Хорошо бежать за Аськой! Наверное, она видит в темноте, как кошка. Недаром у нее глаза зеленые.

Когда темная тропинка кончилась и ребята выскочили на набережную, бежать стало бессмысленно. Потому что в толпе не очень-то побегаешь.

– Ладно, – дернул Аську за руку Филя. – Раз они в эту сторону свернули, никуда не денутся. И пешком догоним. Расскажи пока про свои глупые приключения.

– Глупые? – округлила глаза Аська. – Еще ничего не знаешь, а уже обзываешься? Ну и считай меня глупой, и мои приключения глупыми, а я тогда рассказывать ничего не буду, потому что ничего никогда больше тебе не скажу!

И Аська не только остановилась, но еще и отвернулась. Она стояла у парапета набережной и спокойненько смотрела на море. Словно мечтала об этом всю жизнь – любоваться лунной дорожкой, качающейся на темной воде.

Но Филя знал один верный способ, как успокоить Аську. Он подошел к мороженщице и громко произнес:

– Ого! Ничего себе выбор! Даже затрудняюсь, каким тебя угостить…

– Придется помочь! – подскочила мгновенно повеселевшая Аська и сразу же ткнула двумя указательными пальцами в две красивые обертки. – Я бы и сама купила, – вздохнула она. – Да монетки из кармашка высыпались. Пока я убегала по всяким заборам и деревьям…

– Добегалась бы, – проворчал Филя. – А что, они разве действительно за тобой гнались?

– Ну… не совсем, – замялась Аська. – Только пообещали собаку спустить. И я сразу через забор…

– По порядку! – остановил ее Филя. – И пойдем-ка. На ходу мороженое съешь.

– На ходу даже вкусней, – согласилась Аська, откусывая поочередно от обеих порций. – Так вот, я побежала к музею, чтобы встретить Колю и привести его к нам, он же к нам дороги не знает.

«Вот обманщица! – подумал Филя. – Лишь бы придумать причину. Слепой Коля, что ли, – водить его?»

– Музей был закрыт, во дворике никого не было, я обошла вокруг и заметила людей за домом, и мне показалось, что один из них Коля. Я перелезла, но Коли не было, а они как стали кричать на меня и собаку звать…

– Аська, говори правду, – перебил ее Филя. – Пока ты будешь врать, эти двое куда-нибудь далеко уйдут. Оторвутся от нас.

– А я почти и не вру! – Аська облизнулась. С мороженым было покончено. – Я, правда, Колю увидела еще раньше, когда он к нам в лагерь шел. Вот, думаю, и хорошо, все будут заняты разговором с ним, а я пока посмотрю…

– Я так и знал! – хмыкнул Филя. – Первой захотела какой-нибудь секрет открыть, да? А не думала о том, что тебя искать придется, спасать?

На всякий случай Аська вздохнула и помолчала несколько секунд. Пусть Филя думает, что она раскаивается.

– Не надо спасать, – вздохнула она и шмыгнула носом. Чуть ли не всхлипнула. – Пусть бы меня повесили, как ты говоришь…

– А времени у нас нет, – напомнил Филя. – А ты все болтаешь и болтаешь.

В другое время он вполне пожалел бы Аську. Клюнул бы на ее хитрость, на ее попытку его разжалобить. Но не сейчас.

– Конечно, я хотела еще раз выследить Филиппа Приколова и его свиту, – быстро заговорила Аська, оглядываясь по сторонам. – Но их нигде не было. Я уже собиралась вернуться в лагерь, но на всякий случай заглянула в музейный дворик, а дальше было все так, как я сразу и рассказала…

– Вот прямо так, как ты сразу и рассказала? Выходит, тебе показалось, что во дворике Коля? – перебил Филя. – Но ты же видела, как он шел к нам! Опять врешь?

– Не вру ни капельки! – затараторила Аська. – Сейчас не вру! Ладно, не увидела я во дворике никакого Колю. А увидела, что там кто-то ходит, крадется. Ну, как мне было не залезть туда? А там эти двое с дверью, которая со двора, возятся. Я думала – воры, но они закрывали дверь ключом. И один из них милиционер. А тут у меня под ногами как треснет ветка, они как обернутся, а я спрашиваю, где здесь первый корпус, а они говорят, это музей, сейчас сторожевая собака прибежит – и я опять через забор, но не убежала, а на дерево забралась сразу же! Чтоб следить.

Филя еле перевел дух от этого потока красноречия.

– Постой, постой, какой первый корпус? – спросил он.

– Это я просто так придумала, чтобы они подумали, что я заблудилась.

– Ну, ты даешь! – не удержался от восхищения Филя. – Вообще-то молодец… Только нельзя же так рисковать! А о чем они говорили, слышала?

– Непонятно все… – Аська призадумалась, вспоминая. – Про какого-то Гену. Чтобы он их не подставил, успел все за ночь сделать. Но я же не знаю никакого Гену, поэтому я ничего не поняла.

– Под ноги надо смотреть, – проворчал Филя. – Такие трюки выделываешь, а наступаешь на ветки, которые хрустят! Ну ладно, побежали быстрей, а то вон уже и набережная кончается, а тех двоих мы так и не догнали.

Навстречу им сквозь толпу пробирался милиционер.

– Тот самый! – шепнула Аська, прячась за Филю. – Только уже один.

– Прозевали! – выдохнул Филя. – За милиционерами следить без толку. Хоть тот самый, хоть другой. Ходит, за порядком наблюдает. Да и музей, наверное, охраняет. А ты второго не запомнила?

– Ты что, Филька! – удивилась Аська. – Я и этого запомнила только потому, что он в форме. Темно же…

– А кепка какая у него была? – спросил Филя. – Бейсболка?

– Ой, правда! – вспомнила Аська. – Бейсболка перевернутая!

Милиционер с важным видом прошел мимо них. Аська прямо уткнулась в спину Фили.

– Да не бойся ты! – сердито дернулся он. – Если ты их не запомнила, думаешь, у них зрительная память лучше? Не узнает он тебя.

– Таких, как я, здесь мало, – ответила Аська.

Филя хмыкнул:

– Таких, как ты, вообще нет. Таких глупых девчонок, которые забираются черт знает куда без малейшего полезного результата, нет во всем мире! Можешь этим гордиться.

Он в отчаянии махнул рукой и собирался уже направиться к лагерю. Но вдруг остановился как вкопанный… На фоне неба, осветленного лунным сиянием, Филя увидел отчетливый силуэт головы. Знакомый силуэт! Даже у телохранителей Филиппа Приколова не было такого квадратного затылка и челюсти, намного превосходящей по ширине верхнюю часть черепа.

«Испанец!» – мелькнула в Филиной голове догадка, похожая на вспышку фотоаппарата.

Впрочем, оказалось, что это не Филина догадка осветила окрестности, а в самом деле рядом фотографировались. И заодно высветили Испанца, сидящего за раскладным столиком, на котором были разложены для продажи украшения. Он поморщился от вспышки и даже выставил перед собой ладонь, словно защищаясь.

Две маленькие девочки успокаивали свою огромную черную собаку:

– Бедненькая, не любишь фотографироваться, бедненькая…

Филя усмехнулся, посмотрев на девочек.

«Испанец тоже не любит фотографироваться, – подумал он. – Ясно почему, он же страшнее черта. Или не поэтому?.. Во всяком случае в темноте с таким, конечно, лучше не встречаться. Заикание обеспечено. Если не на всю жизнь, то по крайней мере на несколько дней».