– А почему селяне поместили бывшего жреца не в храм, а в подвал его дома? – после некоторой паузы в разговоре поинтересовался рыцарь. Ему ответил Гудым:

– В храм не поместили потому, что не хотели его осквернять слугой Тофоса. К себе в подвал никто из селян брать это тело не хотел. Ну а в дом, где жрец жил… Тем более что дом стоит у самого храма, получается – вроде как у святого места, но не в нём.

– Как же вы будете жить здесь, если местные считают, что оскверняют телом, вернее, уже осквернили этот дом? – поинтересовался сэр Мариит у Карта, тот небрежно отмахнулся:

– А, ерунда, проведу обряд очищения и никаких проблем.

– А возможно и не один, это только добавит брату Карту авторитета, а этому месту святости, – поддержал младшего товарища старший жрец. Обращаясь к магу, Гудым спросил, указывая на потолок: – А что вы думаете делать с этим?

– По прибытию в Эролт напишу рапорт губернатору провинции и докладную записку главе здешнего отделения старшему инспектору Иртувелю, подобный талант… Я имею в виду девочку, а не этот шар, – усмехнулся маг, тоже показывая на потолок. Став серьёзным, Иратон продолжил: – Девочку надо отсюда забрать! Её надо обучить соответствующим образом, пока её дар не стал опасен для окружающих! Вы это прекрасно знаете!

Оба жреца и рыцарь согласно кивнули. Старший жрец добавил, что он тоже сообщит о найденном таланте по своим инстанциям. Но этого никто из них это сделать не успел: по прибытию в Эролт Гудым получил предписание – срочно направиться в другой город, чтоб возглавить там епархию, а Иратон, не менее срочно, был отозван в столицу. Сборы и хлопоты отодвинули вопрос рыжей девочки магического феномена на задний план. А потом… Гудым если и вспомнил, то решив, что это дело мага, не стал о девочке никому сообщать, тем более что он был от Эролта уже за много алл. Иратон написал докладную о найденной талантливой рыжей девочке, но сделал это уже в столице. Пока его докладная, пройдя все бюрократические процедуры, была спущена в отделение королевской магической службы в Эролте, пока там заинтересовались, девочка исчезла, так же как и её деревня.

Группка детей с корзинками пробежала мимо сидящего на крыльце своего дома Карта. Где-то четверть из ребятишек были рыжими, разной интенсивности рыжины, но Листвяну жрец узнал, её невозможно было не узнать – она была самая рыжая! Дети есть дети, они бежали с криками и громким смехом, самая рыжая не отставала от остальных, но при виде Карта она остановилась и вежливо поздоровалась. Жрец ответил, родители Листвяны были примерными прихожанами и свою дочку воспитывали в верности заветам светлого Ирхи. Зур, Сурима не пропускали ни одной службы, их дочка всегда приходила с родителями, и если остальные дети во время проповедей допускали невнимательность и даже шалости, то Листвяна всегда была очень внимательна и серьёзна. Девочка не только слушала, но и, как заметил однажды Карт, шевелила губами, повторяя за жрецом проповеди, большинство из них Листвяна уже знала наизусть (проповеди были стандартны, жрецы только незначительно их изменяли и дополняли, в зависимости от места и момента).

