Влажный воздух над Маратонским аэропортом пронизали лучи восходящего солнца. Вдоль ограды прогуливались птицы. Одинокий сотрудник в шортах, насквозь пропотевшей футболке и противошумовых наушниках жестами указал место посадки.

Из реактивного самолета вышел невысокий лысый мужчина с коктейлем в руке. На его ярко-оранжевой рубашке были изображены винтажные «корветы».

– Пусть начнутся игры! Прибыл Гаскин Фасселс! Сотрудник аэропорта открыл багажный отсек. Фасселс взялся за поручень и, громко топая, спустился

по трапу.

– Ну что вы, что вы! Не надо оваций! Сотрудник оглядел пустую посадочную полосу.

Тут подоспел лимузин. Шофер выскочил и схватился за багаж.

– Простите, мистер Фасселс! Пробки!

– Да ладно, все пучком!

Фасселс сел в автомобиль. В магазине спиртных напитков, по обыкновению, был сделан пит-стоп. Юрист налил себе двойную порцию неразбавленного виски. Шофер обернулся через плечо:

– Куда?

– Сам знаешь.

Они выехали на мост. Справа вез туристов на Пиджен-Ки маленький трамвайчик, раскрашенный под поезд. Шофер покосился в зеркало.

– Я смотрю, вы не вылезаете с Безымянного, мистер Фасселс!

– Сэл, даже не знаю, как отблагодарить тебя за наводку. Лучший бар в мире!

– Сид.

– Что?

– Вы сказали Сэл.

– Сид, Сэл… Лишь бы костюмчик сидел! Будь! Лимузин проехал по парку мимо старой полуразрушенной железнодорожной эстакады.

– Сэл, слушай анекдот! Бизнесмен приехал в маленький город и спрашивает бармена, где снять шлюху. Тот говорит, что можно снять только Вилли, пьяницу в том углу бара. Бизнесмен ему: «Ты что, очумел?» Проходит несколько часов, бизнесмен выпивает и снова спрашивает бармена. Тот ему опять, мол, есть лишь старина Вилли. Наконец подходит время закрытия. Бизнесмен упился в дымину и хочет секса. Говорит, ладно, Вилли так Вилли. Сколько? Бармен говорит: пятьдесят баксов. Бизнесмен возмущается: «Этому грязному пьянице – пятьдесят долларов? Ну и город!» А бармен ему: «О нет, пятьдесят – это мне. За то, чтобы я его подержал». Ха! Ха! Ха! Ха!.. Что такое, Сэл? Ты не смеешься?..

– Так пьяница об этом и не знал?

– Нет, ты самое смешное не понял. Понимаешь… а, ладно, забудь!

Лимузин остановился перед Безымянным баром. Шофер вынес багаж. Фасселс взялся за бумажник.

– Точно не хочешь с нами?

– У меня другие клиенты. Фасселс заплатил двадцатками.

– Отличная компания, все завсегдатаи. Меня страшно любят!

Он распахнул сетчатую дверь бара.

– Гаскин Фасселс вернулся!

– Опять этот козел…

Юрист присел на свободный табурет и потер ладони.

– Ну-с, начнем денек! Всем налить! Конечно, платить вы будете сами, ха-ха-ха!..

Завсегдатаи начали вставать и мигрировать в сторону бильярдного стола.

Время шло, табуреты у стойки пустели. К закату Фасселс остался наедине с Джерри-барменом, потому что тот был готов говорить со всеми. Фасселс выпил очередную кружку пива и отдал ее Джерри, чтобы тот снова наполнил.

– …конечно, ты нравишься людям! Соп Чоппи встал, опираясь на кий.

– Нужно избавиться от этого типа!

Остальные посмотрели на стойку. Фасселс показывал Джерри свой платиновый пропуск на «Ранчо «Кролик»*.

* Известный официальный публичный дом в штате Невада.

Боб-бухгалтер перегнулся через стол, прицеливаясь.

– Он портит всю атмосферу. Много не надо… Семерка, угловая луза.

Клац!

Бад Наранья обошел стол, анализируя, что можно сделать после Боба.

– Не такой уж он козел. Не надо спешить… Тройка… Компания повернулась на громкий голос. Фасселс разошелся и шлепал рукой по стойке.

– …нет, пятьдесят мне, чтобы его держать! Ха! Ха! Ха!..

– Вечно он тут торчит! – возмутился Соп Чоппи. – Таскается сюда целый месяц, а мы катай шары до вечера. Потом выпьет все, что есть в баре, и пойдет к нам доставать дурацкими вопросами. Безнадега… Пятерка в боковую…

Клац!

Все проводили глазами шар, закатившийся в лузу.

– Ты прав, – сказал Боб, натирая кий мелом. – Нужно что-то делать. Но как от него избавиться?

Подошел Фасселс. С кружкой, ко дну которой прилипла салфетка.

– Ну и во что вы играете?

«Бьюик-ривьера» семьдесят первого года выпуска медленно проехал по мосту через Рэмродский залив. Серж был пилотом, а Коулмэн – стрелком и заодно крутил настройки радио. Оба кивали головами в такт саундтреку «Клана Сопрано».

– Hey Mr, Policeman, is it time for getting’ away?..*

* Эй, мистер полицейский, не пора ли сматываться? (англ.)

– Как тебе моя тачка? – спросил Коулмэн.

– Впечатлен, – ответил Серж. – Я и не знал, что у тебя такой вкус! Первые «Ривьеры» – это классика. Передок как у акулы-мако, заднее стекло обтекаемой формы, а салон – сама элегантность и утонченный комфорт.

– Остальные стоили дороже пятисот баксов.

– Все равно классно, – сказал Серж. – А что за золотая цепь у тебя на шее? Не в твоем стиле.

– Эта? – Коулмэн вытащил из-под рубашки цепочку, на которой оказалась латунная трубочка. – Собачий свисток.

– Псину завел?

– Нет.

– Не знаю, стоит ли спрашивать…

– Собакам очень не нравится, как свистит этот свисток. – Коулмэн снова запихнул его за пазуху. – Он их отгоняет.

– И зачем тебе это?..

– Собаки меня не любят.

– То есть как это?

– Не любят, и все. Вечно норовят меня укусить. Не понимаю почему.

– Как тогда, когда ты напился и наступил на того пуделя?

– Нет, вообще. Ничего такого не делаю, а они меня достают.

– А когда я увижу твою крутую холостяцкую берлогу?

– Прямо сейчас. Поворачивай.

Бьюик остановился перед ржавым трейлером. Коулмэн открыл почтовый ящик и вытащил оттуда несколько конвертов. Приятели зашли в дом.

Повсюду валялись ящики из шкафа и прочая мебель. Серж наклонился и поднял с пола настольную лампу.

– К тебе вламывались?

– Ага, я сам, – сказал Коулмэн и зашерудил в холодильнике. – Забыл, куда спрятал травку!

Серж поставил лампу на стол.

– Как будто кто-то сопротивлялся.

– Так и было. – Коулмэн пришел в зал и плюхнулся на диван с пивом, чипсами «Читос» и конвертами, которые тут же бросил в кучу ненужной корреспонденции на кофейном столике. – Сплошное дерьмо!