Криста глотнула газировки. Может, ей следует позвонить Верну? Или снова поговорить с ним на людях. Прямо спросить, изменял ли он ей.

Может, он скажет правду, а может, нет.

Криста встала. Она решила, что позвонит не Верну, а Элли. Элли даст хороший совет. Как всегда.

Криста открыла стеклянную дверь и вошла в прохладу номера, где работал кондиционер. Она села на кровать, набрала девятку, чтобы выйти в город, и номер телефона Элли. Но прежде, чем на том конце раздался звонок, в дверь постучали.

Решив, что это явился кто‑нибудь из служащих отеля, она быстро положила трубку и подошла к дверному глазку.

Это оказался Джексон, и девушка открыла дверь.

— Ты что‑то забыл?

— Да.

— Заходи, — пробормотала она.

Дверь за ним захлопнулась.

— Я забыл сказать, чтобы ты никому не звонила из номера.

— Даже Элли?

— Кто такая Элли?

— Моя подружка.

— Даже Элли. У Герхардов большая служба охраны. Они станут следить за тобой и ничего не упустят.

— Но их охрана следит за домом Герхардов. Зачем им любовная жизнь Верна?

— Они сделают все, что прикажет Манфред Герхард.

— Ты параноик. Но, так или иначе, я думала, ты уехал.

— Я не спешу.

— Тебе не нужно возвращаться к работе? К жизни, которая требует твоего внимания?

Вместо ответа, он уселся на маленький голубой диванчик.

— Что ты знаешь о руднике «Борзоун»?

— А что это такое?

— Никогда не слышала?

— Нет. О нем говорили в новостях?

— Нет.

Она ожидала объяснений, но он молчал. Может, просто болтает ни о чем, чтобы по какой‑то причине оттянуть свой уход?

— Я не промотаю всех денег на твоей кредитке, если именно это тебя беспокоит, — пообещала она.

— Меня не волнует моя кредитка.

— Боишься, что я позвоню? Но какое это имеет значение?

— Теперь я определенно беспокоюсь, что ты позвонишь.

— Мне нужно поговорить с Элли.

— Поговори лучше со мной.

Она села в стоявшее в углу кресло.

— Ну да, как же. Я готова открыть душу незнакомому мужчине, похитившему меня со свадьбы. Не пойму, какая мне от этого польза?

— Прекрасно. Начинай. Открывай душу.

— Несмешно.

Неужели он не понимает, какую душевную травму ей нанес?

— Тебе непременно нужно позвонить Элли? — спросил он.

— Да.

Он с презрительным видом покачал головой и вытащил свой телефон. Но вместо того, чтобы отдать ей, набрал номер.

— Фамилия Элли?

— Шапли. А что?

— Это я, — сказал он в телефон. — Кристе нужно позвонить. Элли Шапли.

Он помолчал, раздраженно глядя на Кристу.

— Знаю. Девичья болтовня.

Криста расправила плечи:

— Девичья болтовня?

— Дай мне знать, когда все будет готово.

— Болтовня? — повторила она.

— Именно. А как считаешь ты?

— Это просто разговор. Между двумя людьми.

— Примерно через час тебя соединят с Элли. Ты, должно быть, голодна?

— У тебя, вероятно, есть люди, с которыми можно поговорить по душам. Друзья? Родственники?

— Я совершенно независим.

— И девушки нет?

— И девушки нет.

Ей сразу стало легче. Нет, не легче. Ей все равно. Его личная жизнь ей безразлична.

— Голодна? — повторил он.

Она действительно голодна. Вчера почти ничего не ела. Несколько недель считала калории, желая идеально выглядеть в платье с облегающим лифом. Теперь у нее не осталось ни одной причины, чтобы отказать себе в удовольствии полакомиться пиццей или пастой, или даже шоколадным тортом!

— Умираю от голода! — призналась она. — Конечно, сейчас время ланча, но мы, случайно, не может раздобыть мартини?

— В патио есть кафе с видом на поле для гольфа.

— Заметано.

Криста поднялась.

— Как‑то странно себя чувствую из‑за того, что при мне нет сумочки.

Он тоже встал, и оба направились к двери.

— Хочешь купить сумочку?

— Мне нечего туда положить.

— Можно купить расческу, помаду или что‑то в этом роде.

Она оценила предложение по достоинству. Но не могла не гадать, какими мотивами он руководствуется. Удивительно, что он все еще здесь и, хотя совершенно не знает ее, все же прилагает усилия, чтобы ей помочь.

— Чувствуешь себя виноватым? — спросила она.

Джексон проверил, заперта ли за ними дверь, и догнал ее.

— Из‑за чего?

— Из‑за того, что разрушил мою жизнь.

— Это Герхард пытается разрушить твою жизнь.

— Это еще не доказано.

Верн и вправду отвратительно повел себя, но, по справедливости говоря, он был в состоянии сильнейшего стресса. Можно только представить реакцию его родителей на исчезновение невесты! Бедняге Верну приходилось почти сутки терпеть их раздражение и недовольство.

Джексон нажал кнопку вызова лифта.

— Снимки подлинные, Криста.

— Можешь это доказать?

— Уверен, что сможем. Позволь мне рассмотреть все возможности.

Они вошли в кабину лифта и стали спускаться.

— Мы были вместе почти год, — вздохнула она.

Значит, роман не был бурным, вспыхнувшим внезапно. И Верну действительно не было смысла жениться на ней, если он спал еще с кем‑то.

— Люди не всегда честны, Криста.

Она подняла глаза:

— А ты честен?

Он спокойно встретил ее взгляд.

— Пытаюсь быть честным.

— Это не ответ.

— В моей профессии иногда приходится о чем‑то умалчивать.

— Значит, ты лжешь только в профессии?

В его голосе прозвучали веселые нотки:

— Разумеется, не в личной жизни.

— Интересные моральные принципы.

Дверь лифта открылась.

Она хотела выйти, но Джексон выбросил руку, чтобы не дать ей сделать шаг.

— Что?!