— Улыбочку! — произнесла Саммер, и Зак выдал свою самую обаятельную улыбку.

Он так естественно вел себя перед камерой, оставаясь при этом удивительно притягательным.

Девушку бросило в жар, когда Зак посмотрел прямо на нее через объектив камеры. От того, что она прочла в его синих глазах, у нее участился пульс. Как же хорошо, что их разделяет камера!

— А теперь не улыбайся. Будь серьезным, — попросила она, снова нажав на кнопку. — Опусти голову и посмотри в камеру. — Щелк. Щелк. — Так, а теперь поверни голову немного в сторону и посмотри на меня. — Щелк. Щелк.

Зак послушно позировал, сперва сидя на подлокотнике, а затем стоя у стены. Атмосфера в комнате стала сексуально напряженной.

— А теперь покажи страсть! — не подумав, произнесла Саммер.

Музыкант послушался, и у девушки перехватило дыхание.

Боже мой…

У нее закружилась голова. Она опустила камеру.

— Хорошо. На этом все.

Зак подошел к ней, его рука скользнула по ее шее, и он притянул Саммер к себе.

Она закрыла глаза, когда его губы припали к ее губам. И вот он уже вторгается во влажные глубины ее рта в таком сладком, таком страстном поцелуе, что от него подгибаются колени. Рука девушки безвольно разжалась, и фотоаппарат упал на пол.

Когда мужчина наконец отстранился, Саммер прошептала:

— Зачем ты это сделал?

— Потому что мне захотелось.

Она безмолвно смотрела на музыканта.

— Потому что ты меня возбуждаешь. Потому что теперь я убедился: пережитое нами в четверг вечером — не просто случайность.

— Мы не можем.

— Не можем или не должны?

— И то, и другое.

— Но почему? Ты ведь уже не помолвлена, не так ли? — Зак нежно провел большим пальцем по ее пухлым губам. — А какие у тебя планы на вечер пятницы?

— Ну… У нас будет вечеринка для всех сотрудников «Гудка» в ресторанчике «Одна ночь», принадлежащем моему двоюродному брату.

— Так пригласи меня.

Это было бы ошибкой. Именно так.

— Да ладно тебе, — протянул Зак. — Разве я не заслуживаю маленькой благодарности за такое замечательное интервью? Кроме того, ты тем самым поможешь своему журналу. Уверен, персонал оценит возможность пообщаться со знаменитостью.

Он так упрашивал, что девушка поддалась.

— Хорошо.

Затем она вывернулась из его рук и собрала свои вещи.

Только ради «Гудка», твердила себе девушка. Только ради «Гудка».

Ресторан «Одна ночь», расположенный на Девятой авеню в Вест-Сайде, был совсем не похож на заведение, которое ожидал увидеть Зак. Музыкант успел выяснить, что этот ресторан знаменит французской и азиатской кухней. Но обстановка его поразила — повсюду красные лампы, черный бархат сидений и медное покрытие столов.

Саммер настояла, чтобы они встретились здесь, а не у нее дома. Зак понял: Саммер не желает привлекать внимания к их паре.

Выпив немного в баре, рокер внимательно посмотрел на толпу собравшихся и заметил Саммер в компании какого-то молодого парня, словно сошедшего с рекламного плаката.

Нахмурившись, Зак двинулся к ним, сознавая, что на него смотрят. Но рокеру было не привыкать к повышенному вниманию к своей персоне.

Заметив его, Саммер воскликнула:

— Зак, ты здесь!

Очевидно, я пришел как раз вовремя, подумал Зак, наклонился и поцеловал Саммер в щеку, «случайно» коснувшись уголка ее губ и как бы предъявляя свои права на девушку. Она была одета в черное — как и он — и выглядела просто божественно.

Выпрямившись, музыкант нежно улыбнулся Саммер.

— Привет.

— Ты еще не знаком со Сташем.

Зак посмотрел в глаза Красавчику и заметил в них удивление.

Сташ? Что за дурацкое имя? И почему бы этому Сташу не пойти в… какое-нибудь другое место?

Вслух же рокер произнес:

— Действительно, не знаком. — Он протянул руку: — Зак Вудлоу.

— Рад познакомиться, — в нос ответил Сташ.

Зак закатил глаза. Француз. Неужели мне придется соревноваться с привлекательным иностранцем?!

— Сташ — управляющий ресторана, — пояснила Саммер. — А Зак…

— Я знаю, кто такой Зак Вудлоу, cherie, — произнес мужчина, улыбнувшись. — Боюсь, мне надо работать, так что я оставлю вас наедине с вашим другом.

Зак наблюдал за тем, как Сташ поцеловал Саммер в щеку и отошел, бросив на него еще один заинтересованный взгляд.

Этот француз — один из тех, кто мог бы выманить мед у пчел с помощью одной своей улыбки, мрачно подумал Зак и, повернувшись к Саммер, спросил:

— Вы хорошо друг друга знаете?

— Сташ уже давно здесь работает.

Едва ли это может меня успокоить.

Саммер поманила его за собой, и, сузив глаза, музыкант последовал за девушкой сквозь толпу.

Неожиданно их остановил какой-то мужчина, казавшийся воплощенным обаянием. Он был выше Зака (хотя Зак и сам отнюдь не был коротышкой), но казался старше — может, лет тридцать пять — тридцать восемь.

Прекрасно. Мне что, на роду написано весь вечер отгонять возможных конкурентов?

Рядом с темноволосым амбалом стояла фигуристая зеленоглазая блондинка, с обожанием взирающая на своего спутника. Но он, казалось, игнорировал красавицу, сосредоточившись исключительно на Саммер.

Черт бы его побрал!

Зак шагнул вперед, стараясь держаться поближе к Саммер.

Она подняла глаза, словно только что его увидела.

— Зак, — произнесла она, — это мой дядя, Шейн Эллиот, главный редактор «Гудка», и его ассистент, Рейчел Адлер. — Кивнув Шейну и Рейчел, Саммер добавила: — Это Зак Вудлоу.

Музыкант слегка расслабился. Ему нужно было немного освоиться. Собственное отношение к Саммер начинало сводить мужчину с ума. Между прочим, сразу после интервью, состоявшегося в его номере, Зак наконец записал большую часть постоянно мучившей его мелодии. Вдобавок у него родились первые смутные наброски стихов на эту музыку.

Зак пожал руку Шейна.

— Рад знакомству, — произнес дядюшка. — Саммер рассказала, что интервью прошло просто прекрасно.

— Да, у нее явно были хорошие учителя.

Шейн рассмеялся.

— В любом случае я ценю то, что вы позволили занять ваше личное время. У нас тут, можно сказать, соперничество, а в таком деле важна любая мелочь.

Разговор перешел в область музыкальной индустрии. Они обсудили первые места авторитетных хит-парадов, а также музыкантов, собирающихся в ближайшее время выпустить новый альбом.