Индоарии покинули Русскую равнину в III–II тыс. до н. э. Уже на территории Индии, приблизительно в середине II тыс. до н. э., их жрецы создали «Веды» – первые книги человечества. Но сказок, похожих на наши, у индоариев нет, и очень похоже, что не было. Это означает, что формирование первых волшебных сказок происходило уже после распада арийской общности, когда индоарии мигрировали на юг. Нам представляется, что наиболее вероятным временем рождения русских сказок следует назвать первую половину II тыс. до н. э. Это время наибольшего возвышения бога Ивана и проникновения его культа в Палестину. (Библейские Иоанны были потомками тех Иванов, которые пришли в «землю обетованную» с Русской равнины). Опять-таки, напомним, «библейское» число «сорок» не встречается в русских сказках, то есть наши сказки родились раньше текстов Ветхого Завета (до середины II тыс. до н. э.).

Сказки сохранили информацию о том, что Иван, как верховное божество, утверждался среди других богов. Бабу Ягу и Кощея он победил, так сказать, силой магии, а с Чудом-Удом расправился уже силой оружия. Но есть один сюжет, который можно интерпретировать как захват Иваном святилища Сварога.

В сказке про Бурю-богатыря Баба Яга, как мать Чудо-Юд, желая отомстить за смерть сыновей, оборачивается большущей свиньей и устремляется за Иваном. Приведем ввиду важности этот сказочный фрагмент полностью: «Приезжает Буря-богатырь Иван коровий сын в деревню; в этой деревне двенадцать кузнецов работают. Вот он крикнул-свистнул молодецким посвистом, богатырским покриком: «Кузнецы, кузнецы! Подите все сюда». Кузнецы услыхали, все двенадцать к нему прибежали: «Что тебе угодно?» – «Обтягивайте кузницу железным листом». Они кузницу духом обтянули. «Куйте, кузнецы, двенадцать прутьев железных да накаливайте клещи докрасна! Прибежит к вам свинья и скажет: кузнецы, кузнецы, подайте мне виноватого; не подадите мне виноватого, я вас всех и с кузней проглочу! А вы скажите: ах, матушка свинья, возьми от нас этого дурака, он давно надоел нам; только высунь язык в кузницу, мы его на язык тебе посадим».

Только успел Буря-богатырь им приказ отдать, вдруг является к ним свинья большущая и громко кричит: «Кузнецы, кузнецы! Подайте мне виноватого». Кузнецы все враз отвечали: «Матушка свинья, возьми ты от нас этого дурака, он нам давно надоел; только высунь язык в кузницу, мы тебе на язык его посадим». Свинья была проста, недогадлива, высунула язык на целую сажень; Буря-богатырь схватил ее за язык горячими клещами и вскричал кузнецам: «Возьмите прутья железные, катайте ее хорошенечко!» До тех пор ее колотили, пока ребра оголились. «А ну, – сказал Буря-богатырь, – возьмите-ка ее подержите: дайте я попотчую!» Схватил он железный прут, как ударит ее – так все ребра пополам».

Искры, вылетающие при ковке металла, подобны звездам, а сам Сварог олицетворяет небо. Кузница – модель Космоса, и число 12, фигурирующее в отрывке, символически указывает на это (12 месяцев в году, 12 знаков зодиака). Сам Иван кузнецом не был, кузня – не его «епархия». Но кузнецы выполняют его приказания. При этом они игнорируют угрозы Бабы Яги, которая рассчитывает, что ее приказания будут исполнены. Иван приходит в кузницу как хозяин, демонстрируя, тем самым, свое верховное положение по отношению к Сварогу.

Начало производства железа на Русской равнине из болотных и озерных руд следует относить к началу второй половины II тыс. до н. э. Поэтому сам по себе этот сказочный сюжет достаточно поздний. Очень может быть, что он был добавлен в сказку даже несколько веков спустя. Но тогда это только продляет тот период, когда Иван был верховным божеством русского Олимпа.

