Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Его голос звучал так враждебно, что у Джакобы перехватило дыхание. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы вновь обрести голос.
— Я… я приехала… помогать графу… как было договорено.
— Договорено? О чем вы говорите? — допытывался мужчина. — И чем вы занимаетесь?
Он говорил так грубо, что Джакоба по-настоящему испугалась.
— П… по-моему… мне было бы лучше… поговорить с самим графом… У меня для него… письмо.
Она показала незнакомцу конверт, который дал ей Хэмиш Макмердок. Наступившее молчание показалось ей недобрым. Наконец он сказал:
— Дайте мне его!
— Мне… мне было сказано… отдать его… графу Килмердоку, — чуть слышно прошептала Джакоба.
— Граф Килмердок — это я!
— Но… это невозможно! — воскликнула она. — Мне сказали, что он старый… и что ему нужна компаньонка… помогать ему.
Тут ей пришла в голову пугающая мысль: а что, если граф умер и этот неприятный и невоспитанный молодой человек стал новым графом?
Он протянул руку и нетерпеливо приказал:
— Дайте его мне!
Чувствуя, что не может не подчиниться, Джакоба сделала несколько шагов вперед и протянула ему конверт. Он чуть ли не вырвал его у нее из руки.
Вскрыв конверт, он вытащил листок с письмом и, нахмурившись, пробежал его взглядом. Наблюдая за человеком, назвавшимся графом Килмердоком, Джакоба испытывала все более гнетущий страх. К тому же из-за тряски в карете и от сильного голода она с трудом держалась на ногах.
Граф прочел письмо от Хэмиша и, порвав его в клочья, швырнул в огонь. Как только он расправился с посланием, сейчас же повернулся к той, что его привезла.
— Убирайтесь! — сказал он. — Вон из моего дома, и чтобы я вас больше не видел и не слышал о вас!
Он почти кричал, и его тон испугал Джакобу даже больше, чем смысл его слов.
— Я… я н… не понимаю, — пыталась ответить она.
Граф поднял руку и указал ей на дверь.
— Убирайтесь отсюда! И если вы не сделаете это добровольно, я велю выставить вас!
В его голосе звучала такая ярость, а жест был столь угрожающим, что собаки поняли их как приказ и бросились на девушку. Один из спаниелей рычал, оскалив зубы.
Джакоба тихо вскрикнула, хотела повернуться, но оступилась и упала. В этот момент она почувствовала острую боль в лодыжке: второй спаниель укусил ее!
И Джакоба утонула в волне мрака.
Она пришла в сознание и почувствовала, что кто-то трогает ее лодыжку. Прикосновение было очень осторожным, но все равно она почувствовала боль и невольно застонала.
— Ничего страшного, — произнес незнакомый голос, — укус не глубокий.
Джакоба открыла глаза и обнаружила себя лежащей на большой кровати с балдахином. Какой-то немолодой мужчина бинтовал ей лодыжку.
Голова была тяжелая, словно ее набили свинцом, мысли вялые и неповоротливые. Она даже не сразу сообразила, что по-прежнему на ней дорожное платье. Кто-то снял с нее только чулок, потому что бинтовали обнаженную лодыжку.
— Меня… укусила… собака, — с трудом промолвила Джакоба.
— Наверное, пес решил, что у него есть для этого основания, — сухо сказал незнакомец. — Как правило, эти спаниели совершенно безобидны.
Взглянув на испуганное лицо Джакобы, он добавил:
— Вы потеряли сознание. Подозреваю, из-за того, что были измучены после такого долгого пути.
— Я… добиралась сюда… очень долго, — неуверенно пролепетала Джакоба, — но… он сказал… что я должна… сразу же… уехать.
— Его сиятельство рассказал об этом, когда вызвал меня.
— А… кто вы?
— Меня зовут Фолкнер, я — врач. Могу вас уверить: вы стали причиной настоящего переполоха в замке!
Он произнес эти слова с улыбкой, но Джакоба ответила совершенно серьезно:
— Мне… мне очень жаль… но мистер Хэмиш Макмердок… велел мне п-приехать.
И тут она вдруг закричала:
— Он… он обманул меня! Он сказал… что граф — человек… старый… почти совсем глухой и слепой… и ему… нужна компаньонка!
Доктор Фолкнер закончил накладывать повязку и осторожно опустил ногу девушки на постель.
— Боюсь, что Хэмиш, которого я знаю очень давно, решил подшутить над своим дядей!
— Вы… хотите сказать… что тот человек… который велел мне… убираться вон… это действительно граф?
Врач кивнул.
— Тогда… я должна немедленно уехать! Но, боюсь… у меня совсем нет денег…
Доктор Фолкнер нахмурился.
— Вы хотите сказать, что молодой Хэмиш отправил вас сюда, не дав денег на обратный билет?
— Он дал мне билет от Кингз-Кросс до Инверглена и… пять фунтов… на дорожные расходы. Но… мне пришлось заплатить четыре фунта мистеру Макдональду, чтобы… он привез меня сюда… от станции.
Врач усмехнулся.
— Старый Макдональд в своем репертуаре! — заметил он.
— Что же мне делать? Ради Бога, скажите… что мне делать? — жалобно спросила Джакоба.
— Сейчас вы можете делать только одно: лежать и не бередить рану, — твердо сказал доктор Фолкнер. — Я так и скажу его сиятельству, и ему просто придется смириться с вашим присутствием.
— Он рассердился… Он страшно рассердился, что я… приехала! — в смятении промолвила Джакоба.
— Я уверен, ему очень жаль, что его собаки вас укусили. Так что они заодно с Хэмишем позаботились о том, чтобы вы стали его гостьей, нравится ему это или нет!
— Я… предпочла бы… уехать! — настаивала Джакоба.
— Как ваш лечащий врач я этого позволить не могу! Тем более существует реальная опасность, что у вас начнется отек. И несколько дней нога будет болеть.
— Тогда… что же мне делать?
У Джакобы сорвался голос — к горлу подступали рыдания.
— Я… я очень проголодалась… Но раз он так… сердится… его сиятельство не даст мне… поесть.
— Но вы же должны были захватить в дорогу какие-нибудь продукты? — недоверчиво посмотрел на нее врач.
— Вчера у меня была еда… но она почти вся кончилась, когда я уезжала из Глазго. А это было сегодня в шесть утра.
Джакобе показалось, что врач совершенно изумлен ее легкомыслием.
— Предоставьте все мне, — сказал он наконец. — Единственное, что вы сейчас должны сделать, это лечь в постель. Здесь нет горничной, которая помогла бы вам раздеться, но я — ваш лечащий врач, так что вам придется принять мою помощь.
Произнося эти слова, он бережно помог девушке сесть, после чего снял с нее жакет и расстегнул сзади блузку.
Потом он сказал: