Ах, какая красавица была графиня Клоринда! Стоило раз взгля-

нуть на нее, чтобы потом она снилась целую неделю… Гово-

рили, что даже зеркала в ее замке лопались от восторга,

если она задерживалась перед ними несколько дольше часа.

Поклонники приезжали к графине с раннего утра, и гости-

ная перед ее покоями превращалась в сад. Каких ей только цветов не-

преподносили!

Тут были и розы, и магнолии, и нарциссы, и лилии… Но могло ли

благоухание их сравниться с ароматом комплиментов, которые изли-

вались Клоринде, а их краски смели ли соперничать с драгоценными

тканями нарядов гостей?

Как только графиня садилась за стол, чудесная музыка услаждала

слух ее, и птицы спешили прочь от замка, наверное, стыдясь своего'

пения.

Много знатных вельмож искало руки Клоринды. Торжественно и

важно они вступали в замок под громкие звуки фанфар, но уезжать им

приходилось тихо и незаметно. Никто не мог добиться ее благосклон-

ности. Красавица принимала все проявления чувств, как дань, отвечая

на них лишь милостивой улыбкой, так что женихов даже прозвали “охот-

никами за улыбкой”.

Среди кавалеров Клоринды, однако же, выделялись четверо, кото-

рые составляли ее постоянную свиту. Один был поэт, воспевавший гра-

финю в стихах и находивший бесконечные сравнения для ее красоты.

Другой – музыкант, сочинявший грустные и веселые мелодии в зависи-

мости от настроения Клоринды. Третий – художник, изображавший

на своих картинах только ее. А четвертый… Вот, пожалуй, о нем-то и

нечего сказать. Какими достоинствами он обладал и почему графиня

взяла его в свою свиту, было совершенно непонятно. Звали его Жив-

лей, не обладал он никакими видимыми талантами, казался неуклюжим

и большей частью молчал, грустно поглядывая на Клоринду.

В шумном, блестящем обществе, окружавшем графиню, он всегда

оставался незаметным, но стоило ему уйти или не принять участие в

очередном развлечении, у Клоринды тотчас же портилось настроение.

– Куда опять подевался этот несносный Живлей? – спрашивала

она хмурясь, и сама не могла понять, зачем он ей нужен. Живлея нахо-

дили, и все становилось на свои места, а виновник переполоха немед-

ленно забывался. Однажды Клоринда позвала его к себе и прямо спро-

сила:

– Может быть, ты колдун? Скажи, что ты делаешь и почему в твое

отсутствие мне начинает казаться, что благополучие так же покидает

меня?

Живлей посмотрел ей в глаза и тихо сказал:

– Я люблю Вас.

– Ну и что? – продолжала графиня. – Все меня любят, и я сама

тоже. Не в этом же дело.

– Но у каждого своя любовь, – промолвил юноша.

– Ты просто не хочешь говорить, – рассердилась графиня, – все

равно, не думай, что я не могу без тебя обойтись.

Живлей опустил голову и ничего не ответил. На следующий день он

уехал из замка. И что же Вы думаете? Клоринде стало ужасно не везти.

Да и не только ей. Поэт, сначала обрадовавшийся уменьшению числа

своих соперников, хотел сочинить прекрасные стихи, но почему-то не

смог. В голове его вертелись старые рифмы, но ни одной новой строчки

не выдумывалось. Музыкант начал играть какую-то песенку, но вдруг

почувствовал, что ужасно фальшивит. Художник же спутал краски и

нарисовал лицо Клоринды зеленым.

Да что там! Комплементы остальных поклонников графини стали

казаться ей такими скучными, что она заткнула уши. Но все-таки Кло-

ринда решила справиться сама со своими неудачами. Не посылать же за

Живлеем! Это было уже выше ее гордости. Проходили дни, а никаких

перемен к лучшему графиня не могла заметить. Более того, она стала

плохо спать, и ей даже показалось, что она подурнела. В самом деле,

первым признаком явилось то, что зеркала уже не лопались, сколько

бы она ни стояла перед ними.

Конечно же, все это так огорчало Клоринду! Она даже чуть не отказалась от приглашения на бал, который устраивал в горном дворце старый, мудрый министр. А

там предполагался грандиозный праздник, в заключение которого дол-

жен был решиться вопрос, кого считать первой красавицей королевст-

ва. Да, действительно, бал оказался необыкновенным. Самые искусные

музыканты исполняли самые прекрасные мелодии, самые роскошные

угощения стояли на столах, самые веселые шуты забавляли гостей. Все

было самое, самое! И в первую очередь, дамы – прелестнейшие краса-

вицы собрались на этот праздник. И вот, когда гости устали веселиться

и последний фейерверк погас среди причудливых скал, хозяин дворца

обратился ко всем собравшимся:

– Глаза мои разбегаются и не могут различить достойнейшую из

дам, которую мы должны признать сегодня первой. Однако Вы все

согласитесь со мной, что лучшим и единственным венцом для красоты

является любовь. Ведь потому красота и восхищает нас, что обладает

силой пробуждать чувства. В этом дворце есть волшебный грот. Хрус-

тальные сталактиты свисают там с высокого потолка и с них стекает

вода. Звуки капель, падающих на каменный пол, сливаются в тихую

мелодию вальса. Среди прозрачных сталактитов светятся чудесные цве-

ты, которые падают только к ногам танцующих под эту музыку. Но

внизу царит всегда сумрак, а один край грота кончается обрывом. Гла-