Итак, подведем итоги. Волшебные сказки являются важнейшим источником по истории русского язычества. В них, как мы показали, присутствуют и противостоят друг другу два поколения богов: палеолитические боги – Баба Яга, Кощей Бессмертный и Чудо-Юдо, и неолитические божества – Иван и Марья. Следуя предложенной ранее периодизации, первые соответствуют этапу индоевропейского единства, вторые – арийскому этапу русской истории. В «славянорусский» период власть на русском Олимпе перешла к другим богам, но волшебные сказки продолжали жить в народе. И то, что сегодня мы можем почерпнуть в них информацию многотысячелетней давности, иначе, как чудом, назвать нельзя.

Человек – часть природы, один из «плодов» ее творения. Во все время своего эволюционного развития он был (и остается) связан с ней.

Другое дело, что характер их взаимоотношений со временем менялся. В первобытную эпоху человек оживотворял природу, обожествлял ее силы. Это древнейший этап развития религиозных представлений, эпоха «эпоха упырей и берегинь». Так уничижительно определил ее автор «Слова об идолах».

С высоты сегодняшнего дня его следует поправить: это время рождения древнейших богов. Нет, не христианские авторы, имевшие доступ к информации о язычестве, сохранили нам имена первых языческих богов, а хранители сказочной традиции.

Волшебная сказка рождалась на почве мифов. Мифы более раннее образование, сказки более позднее. Миф есть рассказ религиозного содержания, сказка – эстетического. Боги – герои мифов, но они могут стать персонажами сказки, если только она вобрала в себя фрагменты мифа. Именно так и произошло в случае русских сказок.

Русские сказки сохранили чрезвычайно яркий и запоминающийся образ Бабы-яги. В большинстве сюжетов она предстает в обличье ведьмы – старой и злой старухи-колдуньи, пытающейся всячески навредить герою. «Баба Яга или Яга-баба – сказочное страшилище, большуха над ведьмами, подручница сатаны. Баба-яга костяная нога: в ступе едет, пестом погоняет (упирается), помелом след заметает; она простоволоса и в одной рубахе, без опояски; то и другое верх безчиния» (В. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка). Но сквозь этот «негатив» просвечивают и совсем иные ее качества. Так, сказка нередко повествует о трех вещих сестрах (Баба Ягах), изображая их хотя и сварливыми, но добрыми и услужливыми старухами: они предвещают страннику, что ожидает его впереди, помогают ему мудрыми советами, дают богатырского коня, клубок, указывающий дорогу в неведомые страны, ковер-самолет и другие диковинки. Кстати, русское слово «ага» есть один из вариантов произнесения имени богини (сравни яга=йага→ага) и означает оно согласие («да», «так», «конечно», «ладно»). Таким образом, изначально Баба Яга обладала не только отрицательными, но и многими положительными качествами. Точнее говоря, образ Бабы Яги возник в те далекие времена, когда добро и зло еще не противопоставлялись как две духовные сущности.

Археологи нашли множество женских статуэток, относящихся ко времени каменного века – палеолита и неолита (VIII–III тыс. до н. э.). Эти находки дают основание полагать, что в те эпохи женское божество считалось главенствующим. Такое предположение находит подтверждение в искусстве Древнего Крита, а также в дошедших до нас текстах древних греков, римлян и египтян, где верховное женское божество именуется Великой богиней (или Великой матерью). Самая древняя скульптура Великой богини была найдена на месте палеолитического поселения в Восточной Сибири (его возраст 34 тысячи лет). Она представляет рожающую женщину с птичьей головой и высунутым языком. Образ богини-птицы, по-видимому, следует отнести к числу наиболее архаичных воплощений Великой богини. Человекоподобные образы богов приходили на смену зооморфным, но не всегда их замещение было полным. В частности, так произошло с Бабой Ягой, у которой «костяная (т. е. птичья) нога» и длинный (т. е. птичий) нос. Да и проживает бабушка в избушке на курьих ножках (здесь на форму жилища переносятся черты его хозяина), а метлу, на которой она так лихо летает, следует признать поэтической метафорой хвоста. Эти сохранившиеся у Яги черты животного подчеркивают древность ее образа.