– Чем я могу вам помочь, Атена?

– Мне нужно спрятаться. Выглядеть… одеться… как ты.

Она нахмурила свои широкие брови.

– Атена… не уверена, что это разумно…

– Мы с сестрой… нам нужно увидеть Люмина. Мой отец убьет меня, если я нагло войду в комнату, но под видом одной из вас я могу это сделать, и он даже не заметит.

Она фыркнула от смеха, хотя в моих словах не было и доли юмора.

– Он убьет меня, если вас обнаружат. Я не могу так рисковать, Атена. Мне очень жаль.

Она снова повернулась, чтобы уйти.

– Пойдемте. Там есть небольшое местечко в тени, где вы сможете остаться и понаблюдать.

Я покачала головой и попыталась выразить свое отчаяние.

– Мой отец не убьет тебя, потому что я не совершу ошибки. Я умею танцевать. Он никогда не догадается. Я буду держаться подальше от него, в тени, и уйду при первых признаках опасности – если таковая возникнет.

Она покачала головой и открыла рот. Я знала, что еще один отказ готов был сорваться с ее языка.

– Пожалуйста, – добавила я, обращаясь к ней с мольбой.

– Почему вам так важно увидеть Люмина?

– Одна из нас может выйти за него замуж, – сказала я.

Глаза женщины заблестели, когда она осознала смысл моих слов и их последствия. Вспоминая слова Ситали, я сняла с запястья золотой браслет и подняла его в воздух.

– Не рассказывай никому.

Она схватила свой приз, надела его и протянула руку, чтобы полюбоваться им.

– Так вы умеете танцевать? – спросила она, оценивая меня проницательным взглядом.

Я кивнула.

– Насколько хорошо?

– Достаточно.

– Уж лучше, чтобы это оказалось правдой, – усмехнулась она. И уже шепотом добавила: – Ради нашего с вами блага.

После чего танцовщица приказала мне раздеться.

Кеви помогла мне надеть танцевальный костюм с шелковыми вставками глубокого бирюзового оттенка, которые, как я представляла, напоминали самые темные глубины океана. На моих бедрах и ногах слоями лежала прозрачная ткань.

– Вставки облегчают движения, – отметила она, немного туже затягивая пояс, усеянный маленькими серебряными дисками. – Готовьтесь стать музыкантом, когда будете крутиться и покачивать бедрами, – поддразнила танцовщица.

Мой живот и большая часть спины были обнажены. Маленький топ стягивал и приподнимал грудь.

– Вам идет, – заметила Кеви, поправляя мою вуаль. – Хотя не уверена, что танцор может позволить себе солнечные бриллианты.

Я приподняла бровь, глядя на женщину:

– Эти я все же оставлю себе.

Ручной и ножной браслеты принадлежали моей матери, и я никогда их не снимала. Даже если бы захотела, не смогла бы.

Золото не сломать.

Кеви рассмеялась и невинно захлопала глазами.

– Я ни на что не намекала.

А-то как же.

– Все готово. Надеюсь, вы знаете, как двигаться, и сумеете не отставать от моих девочек.

Я усмехнулась про себя.

Кеви вдвое старше меня! Конечно, я смогу за ней угнаться. По крайней мере, я так думаю…

Она вышла из комнаты, покачивая бедрами так, будто была хозяйкой Дома Сумерек. Мой толстый золотой браслет блестел на ее запястье. Заперев за собой комнату, мы присоединились к остальным танцовщицам.

– Ни слова об этом, или тут же окажетесь на улице, – щелкнула пальцами Кеви. – Вам понятно? – спросила она тоном, не терпящим возражений.

– Да, Кеви, – хором ответили девочки. Некоторые по привычке поклонились.

– Прекратите! – сделала выговор Кеви. – Ведите себя так, будто она одна из нас, пока мы не закончим выступление.

Вопрос «Почему?» отражался в их глазах, но рука Кеви успокаивающе опустилась мне на спину:

– Не обращайте на них внимания. Вы не обязаны им что-то объяснять.

Хмм. Может, мне не стоило отдавать браслет. Я могла бы просто приказать ей подчиниться. Только я ненавидела использовать свою власть, чтобы подавлять других. Кеви же при удобном случае стала бы валуном, раздавив без единой мысли тех, кто оказался под ней.

Ведущая танцовщица повела девушек вниз по лестнице. Внизу она подтолкнула меня в бок локтем.

– Оставайтесь возле этой лестницы. Если что-то покажется вам странным, подниметесь по ней и найдете место, где можно спрятаться. Если возникнут проблемы, мы с девочками будем держаться в стороне, – предупредила она.

Я кивнула:

– Хорошо.

Она подмигнула, игриво хлопнув меня по руке:

– Тогда давайте посмотрим, насколько хорошо вы умеете танцевать, Атена Нур.

Кеви выскользнула из толпы женщин и неторопливо направилась к пустому месту в зале. Она подошла к музыкантам и с широкой кокетливой улыбкой на алых губах наклонилась, чтобы поговорить с ними. Кеви была единственной танцовщицей, которая не утруждала себя вуалью. Еще некоторое время она кокетничала с ними, прежде чем отойти, чтобы поклониться своему Атону.

Он окинул ее одобрительным взглядом. Желчь подступила к моему горлу.

Женщины, покачивая бедрами, вошли в комнату. Каждая склонилась перед моим отцом, прежде чем разойтись в разные стороны, чтобы занять как можно больше свободного пространства, оставленного специально для них. Я не сдвинулась с места из своего темного укрытия возле лестницы.

Я не могла подойти слишком близко к отцу, иначе он узнал бы меня по глазам.

Я не видела Зуула, но было глупо надеяться, что он покинул комнату и оставил своего Атона без охраны.

Поток поразительно прохладного воздуха заставил кожу на моих руках покрыться мурашками за мгновение до того, как кто-то подошел и встал рядом со мной. Парень был на голову выше меня, с аккуратно подстриженными иссиня-черными волосами, которые, как я представляла, напоминали легендарное ночное небо.

– Ты получила травму? – спросил он, и его кристально-голубые глаза сверкнули так, как, я думала, могут сверкать только звезды.

– Прошу прощения? – уточнила я, уже забыв его вопрос.

– Травма. Ты получила травму? – снова спросил незнакомец, и его губы изогнулись в улыбке. Его голос был неожиданно глубоким и хриплым. – Почему тогда ты не танцуешь с остальными? – спросил он, кивая в сторону танцовщиц.

– Я как раз собиралась. Просто я… я новенькая.

Его присутствие заставляло меня чувствовать себя не в своей тарелке, как будто мир каким-то образом накренился. Может, с землей все было в порядке, и это только меня вывели из равновесия.