Карт ответил на приветствие девочки, чем вызвал одобрительное перешёптывание женщин у колодца, жрец уже прослыл не только праведником (всё-таки три обряда очищения своего дома и всей деревни от скверны, оставшейся от прежнего жреца-отступника), но и очень чутким и отзывчивым, готовым поговорить на религиозные темы с любым обратившимся. Вот и сейчас – можно было ограничиться простым кивком, но жрец нашёл слова ободрения для этого ребёнка, почтительно ему внимавшего. Листвяна побежала догонять своих сверстников, а жрец, состроивший постное и благочестивое лицо, с удовлетворением отметил, как замолкла обычная женская болтовня у колодца и там осеняют себя знаком Ирхи, а некоторые кланяются в его сторону. Всё-таки заслужить за столь короткое время авторитет очень непросто, но Карту это удалось. Отблеск этого авторитета, если можно так сказать, упал и на Листвяну, её уже никто не считал ведьмой, кроме Хуриты, продолжавшей писать кляузы Карту, в надежде раскрыть тому глаза на Листвяну. Надо сказать, доносы были написаны очень хорошо, ведовство рыжей девочки описано очень ярко, хотя почти все доказательства этого были выдуманы. Почему-то подобные кляузники обладают богатой фантазией и пишут свои творения очень грамотно и профессионально, даже с точки зрения выпускника высшей жреческой школы, прослушавшего специальный курс: выявление истины из слухов и сплетен, а также из лживых доносов. Иной донос Хуриты был настолько хорошо написан, что Карт им зачитывался, несколько раз перечитывая и смакуя отдельные места.

Всё складывалось как нельзя лучше, но прошло уже три месяца, а обещанной магом Иртоном и жрецом Гудымом исследовательской группы всё не было. Если честно говорить, то Карту не хотелось расставаться с волшебным шаром, обогревавшим комнату (всё-таки уже была середина осени и ночи были холодноваты) и дававшим такое освещение, чтоб можно было читать, при этом свет регулировался и был не ярким (не слепил глаза), но и не тусклым, колеблющимся, как от свечи или специального магического светильника. Карт надеялся, что для исследования природы этого заклинания Листвяна сделает ещё одно, а то, к которому он привык, отдавать не придётся. Девочка не откажет в такой услуге, хотя… Она может и не понимает, что это магическое изделие стоит денег и не малых, а вот приезжие маги сразу оценят и просветят юное дарование. Карт вздохнул и посмотрел вслед убежавшему рыжему ребёнку.

Дети шли за ягодами в ту рощу, что образовалась после того, как выгорел участок леса, который распахал Дрим, превращая в новое поле. Дети не ходили в лес, а только вот в такие рощи, всё-таки они были отделены от проклятого леса. На его опушку из чащи мог выйти какой-нибудь зверь или хищная нежить, а тут была преграда в виде чистого пространства, хоть и иллюзорная, но преграда.

Роща была небольшая и просматривалась насквозь, поэтому дети рассыпались по ней без страха. Тем более что на поле, между рощей и лесом, работало несколько взрослых. Дети собирали ягоды, в таких рощах, которые недавно ещё были лесом, росли особо крупные ягоды. Таких ягод надо с десяток, чтоб наполнить корзинку. А когда корзина наполнена, то почему бы и не поиграть? Но затеять привычную игру в салочки ребятня не успела, с криками ужаса взрослые побежали с поля. Несколько человек, у которых были арбалеты, прикрывали отход, но, словно показывая, что это не сможет остановить зверя, если он своей добычей выбрал кого-то из людей, раздался низкий рык.

– Спасайтесь! Махарра! – закричали детям первые люди, добежавшие до рощи. У некоторых из них были арбалеты, и они заняли позицию, прикрываясь деревьями. Давая возможность добежать до леса тем, кто прикрывал остальных, целясь в огромную саблезубую кошку, вышедшую из леса. Глядя на этого пятнистого зверя, люди понимали, что, даже все разом выстрелив и попав в цель, атаку хищника не остановят. Но зверь, издав ещё один рык, остановился, словно давая людям время убежать. Дети, сразу побежавшие, как только услышали рычание кошки, уже добежали до охранного круга и, чувствуя себя в безопасности, с любопытством смотрели на зверя, редкая роща не мешала его разглядывать. Люди, воспользовавшись тем, что зверь медлит, тоже побежали под защиту магического круга, а уже там остановились, пытаясь отдышаться. Кошка, словно сожалея об упущенной добыче, издала ещё один низкий, какой-то плачущий рык.