– Подожди, ты сейчас всерьёз предлагаешь мне встречаться с тобой? То есть… то есть свидания, там… прогулки. Ты головой ударилась, или он вчера тебя ударил, что ты несёшь это всё? – От удивления Марк даже дышать не может, хватая ртом кислород.

– Нет, я не ударялась, и меня никто не трогал. Не знаю откуда, это появилось в голове, – пожимаю плечами. – Не могу ответить на это. Но почему бы и нет? Моя боль не ушла, она стала острее. Но вчерашняя наша встреча с ним даёт мне понять, что ничего между нами больше не воскресить. Он сказал, что был на похоронах. Сказал, что был. Но не рядом, не держал меня за руку, не утешал, не решился это сделать. И это больно тоже. Он никогда меня не любил. А моя любовь… она как гниющее мясо, только вызывает тошноту. Поэтому я предлагаю тебе быть мужчиной рядом со мной. Не знаю, что из этого выйдет. Возможно, ничего. Я не понимаю сама, что хочу. Ты идеальный принц, Марк. И я тоже хочу быть принцессой, хоть для кого-то.

– Но не в ущерб себе, Мишель. Я не против, больше, чем не против. Только я понимаю, что новые отношения не помогут тебе. Ты спрячешься за ними, за мной…

– Так я даю тебе шанс спрятать меня. Только вот воспользуешься ли ты им, решать только тебе, – перебиваю, разворачиваясь и направляясь в ванную комнату.

Сама не понимаю, как это всё сорвалось с губ, но слова сказаны и только сейчас осмысливаю их сама. Проплакав ночь и устав от боли, я иначе жить не смогу, если не попробую что-то другое. Совершенно отличное от того, что знала с ним. Очень глупо было предлагать это Марку, пользоваться им, когда я никогда не смогу ответить ему любовью. У меня нет опыта в отношениях, правду сказала – все мои парни были с серьёзными психологическими проблемами, а я их излечивала, или пыталась сделать так. Но сейчас же, я больна, и мне нужна помощь. Теперь я превратилась в Николаса, а Марк в меня. Я забрала в ту ночь его боль и теперь несу её в себе. Мне требуются изменения не во внешности, а внутри. В целях, в желаниях. И я не буду себе отказывать в этом. Не буду держать себя в руках. Кто может осудить меня? Никто. Единственный человек, которого я бы слушала – лежит в земле. Мои руки развязаны, мне нет нужды больше ходить на эти показательные вечеринки, где будет он. Я стала той, о ком мечтала всю жизнь. Обычной.

Выбираюсь из ванны, обматываясь полотенцем, и смотрю на себя в зеркало. Вчерашняя встреча с ним подтолкнула меня к решению двигаться дальше. Хоть и сложно, но я не имею права вернуться туда. Это непозволительно. Это унизительно, в конце концов. Прощать такое нельзя. Даже если любишь. Нет ни одной причины, чтобы я подумала иначе.

– К чёрту тебя, Николас. Я забуду тебя. Обещаю, что забуду, – шепчу я, смотря на своё отражение. – Ты не имеешь больше власти надо мной. Не тебе принадлежит моё сердце, а мне. Нет там тебе места. Больше нет, и никогда не будет.

Стираю рукой запотевшее отражение, выхожу из ванной и принюхиваюсь. Что-то сгорело, причём сильно сгорело. Ругательство и бурчание Марка доносятся из гостиной, улыбаясь этому, захожу в спальню и закрываю двери. Сбрасывая с себя полотенце, нахожу трусики, шорты и майку. Одевшись, подсушиваю волосы полотенцем и кладу всё на стул. Не знаю, какой чёрт меня дёрнул упомянуть секс. Но у меня в мыслях его даже нет. Кажется, что я никогда больше никого не поцелую, а о большем даже думать противно. Но когда-нибудь… однажды всё изменится, и я влюблюсь в другого. Хорошо бы было, если бы этим человеком стал Марк. Пусть всё идёт так, как идёт. Ни он, ни я не готовы к отношениям. Но флирт… почему бы не вспомнить, как это. И пусть сердце болит, пусть противится этим думам, но я буду бороться даже с ним, если это потребуется. Я вырву эту любовь и выброшу. Я смогу.

