– Если вы сомневаетесь в моей преданности, Ваше Величество, – задохнулся он, – то я…

– Я знаю, чего стоит твоя преданность, – презрительно прервал его Крейн. – Ступай, если желаешь. Твои козни нас не беспокоят.

Лицо Сурпа сделалось тускло-красным от этого резкого замечания. Но когда Лигор, с искажёнными ненавистью красивыми чертами, шагнул вперёд, словно собираясь что-то сказать, отец его сдержал. Старший аристократ шепнул что-то на ухо Лигору. А затем отец с сыном поклонились и ушли без дальнейших проявлений вежливости.

– И что на тебя такое нашло, раз ты так заговорил с Сурпом? – шепнул Крейну Дандор. – Лану бы никогда так не поступил. Он слишком боялся Сурпа.

– Ничего не мог с собой поделать, – вполголоса ответил Крейн.

– Теперь Сурп с Лигором сразу же помчатся туда, где они там держат в заточении Лану, – сделал правильный вывод Дандор, сужая глаза. – Им захочется понять, каким же таким образом Лану удалось сбежать. И обнаружат, что ты самозванец. – Глаза старого учёного вспыхнули. – Погоди… я сейчас вернусь!

И прежде чем Крейн успел возразить, Дандор исчез, спешно проталкиваясь через толпу знати.

Филип Крейн ощутил лёгкую дрожь опасения, так как он остался предоставленным самому себе, в окружении знатных лиц, дружно смотрящих на него с озадаченным удивлением. Сможет ли он продолжить играть свою роль без находящегося рядом с ним Дандора?

Когда принцесса Мара приблизилась к нему, её прекрасное лицо выражало недоверие.

– Никак не думала, что у тебя хватит смелости бросить вызов Сурпу прямо ему в лицо, Лану! – воскликнула она.

– Сожалеешь, что я так поступил? – поинтересовался Крейн.

– Сожалею? – в её синих глазах словно сверкнула молния. – Ты же знаешь, сколько раз я пыталась заставить тебя держаться с Сурпом пожёстче, как часто я указывала тебе на те заговоры, которые он затевал против тебя.

Внезапно Крейна охватило безрассудство, и он рассмеялся.

– Да, ты предупреждала, – признал он. – Но сейчас Сурп и его заговоры волнуют меня меньше всего.

– Однако у Сурпа есть поддержка изрядной части народа, – напомнила ему Мара. – Народ устал от этой ежегодной Жеребьёвки – устал жить в тени постоянно висящего над ним страшного рока. А Сурп даёт всем льстивые обещания, что если королём будет он, то отменит всё это.

– Я смогу обратить народ на свою сторону, весь до последнего, когда пожелаю, – гордо и уверенно уведомил её Крейн.

И вдруг с изумлением сообразил, насколько сильно он, бессознательно, входит в роль марсианского короля. Он чуть ли не чувствовал себя настоящим королём Бэры, по праву.

Крейн знал, откуда взялось это ощущение – от отца. Наследственная матрица памяти, унаследованная им от Таркола, или Джона Крейна – хотя некогда и нарушенная, сейчас, под действием стимула нынешнего положения, вновь пробуждалась к жизни. Ему нельзя позволять ей чересчур уж пробудиться! Он должен остаться Филипом Крейном, втайне трудящимся ради блага Земли. Мара казалось озадаченной силой и властностью прозвучавшими в уверенных словах Крейна.

– Ты сегодня совсем иной, Лану, – задумчиво проговорила она.

По спине Крейна пробежал лёгкий холодок. Уж не переборщил ли он со своей ролью? А затем он увидел, как в глубине глаз Мары медленное загорается чего-то, вызвавшее у него волнение в крови. У него захватило дух.

– Думаю, – сказала она, – что я в конце концов буду не так сильно сожалеть о ритуале на следующей неделе.

– А что за ритуал произойдёт на следующей неделе? – спросил, не подумав, Крейн. И в следующий же миг он чуть не откусил себе язык. Так как на лице Мары отразилось изумление.

– Ритуал нашего брака, конечно, – поражённо ответила она. – Нельзя быть таким рассеянным, Лану.

Крейн принялся лихорадочно рыться в поисках подходящего ответа.

– Да я просто пошутил, Мара, – попытался рассмеяться он. – Ну как я могу быть рассеянным по поводу этого ритуала, когда так долго его добивался?

Принцесса ничего не сказала. Но она казалась сильно сбитой с толку и полной сомнений. Крейн сообразил, что чуть было полностью себя не выдал. Он возблагодарил звёзды, когда увидал возвращающегося Дандора. Лицо старого учёного выражало подавленное волнение, когда он обратился к Маре:

– Простите, принцесса, нельзя ли мне украсть у вас короля? Нам надо обсудить одно важное дело.

По-прежнему не сводя озадаченного взгляда с Крейна, Мара в ответ безмолвно склонила тёмноволосую голову. Филип Крейн неуклюже поклонился ей в ответ и позволил Дандору увести себя вглубь дворца.

Старый учёный дрожал от избытка чувств. Должно быть, случилось что-то важное. Но Крейн никак не мог забыть ту начинающуюся тень сомнения в глазах Мары. Даже сейчас она глядела ему вслед, чуть нахмурив в недоумении брови.

Крейн ощутил внезапный укол опаски. Уж не заподозрила ли Мара в нём самозванца? Уж не в этом ли дело?

Голос Дандора так и вибрировал, когда старик торопливо вёл Филипа Крейна по одному из коридоров дворца с розовыми стенами.

– Скоро мы узнаем, где именно Сурп держит в заточении Лану! – провозгласил он. – Я знал, что Сурп с Лигором прямо отсюда поспешат туда, где они держат короля!

– И ты послал проследить за ними какого-то шпиона? – быстро спросил Крейн.

– Нет, – ответил Дандор. – Шпионов Сурп и его молодчики будут высматривать. Я устроил ещё лучше – установил на Червя Сурпа трассер.

– Трассер? – переспросил Крейн.

Дандор кивнул седой головой.

– Да, трассер, крошечный шарик, похожий на те, какие применяют при Жеребьёвке, содержащий в себе миниатюрный передатчик электромагнитных вибраций.

Принимая эти сигналы, мы сможем здесь, в моих апартаментах, узнать о точном местонахождении трассера.

Они добрались до клети лифта и миг спустя уже возносились наверх. Когда они вошли в освещённые солнцем апартаменты Дандора, Кей стояла у окна, глядя на всё ещё не разошедшуюся с площади толпу. Робот Кро застыл и безмолвно бдил точно на том же месте, где его оставили.

Дандор поспешил к себе в лабораторию. Но Крейн обеспокоенно остановился возле девушки.

– Мне не хотелось покидать тебя, Кей, – сказал он. – Но пришлось.

Лицо её оставалось равнодушным и спокойным, но взгляд был исполнен презрения.

– Да, я видела тебя там внизу, среди знати, и как ты говорил с двумя из своих соплеменников, – с горечью сказала она. – Ты выглядел истинным марсианином. Поздравляю тебя со скоростью, с которой ты адаптировался.

– Кей, пожалуйста, постарайся понять, – простонал он. – Всё обстоит именно так, как я тебе сказал: временно стать королем Марса – единственный шанс спасти Землю. Мне не нравится это делать, но приходится.