Пошел пешком, заодно решил заглянуть в кондитерскую, купить сыну любимых кексов. Знал местечко, где пекли такие воздушные, что даже у него, взрослого мужчины, возникало желание есть не останавливаясь. Придется сделать крюк, лавка находилась в стороне от всего, зато Эниль обрадуется и, наверное, найдет в себе силы спокойно выслушать отцовские наставления.

Уже почти стемнело, но на улице было много людей. В свете магических фонарей горожане чинно прогуливались по скверам, захаживали в лавки или вели неспешные беседы, как-то по-домашнему устроившись на скамейках. Осень уже заявила о себе, но еще не отвоевала территории окончательно. Вечер хоть и окружал прохладой, обещал приятное времяпрепровождение. Еще не дождило, и ему верили на слово. Выходили гулять налегке без плащей и зонтов.

Эдриас миновал ограждающий академию забор, центральный городской сквер, прошел торговый квартал и свернул в арку. Полюбовался на еще работающий фонтан, пересек почти пустую площадь и снова нырнул в проход между домами. Здесь начинались знакомые с детства места. Мальчишкой он часто гулял вдоль стоящих тут старых особняков. Разноцветные, будто изукрашенные неизвестным чародеем, они сулили приключения и чудеса. Тогда в этом квартале жили маги заклинаний, сейчас их стало меньше: кто-то умер, кто-то забросил ремесло — и многие дома обветшали без хозяев. А вот лавка с выпечкой и сладостями сохранилась и по сей день.

Подошел к дому из нежно-розового кирпича и толкнул дверь. В ярко освещенном помещении было всего два посетителя. Лалия Клейт и какой-то смутно знакомый дорого одетый мужчина. Они с довольным видом помогали хозяину магазина упаковывать в коробку торт. Большой, двухъярусный, весь в мелких кремовых завитушках. По тому, как бережно эти двое двигали коробку, каким тоном едва слышно переговаривались, согласовывая действия, и как близко стояли, Эдриас заключил, что видит Лалию с любовником. Он бы не придал значения этому факту, в конце концов, Лалия давно вдова, если бы она так тщательно не прятала его от остальных. Круг зельеваров был теснее некуда, все знали друг о друге больше, чем о родственниках, но госпоже Клейт долгое время удавалось скрывать своего друга. И эта скрытность сама по себе настораживала и будила любопытство.

Эдриас бы и дальше рассматривал двоих за работой, но его заметил хозяин магазина и поздоровался. Громко, душевно и тепло. Еще бы. Он знал декана Куртиса с детства. Лалия встрепенулась испуганной ланью, но быстро взяла себя в руки. Улыбнулась, поздоровалась, и они со спутником продолжили возиться с коробкой. Наконец с упаковкой было покончено, и Лалия с кавалером спешно отчалили по своим делам. Торговец, тучный немолодой усач, лучезарно улыбнулся и внимательно посмотрел на Эдриаса.

— Вам как всегда?

— Да, — закивал зельевар, радуясь одной мысли о чае с ореховым кексом. А потом прищурился и будто невзначай поинтересовался: — Часто к вам захаживает моя коллега?

— Вы о той женщине, что была с господином Рудолом? — торговец положил на бумажный лист два похожих на кирпичи кекса и принялся заворачивать их. — Видел несколько раз. Они заглядывали вместе.

Эдриас улыбнулся и закивал. Вот почему лицо мужчины показалось знакомым… Рудол был советником короля по управлению магией. Злые языки поговаривали, что именно он подбивал монарха избавиться от зельеваров. Но ради всех трав, зачем Лалия водит шашни с таким мерзким кавалером? С другой стороны, теперь ясно, почему она его прячет. Со старым ректором госпожа Клейт вмиг бы вылетела с места декана за такую связь. Так что его внезапная смерть была ей только на руку.

Расплатился и поспешил домой. Если постараться, еще можно успеть к началу ужина.

