потому что не готова пока погружаться в прошлое. Там вещи моих родителей. И то, что осталось из моего детства. Отец убрал их после смерти матери, потому что знал, что нескоро сюда вернётся. И так и не вернулся.

Когда часы показывают десять вечера, я уже не надеюсь услышать сегодня шаги Вадима в своём огороде. Обычно он приходит намного раньше. Однако оказывается, что в этот раз он решил изменить своим правилам…

Около одиннадцати я внезапно слышу стук в дверь, и моё сердце пропускает удар. Ошарашенно посмотрев в сторону прихожей, даже не встаю с дивана – мне почему-то страшно открывать.

Стук повторяется.

Громко сглотнув, всё-таки поднимаюсь и перемещаюсь в прихожую. Прижавшись к двери, тихо спрашиваю:

– Кто там?

Ничего не происходит. Тишина резко давит на уши, и мне становится совсем не по себе. А когда стук снова повторяется, я вдруг отчётливо понимаю, что это Вадим. А он вряд ли мне ответит.

Именно в этот момент с моим телом происходят метаморфозы. Странное, нелепое возбуждение зарождается внизу живота и начинает пульсировать в венах. Тело будто становится оголённым проводом. Дыхание пропадает.

Мы не виделись с Вадимом три дня. И в последнюю нашу встречу он лапал меня возле раковины, задрав мою юбку почти до пояса. И прижимался ко мне так, что я чувствовала его возбуждение через тонкое кружево трусиков.

Чего ещё от него ждать?

И чего мне ждать самой от себя?

Дрожащая рука тянется к замку, а мозг вопит, что я совершаю ошибку. Пальцы ложатся на вертушок, и я поворачиваю его вправо до упора. Медленно приотворяю дверь и сразу вижу холодные серые глаза – в них горит огненное пламя.

Отпрянув от двери, обнимаю себя руками. Не понимаю, как себя вести… Не знаю, как выгляжу сейчас… И мне вдруг становится и холодно, и жарко одновременно.

Он собирается войти?

Или так и будет там стоять и просто смотреть на меня?

– Вадим? – выдавливаю хриплым шёпотом, пытаясь изобразить удивление. – Уже поздно… Что тебе нужно?

Только сейчас я замечаю в руках мужчины пакет, который он без слов протягивает мне. Не переступает через порог. Не довлеет надо мной своей необузданной энергией. А просто отдаёт пакет.

Заглянув туда, вижу красные ягоды клубники. Губы тут же растягиваются в улыбке, и я смущённо интересуюсь:

– Это мне?

Вадим кивает. Проходится по мне сверху вниз весьма красноречивым взглядом, а потом происходит что-то совершенно неожиданное. Его губы начинают шевелиться, и я слышу хриплое, но твёрдое:

– Тебе!

Его голос… он такой… Такой глубокий, мужской… Пробирает до самых косточек. До мурашек.

Дыхание снова перехватывает, и я могу лишь тихо прошептать:

– Спасибо…

Вадим сразу уходит, оставляя здесь, в моей маленькой прихожей, свой голос.

Теперь, похоже, я помешана на этом мужчине ещё больше…

Глава 11

Даже следующим утром я всё ещё слышу голос Вадима.

Пока принимаю душ, пью кофе, завтракаю клубникой…

«Тебе!»

Это короткое слово крутится, не останавливаясь, в сознании, и я не могу не улыбаться, пребывая в потрясающем настроении.

Мой «немой» теперь совершенно точно не немой. И, возможно, мы сможем поговорить с ним как нормальные люди. Может, и не сразу, но постепенно подружимся, и я узнаю о нём хоть что-то. Потому что пока он лишь незнакомец, о котором я думаю двадцать четыре на семь.

Взяв канистру, выхожу из дома. Нужно набрать питьевой воды в колодце, потому что последние капли я вылила утром в чайник.

Едва оказавшись в огороде, перевожу взгляд на мостик и дом Вадима. Тут же встречаюсь с мужчиной взглядом, потому что они с Максом снова работают на улице. Мы недолго смотрим друг на друга, а потом я, опомнившись, киваю в знак приветствия. Макс машет мне рукой, но Вадим никак не реагирует. Его подмастерье, словно невзначай, пихает мужчину локтем, и тот медленно кивает мне.

Моя улыбка становится ещё шире.

Нет, это действительно забавно… То, как молодой парень вроде как пытается нас подружить.

Я разворачиваюсь и пересекаю огород. Спускаюсь с пригорка к машине и прохожу мимо неё. Нужно бы завести. Столько времени уже стоит здесь, на жаре. Но ключей у меня с собой нет, поэтому как-нибудь в другой раз.

Направляюсь к колодцу, дохожу до него быстрым шагом буквально за пять минут. Сбросив туда ведро, слышу характерный «плюх». Начинаю поднимать ведро наверх. Чем выше оно поднимается, тем тяжелее становится его тянуть.

В прошлый раз у меня не получилось достать ведро из колодца, и мне на выручку пришёл тот мужчина – Александр. Сейчас его здесь нет, а значит, придётся справляться самой.

Я держусь за ручку ведра обеими руками. Практически повиснув над краем колодца, отчаянно напрягаю мышцы. Но ведро и само по себе очень тяжёлое, а с водой – вообще неподъёмное.

В этот момент перед глазами появляется мощная ручища. Она подхватывает ведро словно пушинку и вытаскивает из колодца.

Эта ручища принадлежит, конечно, Вадиму. Я смотрю на мужчину с благодарностью и лёгким удивлением. Ведь он пошёл за мной, чтобы помочь, верно?

Вадим сам наливает воду в мою канистру и закручивает крышку. Пока он не смотрит на меня, я тщательно подбираю слова благодарности. И одновременно думаю, есть ли шанс, что сегодня он скажет мне что-то ещё. Хотя бы «привет»…

Когда Вадим наконец-то переводит взгляд на меня, выдыхаю:

– Спасибо… и… привет!

Он кивает дважды.

– Такое тяжёлое ведро… Этот колодец как испытание на прочность, – с улыбкой начинаю лепетать я, а Вадим просто смотрит на мои губы.

Мне немного неловко. А ещё очень волнительно, как и всегда.

– Клубника очень вкусная… Ты сам её выращиваешь?

Кивком головы Вадим говорит «да». А у меня будто ломка начинается, ведь я так хочу услышать его голос.

Мужчина берёт канистру с водой, и мы выходим на дорогу. Неторопливо идём рядом друг с другом, иногда соприкасаясь телами.

– Давно ты здесь живёшь? – задаю вопрос, специально не смотря в этот раз на Вадима.

Не смогу увидеть его кивков. Ведь тогда он должен ответить мне голосом?

И это происходит…

– Да, – произносит Вадим хрипло.

По телу бегут мурашки, сердце начинает биться быстрее.

– С детства? – вновь спрашиваю я.

– Да, – снова отвечает Вадим.

Это уже что-то. Мы говорим! Внутри я ликую, хотя внешне остаюсь почти спокойной.

– Я приезжала сюда в детстве, – говорю задумчиво. – Не припомню, чтобы там, где стоит твой дом, вообще хоть что-то было.

Вадим молчит, и я поднимаю взгляд к его лицу.

– Ты сам