— Так теперь вы сможете реализовать свою затею с журналом, — задумчиво изрек Клим.

— Не факт! — воскликнула Марго с упреком. — Вы ведь не дослушали меня!

— Постойте, перебью еще раз: давайте перейдем на "ты"!

— И на "гражданин начальник" еще скажите! У меня не слишком получается быстро сокращать дистанцию. Простите, но я пока воздержусь, хотя ценю вашу смелость, — съязвила…

— Продолжайте, прошу вас! Мы остановились на том…

— Мы остановились на том, что мои планы, скорее всего, летят коту под хвост. И касательно моих прав — полная безвестность. Ведь Тимур что-то отписал своему внебрачному сыну… может, вообще весь бизнес, кто знает!

— Прямо-таки весь, игнорируя троих законных детей и супругу?!

— Ну это при условии, если я так и не разрожусь мальчиком. Сами понимаете, перспектива зыбкая… Мне и детям может остаться только дом и небольшое содержание. О таком прожорливом детище, как собственное издание, и речи быть не может. Только не подумайте, что я изображаю обделенную наследницу. Я просто думаю о самом худшем варианте. Вы не знали Тимура: сгоряча он мог напороть что угодно… однажды человеку череп раскроил теннисной ракеткой. Тот просто позволил себе ироническое замечание. Тимка любил разрядиться на корте, но очень злился, когда у него не получалось. Прямо зверел. А тут еще шутник под руку подвернулся…между прочим, теперь не последний человек в нашей элите…

— Как его имя — не помните? — мягко вклинился Буров.

— Ой, оставьте ваши глупости! Они друзьями были всегда. А друзья его прощали. Тимур был отходчивый: наварит в бубен — минут через пять чуть не плачет, тискает в объятиях, какой-нибудь заводик дарит, чтоб вину загладить. В общем, он сентиментален, как всякий бандит. Во время застолий, правда, сидит всегда, как чучело мамонта, — мрачный, молчаливый, — пока не напьется. Но напивался редко. Он и без алкоголя мог порубить тут всех в капусту. Его одновременно боялись и… пренебрегали им. Если вам знаком такой типаж…

Может, и знаком, мысленно согласился Буров. Но вчера мамонт определенно напился — как только благоверная соизволила удалиться в покои. А до того момента действительно, придавал обстановке легкую угрожающую торжественность, как бюст диктатора.

И тогда в памяти Клима всплыл еще один вчерашний эпизод: кажется, Маргарита и Тимур заблудились, когда ехали к Гариным, и на пути к силиному патио повернули не в ту сторону. И по неверному пути Мунасипова направила супруга. Но почему "грозный муж" послушался свою угнетенную "женщину востока" и свернул от «Эльдорадо» влево? Так ли уж Тимур главенствовал в семействе или вчера случились особые причины для потакания беспокойной второй половине? Деталь режет глаз, не укладываясь в общую канву, и посему может претендовать на роль той самой мелочи, с которой начинается извилистая тропа к истине. Ведь Маргарита вовсе не похожа на бедную овечку, и может статься, покойный был тайным подкаблучником.

Вспыльчивый, но отходчивый даритель заводиков… однако сюжет достоевского замеса! Тут уже недалеко и до трагической глубины: он — застенчивый и благородный силач, лишенный артистизма и обаяния. Приверженец патриархата. Нежный тиран. Честный фраер. В общем порядочный, насколько это возможно, семейный воротила. Но для слабого пола такие как он — увы, весьма относительное благо. Расплывчатый эфемизм «бандит» мало что объясняет, но репутацию подмачивает. Впрочем, Марго тоже хороша: с трудом можно представить, как она со своей маниловщиной управляла редакцией. Хотя, если поразмыслить, это как раз обычно — Клим на своем веку повидал столько руководящих сумасбродов, психопатов и шизоидов… А что если маргаритины рассказки — от начала до конца легенда? И "мальчика-то и не было"…

