передаст.

Сканга задумчиво поигрывала камнем альвов, висевшим у нее на шее и наполовину скрытым среди других амулетов.

Ей вспомнилась старая учительница Махта Нат. Махте доставляло удовольствие мучить ее. Но она была умна. Путь к власти долог и труден, но это всего лишь прогулка по сравнению с тем путем, который предстоит тебе, если ты решишь удержать однажды полученную власть. Поэтому хорошенько подумай, сколько власти тебе нужно.

Эти слова постоянно звучали в голове Сканги со времени победы над Эмерелль. Вокруг замка Эльфийский Свет стояли сотни шатров. Казалось, что прекрасная эльфийская крепость осаждена. Да так оно и было. Целые полчища просителей и подхалимов! Некоторые неделями ждали аудиенции у Гильмарака.

Большинство из них полагали, что смогут перехитрить молодого короля, так как он почти еще ребенок и, кроме того, очень глупый тролль. Лутин Элийя Глопс во время бесконечных пререканий в тронном зале часто давал Гильмараку хорошие советы. Но проклятый лутин был слишком умен, чтобы ему можно было доверять полностью. Сканга терпеть не могла находиться здесь. Она представляла себе победу над эльфами совсем иной.

Если быть до конца честной, то она почти не думала о том, что будет, когда Эмерелль свергнут с трона. Все ее мысли вращались вокруг борьбы с королевой и войсками ее союзников.

К тому, что последовало затем, она была совершенно не готова! Чего стоит один этот замок! Потребовались годы, чтобы вернуть занятым эльфами скальным крепостям Снайвамарка жилой вид. А с Эльфийским Светом им не справиться, пожалуй, никогда.

Старая шаманка прислушалась к шуму воды. Этот звук слышался почти всюду в замке. Дюжины фонтанов. А потом этот тронный зал… Ни один тролль, хоть сколько-нибудь в здравом уме, не додумался бы до того, чтобы выбрать пещеру, в которой со всех стен бежит вода и где, кроме всего прочего, нет потолка! Просто невероятно, что творится в головах у эльфов! Ведут себя так, как будто их предки были бобрами.

А еще серебряная чаша у трона. Говорят, Эмерелль целыми днями глядела в нее. Сам по себе замок и без этого дополнения достаточно безумен. Но довериться такой штуковине — полное сумасшествие! В тронном зале чувствовалась злобная аура чаши. Она была пронизана темной магией. В ней было что-то живое. Злой дух. Ничего подобного Сканга никогда не испытывала. Неужели нужно быть слепой, чтобы так отчетливо понимать, с чем имеешь дело? Ни с кем не говорила она об этом. Даже с Биргой. Ее простоватая ученица считала серебряную чашу безвредной. Рассказывала, что птицы из парка прилетали, чтобы выкупаться в ней.

Притворство! Чаша притворялась безвредной. Лучше всего было бы бросить ее в жерло вулкана в Снайвамарке. Только так и нужно поступать с вещами, пронизанными темной, непонятной магией! Один-единственный раз Сканга допустила ошибку, заглянув в серебряное зеркало. То, что она была слепа, не защитило ее. Проклятая чаша отчетливо показала ей, как она умрет. Шаманка не знала, когда настигнет ее судьба.

Но знала, что ее ожидает медленная, мучительная и недостойная смерть. В конце концов она еще станет умолять позволить ей уйти из жизни.

Всего на краткий миг Сканга заглянула в чашу, но ощущение было такое, что она миг за мигом прожила много дней.

Увиденное преследовало ее во снах. Она была не из пугливых… Но этот взгляд в серебряную поверхность изменил всю ее жизнь. Только теперь она поняла, какое это благо — не ведать о своей смерти. Теперь на ее жизнь словно легла тень.