Лучше скажи спасибо, что я вмешался.

— Это совсем не то, что ты подумал. — На меня вдруг накатывает такое раздражение. — И вообще как это касается тебя? Откуда тебе знать чего и кого я хочу?

Он фыркает.

— Этот говнюк весь вечер подливал тебе в коктейль водку. Я всё видел. — Стас делает шаг ко мне, я не двигаюсь с места, и он отступает. Ерошит волосы на макушке. — Хочешь этого уёбка? Который не в состоянии увлечь девчонку, не накачивая её алкоголем или ещё какой-то хернёй?

Да, как он смеет! Я не верю ни одному его слову! Это мои друзья, которых я знаю больше трёх лет. Которые никогда не подводили меня и всегда были рядом, когда мне это было нужно. Злость захлёстывает меня так сильно, что я подпрыгиваю на месте. Рука так и чешется залепить этому самодовольному типу пощёчину, но я не решаюсь.

— Я тоже всё видела. Иди к своей этой…как ты там её называешь? — Я щёлкаю пальцами и задумчиво хмурюсь, изображая напряжённую работу мозга. — Ах, да, шлюха! Иди её поучи с кем ей трахаться, а с кем нет.

Я тут же краснею от своих слов. Неужели это произнесла я? Господи, я сошла с ума! Внутри вдруг становится так горько от понимания того, что Стас здесь с ней, а не со мной. И никогда не будет со мной. Я ревную его к этой потаскухе. Господи, я, правда, ревную. И, чёрт возьми, сейчас он видит это по моему лицу. Потому что я замечаю, как он изумлённо таращится на меня.

Выдыхаю. Беру себя в руки. Говорю спокойно, не глядя на него. Если посмотрю в его дикие глаза, я не смогу сказать то, что хочу.

— Ты не имеешь никакого права указывать мне что и с кем делать. Ясно? Ты никто. Ясно? Мы НЕ друзья. Ты просто мой сосед. Не надо меня опекать. Если всем всё понятно, закончим на этом.

Я обхожу его, открываю дверь и выскальзываю в пустой коридор. Позади тут же раздаётся треск стекла, и я замираю на месте. Это зеркало. Я хочу вернуться обратно и убедиться, что мой сосед в порядке, но подавляю это желание в себе: «Это не моя проблема».

Делаю ещё шаг и снова слышу треск, а потом звон осколков, посыпавшихся на каменный пол. И снова останавливаюсь в нерешительности. Навстречу мне идёт девушка, которая сидела у Стаса на коленях. В ней я узнаю ту, с которой он как-то целовался возле лифта. Это воспоминание отрезвляет меня: «Теперь точно не моя проблема. Пусть эта красотка сама разбирается со своим любовником». Я мило ей улыбаюсь и прохожу мимо. Надо найти Сашку.

Но искать не приходится. Бартов стоит у входа в зал и смотрит на танцующих ребят. Ждёт меня. Я вспоминаю момент в туалете, и мне становится его жаль. Почему я не могу испытать к нему тех чувств, что и он? У нас ведь могло бы получиться. Он красивый, сексуальный, спортивный. Он умный, ответственный и у него есть цель в жизни. Такая же цель, как и моя. Мы одного поля ягоды. Одни мысли, одни принципы и интересы. Почему не он? Почему Ярый?

— Всё нормально? — спрашивает Сашка, когда я подхожу к нему и вглядываюсь в его светло-голубые глаза.

Сама не знаю, какая сила в этот миг ведёт меня, но я подчиняюсь ей. Обхватываю его за шею и прикасаюсь губами к его рту, мы почти одного роста и это удаётся мне легко. Он растерянно хмурится, я не закрываю глаза и вижу это. А потом со стоном отвечает мне. Его губы легонько втягивают мои, а руки медленно скользят вверх по спине и прижимают меня так бережно, что меня окатывает с головы до ног этим нежным чувством. Но когда его язык касается моей нижней губы, я не чувствую ни трепета, ни бешеного ритма сердца. Не чувствую ничего, кроме холода внутри и мороз ползёт по моей спине, оставляя совсем не те мурашки, на которые я рассчитывала. Я отступаю.

— Прости, — тихо выдыхаю в его, ещё такие близкие, губы.

В неловком молчании мы возвращаемся за столик. Саня избегает моего взгляда, и выпивает подряд две рюмки водки, даже не закусывая. Гриня и Вася переглядываются. Кати так и нет. Куда она вообще подевалась?

Тишина между нами угнетает. Я задумчиво мешаю трубочкой свой коктейль, лёд в бокале почти весь растаял, втягиваю глоток и ощущаю горечь на языке. Сразу вспоминаются слова Стаса, и я бросаю взгляд на ту кабинку, где видела его. В ней пусто, только официанты собирают пустые стаканы со стола. Снова делаю глоток и снова горечь, и жжение на языке. Смотрю на Саню, он встречает мой взгляд.

— Ты, правда, подливал мне водку в стакан? — открыто спрашиваю я его. Парни снова переглядываются, а Саня напрягается. — Так это правда?

Он ничего не говорит, но я всё вижу по его лицу. Стас не соврал мне. От накатившей обиды в горле встаёт комок, и я закусываю губу, чтобы сдержаться и не заплакать. А я-то думала, что могу доверять другу. Саня, кажется, догадывается о моих мыслях, потому что он резко вскакивает на ноги.

— Ну, и дура же ты, Красовская! — выплёвывает он злобно слова и уходит к барной стойке. Гриня медленно поднимается, не глядя на меня, качает головой и отправляется за другом.

Вася вздыхает и подсаживается ко мне поближе.

— Это не было секретом, — говорит он мне. — Мы все хотели, чтобы ты расслабилась, потому что в последнее время тебя не узнать. И вообще это была Катина идея. А Сашка просто исполнитель.

Вася в неловкости опускает взгляд, сожалея, что раскрыл их тайный заговор против меня.

Предатели! Я спокойно встаю, снимаю сумочку со спинки стула и направляюсь к выходу. Незачем тут больше оставаться. Вася догоняет меня уже на улице. Он подстраивается под мой шаг и следует чётко рядом со мной, не говоря при этом ни слова. Я злюсь на них всех. Но прямо сейчас чувствую благодарность к Васе за то, что он не оставляет меня одну.

— Ась, притормози. — Вася хватает меня за руку. — Мы, конечно, можем идти пешком