Выхожу из спальни, двигаясь к кухне, где нахожу Марка, сидящего на стуле и сжимающего волосы.

– Как дела? – Интересуюсь я.

– Хреново. Видимо, это слово дня, – хмыкает он, поднимая голову. – Это есть невозможно. Я всё выбросил, приготовил яичницу с беконом. На третий раз она получилась. Вроде бы.

– Понятно. Тогда завтракать? – Подавляя желание расхохотаться, предлагаю я. Огибая островок, подхожу к плите и поднимаю крышку от сковородки. В нос ударяет отвратительный запах сожжённого бекона. Моргаю от этого и смотрю на непонятное варево, что вышло у Марка.

– Я заказал еду. Через двадцать минут привезут, – быстро произносит он, стоя позади меня. И мы вместе смотрим на завтрак, что так и не удалось приготовить. Хрюкаю от смеха, поворачивая голову к Марку, закрываю крышку.

– Прости, но из меня тоже повар хреновый, – кривится он.

– Ничего. Запишемся вместе на курсы, – уже смеюсь я.

– Я согласен, – кивает он.

– Отлично. Как только я разберусь с работой…

– Нет, Мишель. Я согласен на то, что ты предложила. Это не отношения, а необходимая поддержка тебе как женщине, а мне как мужчине это льстит. Поэтому завтра я приглашаю тебя на ужин, после того, как мы вместе разберёмся с твоей работой и ещё откроем тебе счёт, – быстро произносит он, ожидая от меня реакции. Но смех прекращается, как и появляется желание сказать, что я уже передумала. Или же не передумала, а боюсь, что будет больнее. Не знаю.

– Ладно, – киваю я, принимая это. Хотя не хочу, но надо. Вырваться же хочу, значит, это должно помочь.

– Хм, ладно, так ладно. Пока везут еду, ты мне покажи, что нам нужно сделать в первую очередь. Выучить, я имею в виду, – говорит Марк, стягивая свитер и оставаясь в футболке. Мой взгляд привлекает татуировка на его руке в виде компаса, что рисуют на старинных картах.

– Мишель, – отрываюсь от этого рисунка, когда в голове вспыхивают другие татуировки и мои губы на них. Закусываю губу и поднимаю голову, смотря в карие глаза Марка.

– Что? – Спрашиваю я, совершенно вылетев из разговора и даже забыв, о чём он спросил.

– Конспекты или темы, – напоминает он.

– Ах, да. Темы, – медленно отвечаю я, мотнув головой, сбросив с себя ненужные воспоминания. Но губы так помнят этот вкус тела, что горят. Вытираю рот, словно только прикоснулась к упругой коже и звезде…

– Мишель, – Марк подходит ко мне.

– Да, сейчас, – бросаю я, чуть ли не отпрыгивая от парня. Направляясь к столу, присаживаюсь на стул и ищу список тем.

Почему именно эти воспоминания? Почему не другие третируют меня? Почему я напрочь забыла о боли, о том тёмном месте, наполненном насмешливыми зеркалами, алом свете… розгах…

– Хватит, – шепчу я, замечая, как уже подрагивают мои руки.

– Что? – Переспрашивая, Марк садится на диван.

– Нашла, вот, – быстро передаю ему лист, а другие складываю и кладу сбоку на стол.

– Так, посмотрим. Бухучет, финансовый менеджмент и страхование, микроэкономика по ним у тебя научные работы. А тесты у нас по социологии, психологии и информационным системам. Ну в принципе, сдадим. Что у тебя сначала: тесты или работы? – Поднимает голову на меня.

– Микро я сделала. В среду у меня информатика, к пятнице мне надо сдать финансовый менеджмент и микро. А в субботу придётся с утра прийти и написать остальные тесты. Другие работы разрешили принести через неделю, – отвечаю я, вспоминая слова моего руководителя.