– Иногда. – Вик не знал, был ли вопрос ловушкой. Но Халекк никогда не старался обидеть его, как бы с ним ни обращалась остальная команда и Криттер.

– У меня есть лишняя трубка. – Халекк порылся в кармане и достал вторую трубку и кисет. Набив обе трубки табаком, он протянул одну Вику, прикурив ее от ближайшего фонаря.

– Спасибо, – осторожно сказал Вик.

– А ты-то сам знаешь, почему не прыгнул за борт?

Вик покачал головой. Он был слишком напуган, чтобы думать об этом всерьез. До берега все равно было не доплыть.

– Просто ты понимал, что добраться домой это не поможет, – Халекк выпустил клуб дыма, тут же унесенный ветром. – Если человек поставит себе цель, так он знает, когда приближается к ней, а когда нет. Если ты утонешь или тебя морское чудище сожрет, так это тебя к дому не приблизит, так ведь?

Вик помолчал, потом спросил:

– А что приблизит?

Халекк пожал плечами.

– Не знаю. Не прыжки за борт, это точно.

– Мне здесь не место, – сказал Вик.

– Знаю, малыш, знаю. – Халекк отвернулся. – Тут и я виноват, и мне очень жаль. Я думал, стукнем тебя по голове, но ты у нас тут надолго не задержишься, сбежишь домой, и тебе будет что рассказать. – Он пыхнул трубкой. – Если б ты захотел убежать, конечно. Может, тебе бы понравилось на «Одноглазой Пегги», и ты бы захотел остаться на борту. Такая жизнь не хуже многих других.

– Я в пираты не гожусь.

– Верно, – согласился Халекк. – Но ты мог бы стать моряком, коли захотел бы. У тебя к этому есть способности. Я уж насмотрелся, как люди ходят по палубе. У большинства, конечно, рано или поздно получается, но у тебя это выходит совершенно естественно. Ты за несколько дней научился тому, на что у других иной раз уходят месяцы.

– Я этим заниматься не собирался.

– Да и я не собирался. Папаша мой был камнерезом, и меня он в камнерезы готовил.

– И как же ты стал пиратом?

– Да так же, как и ты, – сказал Халекк. – Пошел в город, меня и огрели дубинкой по башке. Вот я и ушел в море на семь лет. Когда вернулся домой, узнал, что папаша погиб в карьере. А я уж привык к морю к тому времени – не мог дождаться, пока снова окажусь на палубе, под парусами.

– Мне жаль, что с твоим отцом случилось несчастье. – У Вика слипались глаза, но история Халекка его тронула.

– Да ничего. Мы с папашей не были так уж близки. Видишь ли, он меня в камнерезы готовил, но сам я этого не хотел.

– А кем ты хотел быть?

Халекк ухмыльнулся и покачал головой.

– Я тогда этого не знал. Знал только, что не хочу быть таким, как мой папаша.

– А я хотел быть похожим на отца, – сказал Вик.

– Он тоже библиотекарь?

Вик грустно улыбнулся.

– Нет. И ему не очень-то нравится, что я стал библиотекарем.

– Почему же ты не занялся его делом?

– Библиотекарем я хотел быть куда больше, чем фонарщиком.

– Между нами говоря, – сказал Халекк, понизив голос, – ты бы не очень распространялся перед командами других кораблей насчет того, кем ты был раньше. Кроме как в Рассветных Пустошах, библиотекарей не очень-то любят.

Вик не поверил собственным ушам.

– Но почему? Ведь только Хранилище Всех Известных Знаний стоит между нашим миром и миром тьмы, дикости и невежества! Если бы мы не сохранили знания, мы бы вообще все потеряли. Лорд Харрион и его полчища гоблинов однажды уже почти лишили нас всего. Неужели они этого не знают?

– Ага, – Халекк кивнул и пыхнул трубкой. – Эти легенды я слышал.

– Легенды?! – Вик всерьез разозлился, забыв про страх, владевший им восемь дней. – Нападение Харриона не легенда, а правда!

– Может быть, тогда это была правда, – сказал гном, – но сейчас это не так. Во всяком случае, к тому идет дело. Видишь ли, люди любят переделывать прошлое – чтобы оно подходило к тому, что они видят вокруг себя сейчас. А потом начинают думать, что так оно и было на самом деле. Нынче говорят, что библиотекари кормятся страхами других людей. А кое-кто добавляет, что библиотекари сами и заложили эти страхи в сознание людей, чтобы показать себя героями и мудрецами и подчеркнуть свою значительность, – Он покосился на Вика. – И чтобы хорошо жить, не занимаясь настоящей работой.

– Это не так! – воскликнул Вик.

– А ты откуда знаешь? Ты-то сам видел лорда Харриона и всех его гоблинов?

– Конечно нет. Но я прочел сотни книг о войнах, которые велись против него. Многие поля битв все еще существуют, и на них видны следы сражений.

– Ну да, – согласился Халекк, – ты так говоришь, и ты сам в это веришь. Но этому верят далеко не все. – Он махнул рукой куда-то вдаль. – Если забраться в другие страны, услышишь разное. Где-то, например, думают, что Хранилище назвали Хранилищем Всех Известных Знаний вовсе не из-за книжек на полках. Многие люди убеждены, что в Хранилище спрятаны сказочные сокровища.

– Какие еще сокровища? – спросил Вик. Во взгляде Халекка появился интерес.

– Кое-кто поминает спрятанные в Хранилище драгоценности. А еще говорят о талисманах волшебников и амулетах…

Вик промолчал. Он припомнил комнаты библиотеки, в которых хранилось именно то, о чем говорил Халекк.

Но каждый из этих предметов представлял собой важную часть мировой истории. Их стоимость нельзя было измерить в золоте.

Халекк по-прежнему опирался на поручень. Он спокойно курил и, казалось, не обращал внимания ни на что, кроме дымка, поднимавшегося из трубки.

– Все не так, – сказал Вик.

– Правда? Так там ничего такого нет?

– Кое-что есть. Но это реликвии погибших королевств. Семейные ценности эльфов, людей и гномов. Большинство этих предметов – исторические ценности.

– И они ничего не стоят, ну, если оценить их на деньги, а?

– Они стоят куда больше тех золота и драгоценностей, из которых сделаны.

– Не всех людей заботит история. Многие интересуются только сегодняшним днем. Историей сыт не будешь.

– Они бы просто разорили Хранилище, – прошептал Вик, – украли бы то, что выглядит ценным, а остальное оставили бы погибать.

– Именно. И быстро растратили бы награбленное. Но зато они бы повеселились, пока монета звенит в кошельках, так ведь?

– Таким людям не ограбить библиотеку. – Вику отчаянно хотелось в это верить.

Халекк почесал подбородок и взглянул на маленького библиотекаря.

– Из того, что я видел в Рассветных Пустошах, нетрудно сообразить, что не так уж хорошо вы защищены. Конечно, кто-нибудь сильно пугливый наткнется в Костяшках на парочку хороших кошмаров, но вообще на эти горы вполне можно забраться.