Все-таки как женщины умеют все запутать! Он ведь собирался спросить, неизвестны ли часом Маргарите имя и координаты везучего бастарда, но тема юрко ушла в сторону несчастного черепа и теннисной ракетки, а там растеклась по древу, точнее тоже по черепу, только пока сохранившему сравнительную целостность. Его хозяин, "храбрый прожженный следак" (ну и личины на старости лет!), тихо стушевался. Стоит ли сейчас тревожить вспыльчивую вдовицу щекотливыми вопросами? И когда же, если не сейчас… и может, зайти издалека? В результате, мысленно зажмурившись, Клим выпалил:

— Как вы думаете, кто мог убить Тимура?

— Я, по-моему, уже все сказала, — тон Маргариты сразу скатился в глухую оборону. — Прекратите эту комедию. И почему бы вам не обратиться, допустим, к Эльвире? Уж ей-то точно смерть Тимура на руку. Вот пусть она и отбрехивается. В конце концов, иногда даже органы проявляют милосердие к ближайшим родственникам жертв…

— А почему Эльвире эта смерть на руку?

— Так потому что у нее сын от Тимура, и значит они теперь богатенькие буратины! — взвилась Марго. — Что здесь непонятного!

Клим сделал вид, что пережевывает инфу со скоростью аравийского верблюда — тупо и меланхолично. Сам же постарался сопоставить уже известные факты с прорехами в них собственной неосведомленности. Первое: Тимур присутствовал в элькином прошлом. Второе: этот же самый персонаж, с которым Эля сошлась в молодости, впоследствии женился на Маргарите. Третье: в чем же тогда зерно давнего скандала? Ведь причиной стала элькина «левая» беременность от другого. Третье: «Другой», кажется, оказался подлецом, и смылся. Эля пережила черные дни. Если она родила от Мунасипова, то почему же он те дни не скрасил? Если — нет, то с чего бы ее отпрыску унаследовать состояние…

— Мы с вами чужие друг другу люди, и потому вам все равно, что будет со мной, — мстительно рассуждала вдова. — Рому выгородит Нонна. Хотя, убей бог, не верю, что он мог не промазать! Он бы скорее яд подмешал. И мотив неясен. Ему вообще не выгодна смерть боссов. С Тимуром они были как у Христа за пазухой. А надумай Квасницкий грохнуть Силю, так ему бы все равно не светило бы встать у руля. Рома талантливый исполнитель, но руководить — увольте.

— Он женат? — спросил Клим. — Или у него роман с Нонной?

— Ни то, ни другое, — меланхолично отозвалась Марго. — Так, дань вежливости. Должен же за хозяйкой кто-то ухаживать. Рома — не семейный типаж. Предпочитает роль любимчика и ласкового теленка. И как будто все делает не всерьез. У Ромки даже с карьерой получилось случайно. Но он не из тех, кто рубит сук, на котором сидит.

— А как это — случайно сделал карьеру?

— Ему повезло. А Гарин любит везучих. Есть люди — добросовестные, старательные. Но им не фартит. Они добиваются результата долго и с трудом. Такие у Сили не задерживаются. А Квас любит пойти на риск, сделать большие ставки… и выиграть. Неожиданно прежде всего для себя. Он действует смело и агрессивно, точнее действовал, пока ему было нечего терять. Когда он был мелкой сошкой и не мыслил особенно пробраться наверх. А как его заметили и повысили — он семь раз отмерит перед тем, как выстрелить в цель. От того и стреляет не столь часто, как хотелось бы Сильвестру. Зато теперь он наделен аурой надежности! Он — свой, а это звание Гарин выдает на пожизненное пользование. Если уж кто удостоился высочайшего позволения войти в круг приближенных. Теперь уж твори, что вздумается. Если совсем зарвешься, могут отдалить от дел. Но место в ложе навсегда остается за тобой…