К семейному особняку Эдриас подошел даже раньше обычного. Улыбнулся мысли, что успеет поболтать с сыном до трапезы, как бы тот ни дулся после нравоучений, все сгладится кексом. Посмотрел на окна спальни Эниля и покачал головой. Огней в них не было. Странно. К ужину заканчивались не только основные, но и дополнительные уроки, и мальчишка обычно или читал, или играл у себя. Куда делся сорванец на этот раз?

Эдриас пробежался глазами по остальным окнам. Свет был в столовой, в части для слуг, в гостиной и в его кабинете. Выругался вполголоса и ускорил шаг. Никто, кроме сына, зайти туда просто не мог, но что понадобилось там мальчишке? Не хватало еще, чтобы он или выпил, или вылил какое-нибудь из зелий. Господин Куртис влетел в дом, торопливо вручил подоспевшему слуге покупки и одежду и помчался в кабинет.

Резко дернул дверь и шагнул внутрь комнаты. Сам не знал, чего боялся: Энилю тринадцать, вряд ли бы он стал пить незнакомую жидкость, но душа требовала убедиться, что все хорошо. Сын встрепенулся и выронил добытую у отца книгу. Минуту они смотрели друг на друга, а потом Эдриас улыбнулся. Сейчас мальчишка страшно походил на покойную мать: широко распахнутые голубые глаза, весело вздернутый нос и растрепанная светлая шевелюра. Поднял с пола учебник по зельеварению и привычно обнял сына. Поцеловал в макушку. С тех пор как умерла жена, Эдриас старался проявлять нежность к ребенку. От мальчишки пахло хвойным мылом, и сам он напоминал ловкого маленького зверька, которого хотелось защитить от хищников.

— Зачем тебе понадобилась книга? — поинтересовался отец строго. — Да еще и без разрешения.

Эниль отстранился — что это еще за телячьи нежности — и серьезно посмотрел на отца.

— Ты всегда говорил мне, что я маг заклинаний, как мама, а Фестер сказал, что и зельеваром могу стать неплохим. Вот я решил посмотреть, что да как. Зельевары мне нравятся больше.

Эдриас только вздохнул. Приятель сына Фестер вечно подстрекал Эниля на разные авантюры. И этот раз не отличался от предыдущих. В отличие от способности управлять заклинаниями, талант зельеварения крайне редко передавался от отца к сыну. Чаще через поколение. А разочарований для ребенка не хотелось. С другой стороны, нельзя же бояться пробовать новое…

— Давай договоримся, — подытожил он, — если всю неделю не будет жалоб на твое поведение ни от наставников, ни от слуг, я отведу тебя в специальную комнату в академии и мы сварим простенькое зелье. Заодно и поймем, как обстоят дела.

Эниль закивал и вернул улыбку, а Эдриас довольно продолжил:

— Если хочешь, могу познакомить тебя с нашим ректором, она маг заклинаний, но пытается управлять зельеварами. Может, она расскажет тебе о заклинаниях что-нибудь поинтереснее, чем твои учителя.

— Ты вроде ругался на нее пустоголовой девицей? — ехидно поинтересовался мальчишка.

— Ругался, — подтвердил Эдриас, — но сейчас изменил мнение и готов взять свои слова обратно.

Эниль как-то нехорошо, не по-детски, хмыкнул. Отец усмехнулся и осуждающе прочистил горло.

— Пойдем в столовую, — примиряюще подытожил он, когда щеки сына покрылись румянцем. — Я ореховый кекс купил.

— Всю неделю о нем мечтал, — на этот раз совсем как ребенок выпалил мальчишка и направился к выходу.

Эдриас только головой покачал. Какой забавный у Эниля возраст, вроде сын и кажется взрослым, а на деле малыш малышом. Вспомнил сосредоточенное лицо Дарии, когда та отпирала комнату заклинанием. Возрастом принцесса недалеко ушла от мальчишки. Может, и впрямь познакомить их? Да, арсенал заклинаний у госпожи ректора небольшой, зато Эниль увидит хоть кого-то, кто действительно умеет пользоваться магией. Глядишь, и зельевары растеряют привлекательность.