Спустилась в кухню и принялась изучать содержимое шкафчиков. В одном из них нашла термо-кружку — самое оно, что нужно для осенних прогулок. Сварила кофе, перелила в кружку и приладила сверху силиконовую крышку. Теперь к походу готова.

Из дома выходила осторожно, то и дело оглядываясь. Вздрагивала от каждого шороха, опасаясь снова стать пленницей на ветке ближайшего дерева. Пройдя метров десять, завернула за угол и наткнулась на охранника. Застыла, как истукан, в ожидании выволочки.

Не знаю почему, но показалось, что он меня сейчас отправит в дом, а сам позвонит хозяину с докладом. Однако тот повел себя не так, как я ожидала.

Натянув на лицо приветливую улыбку, которая смотрелась странно, он спросил:

— Вы не возражаете, если я сопровожу вас?

Сначала у меня отвисла челюсть. Медленно, переваривая то, что сейчас услышала, покачала головой.

— Не возражаю… — пробормотала, как бы подкрепляя свой жест словами.

Гуляли мы недолго. Может где-то с час. В конце концов я не выдержала и повернула к дому. Подумать не удалось совсем. Раздражало сопение Толика (как оказалось, так зовут милого шкафообразного парня, приставленного ко мне топтуном).

Скрывшись в доме, облегченно выдохнула. Интересно, а если мне в город понадобится, то меня тоже будут сопровождать? Меня это не устраивает, от слова «совсем».

27

Короткий, но такой сладкий сон был нещадно прерван звонком домофона. Девушка потянулась, перевернулась на другой бок и подмяла под себя одеяло, надеясь, что утренний гость рано или поздно уйдет, оставив ее наедине со сладкими грезами.

С самого детства Ане снились цветные яркие сны, в которых ее подсознание давало волю фантазии. Там были замки, рыцари, принцы и турниры, на которых боролись за честь стать единственным для прекрасной принцессы.

Принцессой же была Аня. Ходила в длинном, словно струящемся платье, вдоль невысоких перил, что отделяли трибуны от арены, на которой происходило кровавое побоище. Самодовольно ухмылялась, глядя на то, как проходили сражения, а после… После обязательно была драма.

Победитель, ее герой, обязательно умирал посреди арены. Последний выживший — не выживший. Аня же драматично прикладывала белоснежный платочек к глазам, думая о том, что пора бы снова начать собирать тех, кто готов побороться за ее руку и сердце.

Сегодня же, Анечка не успела насладиться драмой — ее прервало настойчивое пиликание домофона. Вопреки надеждам девушки, утренний гость не собирался убираться восвояси, и, судя по всему, ждал конкретного направления из уст девушки.

Аня сползла с кровати и босиком прошлепала по холодному паркету в сторону входной двери. Сон сняло как рукой, стоило бросить взгляд на маленький экран.

Взвизгнув, девушка пулей метнулась в комнату, схватила тонкий шелковый халатик и накинула поверх откровенной пижамы. Затянув потуже поясок, она бросилась обратно к двери, пытаясь пригладить непослушные волосы рукой.

Раз приехал Тимур, значит что-то случилось. Или требуется помощь… В любом случае, Анна Зарецкая всегда была готова помочь своему старому закадычному другу.

Нажав на кнопку, она открыла дверь и принялась ждать, пока лифт — эта медленная железная коробка — наконец довезет гостя до ее скромной двухэтажной квартиры в одном из самых дорогих небоскребов страны.

— Входи, — натянула приветственную улыбку Аня.

Подождав, пока Тимур снимет обувь, подошла и приподнявшись на цыпочки, оставила легкий поцелуй на щеке.

— Кофе будешь? — зевая, спросила девушка. — Я еще не проснулась, поэтому мой процессор может немного подвисать.

Тимур молча прошел вслед за ней в кухню и примостился на высоком барном стуле.

— Что-то случилось? — Аня вновь предприняла попытку разговорить парня. — Твоя Тата не упала к твоим ногам? Не благодарит за спасение от голодной смерти? Знала бы она, во сколько обошелся ее «спонтанный» переезд. Вера Андреевна заломила цену сразу за полгода. Ушлая особа.

— Я не знаю, Ань, — наконец отмер Тимур. — Я налажал. В прошлом. Тогда, когда твой отец помог в люди выбиться. Поставил все на кон. Бил по больному. Знал, что сказать, чтобы точно ушла. А сейчас… Она изменилась. Сильно. И я… я не знаю!

Тимур взлохматил рукой волосы и снова уставился в стену. Аня хмыкнула тихонько и поставила перед ним кружку крепкого кофе.

— Не простит, — покачала головой девушка. — Я бы не простила. И затея твоя глупая. Ну будет она у тебя под носом, думаешь, что привыкнет? Чувства вернутся и снова потеряет голову? Она слишком умна. А ты глуп, раз ведешь себя как собака на сене. И сам не ам, и другому не дам.

— И что делать? — спросил Тимур. — Прийти и сказать: Тат, я козел? Я раскаялся? Я хочу вернуть все, как было?

Аня задумчиво посмотрела в окно.

— Нет, это не выход, — девушка повернулась к нему. — Досье твои сработали?

— Не думаю. Она отнеслась спокойно, словно это очередное скучное поручение босса, которое нужно выполнить в срок. И, к слову, тебя она раскатала по полной, — улыбнулся парень.

— Значит, я ей не пришлась по душе? — переспросила Аня.

Тимур кивнул и сделал большой глоток кофе.

— Отлично же, — повеселела девушка. — Значит, я для нее своего рода триггер. И значит, что мы можем использовать это во благо…

Придвинувшись ближе к Тимуру, Аня быстро заговорила, спеша озвучить новый план.

28

Когда Тимур ушел, девушка наспех сполоснула посуду и задумалась. У нее была своя веская причина помогать другу. И звали эту причину Антон.

Они познакомились случайно, на одном из мероприятий, которые устраивал её отец. Когда он вошел в зал, сердце Анечки пропустило пару ударов, а после бешено забилось. И весь вечер девушка пялилась на него, позабыв о правилах приличия напрочь.

Только незадача вышла… Антон ни разу ее не одарил даже косым взглядом.

Ровно двух минут хватило Ане, чтобы найти имя молодого человека, и узнать, с кем он пришел. А дальше уже дело техники.

С Тимуром девушка общалась давно. Еще с тех времен, когда ее папа взял Тима под свое крыло. Одно время отец даже подумывал о выгодном союзе, и всячески давил на дочь, чтобы присмотрелась к подающему надежды специалисту.

Это после, начав общаться с Тимуром, Аня узнала, что его сердце не свободно. Что он бредит до сих пор по своей Тате, которую оставил.

Нет, он говорил, что это было из благих намерений. Что он уцепился за возможность занять положение в обществе, а после бы помирился с ней, и его любимой не пришлось бы больше работать в сомнительных забегаловках…

А Аня смотрела на него и понимала,