– Вернись ко мне. Я скучаю по вам, – сказала, закрывая глаза.

Признаться даже себе в том, что близнецы стали для меня кем-то важным и нужным было страшно, но вместе с осознанием этого факта пришло и облегчение, спокойствие.

Внезапно я почувствовала под щекой вместо мягкой шерсти, гладкую теплую кожу и руки, нежно обнимающие и поглаживающие мою спину.

– Аля, – выдохнул Рис.

– Варис, – улыбнулась я парню и поцеловала в щеку. – Я рада, что ты вернулся. Не знаю, слышал ли ты, я хочу попросить у тебя прощения. Ты старался, а я накричала на тебя и выгнала.

– Я все слышал. Не извиняйся, я все понимаю. Ривер поторопился, но он не может по-другому. Мы так тебя искали, а теперь, когда обрели, больно видеть твое отторжение, ждать, когда ты обратишь на нас внимание, – сказал оборотень, целуя мои пальцы. Даже от такого невинного прикосновения, по телу разбегались мурашки.

– Не знаю, Рис. Во всей этой истории с привязкой есть какая-то обреченность – неделю назад вы и не подозревали о моем существовании, а стоило мне появиться и всё, сразу любите. Так не бывает. Не у людей. Я не верю в любовь с первого взгляда. Твой брат спрашивал почему я переспала с Максимом, не испытывая к нему влечения. Помимо всего прочего, я люблю Максима, – честно сказала я, заставляя парня нахмуриться.

– Не бывает любви без влечения, – сказал Рис.

– Зато влечение без любви бывает. Ты меня не дослушал. Макс – единственный родной мне человек. Там в нашем мире, все кто был мне дорог, погибли год назад. Моя семья. А он всегда был рядом, дарил свое тепло, поддержку, заботу. Это важнее, чем страсть. Мне было обидно, что мое тело никак не откликается на него, но это не умаляет его важности для меня. Он по-прежнему мне необходим, как друг, брат. Я разозлилась на Вера за то, что он все решил сам. Получается, раз я не могу вам сопротивляться, то из моей жизни можно вычеркнуть тех, кто вас не устраивает. Он не захотел понять, что вы мне еще ничего не дали, только отняли все то, что составляло меня, мою жизнь. Признаюсь честно: всю эту неделю вы проходили котиками потому, что я боялась снова оказаться беззащитной перед вами. Очень трудно хотеть того, кто еще не дорог моему сердцу.

– Я понял тебя Айзиля, но и ты пойми нас. Для нас ты ниари. Мы так созданы нашими богами, что любим только ту, что подходит нам. Ты говоришь, что Максим стал тебе дорог потому, что был рядом, заботился и прочее. У нас так быть не может. Представь, что есть замок и множество разных ключей. Насколько бы ни был хорош, красив, и замечателен ключ, если он не подходит, то, сколько не старайся, а замка он не откроет и наоборот. Найти ниари для меня означает обрести сразу все, в чем мое сердце мне отказывало все эти годы. У нас нет твоих сомнений, потому, что их не может быть. Пара одна на всю жизнь, только с ней возможно счастье. Нам не обязательно познавать тебя годы, чтобы любить. Какой бы ты ни была, для нас ты будешь идеальной.

– Вот об этом я и говорю. Странно любить кого-то, даже не зная, да и любовь ли это? Дайте мне время. Вы невероятные: красивые, сильные, сексуальные, – последнее слово я сказала сильно краснея. Мое смущение усугубил тот факт, что Рис сидел в обнимку со мной обнаженным, и в отличие от меня его этот факт нисколько не тревожил. – Меня к вам тянет очень сильно, но именно это и убивает. Во-первых, у нас не принято хотеть сразу двоих мужчин, а во-вторых… Почему ты разозлился на Вера, когда застал нас?

– Первый раз нам нельзя с тобой быть по одному, только вместе. Если ты выберешь только одного, то второй будет сходить с ума от ревности. Я люблю брата и не хочу биться с ним насмерть, – строго сказал Рис. – Даже то, что сейчас от тебя пахнет только им, злит меня ужасно. Я поэтому и старался не приближаться к тебе.

– Прости, я не знала, даже гонялась за тобой, – усмехнулась я. – Рис, а ты не хочешь одеться?

– Нет, на самом деле, я хотел тебя коварно соблазнить и исправить ошибку Вера, но теперь не буду этого делать. Могу только попросить: пожалуйста, позволь мне тоже эту небольшую вольность, ниари, – сказал Варис, с вопросом глядя мне в глаза.

– А можно без этого обойтись? – спросила я, с надеждой заглядывая в глаза Риса.

– Трусишка, – грустно улыбнулся парень и чмокнул меня в нос. – Хорошо, но тогда и тебе, и особенно Веру лучше пока держаться от меня на расстоянии.

Голос Вариса звучал глухо и как-то разочарованно.

– Хорошо…, – выдавила я из себя согласие.

– Не нужно жертв. Я постараюсь держаться, – не очень уверенно сказал парень.

Внезапно вспомнилась загадочная старушка с ее гороскопом и странными словами. Только сейчас я начала понимать, что значит не делить неделимое. Было страшно согласиться, но еще страшней, что Рис уйдет. Мне почему-то показалось, что после этого уже ничего хорошо не будет. Только неправильно.

– Дело не в этом. Я не хочу, чтобы ты держался на расстоянии. Я и так с тобой толком не общалась, а если ты будешь сторониться, то я не привыкну. Только можно я сама, – запинаясь и комкая мысли, проблеяла я.

В ответ Варис выгнул дугой идеальную бровь.

– Что ты сама, ниари? – хрипло спросил парень, а его расслабленный орган ожил и дернулся.

Я очень старалась не пялиться на нагого Вариса, но это невозможно. До чего же он красивый! Все в нем было идеально, гармонично и притягивало мой взгляд, как магнитом.

– Сама помогу тебе кончить и намажу себя. Только ты меня не трогай, – сгорая от стыда, мямлила я.

Рис закинул голову и громко, открыто рассмеялся.

– Глупая ниари, ты боишься получать удовольствие? Тебе стыдно, не делить с нами близость, а собственная «распущенность», – давясь смехом, спросил Варис, но заметив, что я окончательно смутилась, подавил смех и приобняв меня сказал: – Не переживай малышка Айзиля, все будет под твоим контролем. Мне нужно искупаться. Поможешь? – спросил старший (как я думаю) близнец вполне серьезно.

Я лишь пожала плечами. Я все равно не знаю с чего это можно начать, да и вообще сама мысль о том, что должно произойти лишала меня всякой решимости, поэтому пока не передумала, согласилась пойти на поводу у