Да что с ней не так? Может это какие-то приступы, и мне вообще следует вызвать скорую помощь?

— О, да. Бывало.

Лея засмеялась со слезами на глазах. Всё это выглядело, как самая настоящая истерика. Я впервые в жизни не знал, как поступить. Передо мной сидит девушка с чёрными глазами и смеётся как ненормальная! Почему я всё ещё здесь, а не звоню в психиатрическую больницу?

— Прости меня… Я правда не хотела.

— Что ты не хотела? Что с тобой, Лея?!

Но ответа я так и не дождался.

Некоторое время она ещё бредила, но в итоге мне удалось уложить её в постель, и, накрыв покрывалом, я покинул её комнату, а вместе с тем и квартиру.

И сейчас, уезжая всё дальше от событий этой ночи, не было мне покоя. Что произошло? Её глаза будто пророчили мне смерть.

Я, Дамиан Вилмот, имеющий в подчинении тысячи людей и принадлежащий к самой высокопоставленной семье… испугался?

Знать бы только, чего именно.

Или кого.

Лея Браун.

Я не могла найти себе места. Дамиан Вилмот жив. Это радостное событие будоражило меня, не давая мне покоя. И я совершенно не понимала, как это воспринимать. Что всё это значит?

Работа шла своим ходом. Мистер Вилмот полностью вошёл в роль начальства. Произошло множество изменений, часть из них в лучшую сторону, а другая часть — кто знает. Сократили штат сотрудников. Как оказалось, многие работники не имели никакого образования и опыта. Просто сидели на тёплом месте, потому что они являлись близкими родственниками Джеймса Бейкера. В общем, в нашей компании происходил самый настоящий переворот и кругом царил хаос. Все ходили как на иголках, нервно обсуждая события минувших дней. Обсуждали Дамиана Вилмота, и меня. Не забыв упомянуть и мою неудачную вечеринку.

Стефан со своим дружком, которого как выяснилось, звали Коул, поглядывали на меня с отвращением. Понятия не имею, какие сказки они выдумали про меня и моё похищение, но если честно, мне было всё равно. Видимо, в какой-то момент мне просто надоело бояться и строить из себя жертву. По всей видимости, жертвой становится кто угодно, но только не я.

Сегодня выдался тяжёлый рабочий день. И именно во время переполоха следователь решил явиться и допросить меня по поводу нашего прошлого директора. Мало того, что Бейкер тянул на дно себя вместе с нашей компанией, то после его пропажи, решили на дно потянуть и меня.

Вам когда-нибудь выпадала честь сидеть напротив органов правосудия? Нет? Тогда вам крупно повезло. Даже, если ты ни в чём не виноват и по сути, ничего не делал намеренно, они заставят поверить тебя в то, что именно ты виноват во всех смертных грехах. Они отличные манипуляторы, и их будто с пелёнок учат давить на психику мирных граждан. Так что тому, что за решёткой в основном сидят невиновные люди, не следует удивляться. Тут, хочешь-не хочешь, но под давлением можно признаться даже в том, чего ты не совершал.

Но я была горда собой. Держалась я достойно. Было всего несколько вопросов, на которые мне было сложнее ответить.

— Как вас взяли на должность секретаря директора, не имея опыта и должных знаний?

— Мне удалось договориться о бесплатной стажировке, которая длилась несколько месяцев. — Стараясь не показывать своё волнение, отвечала я.

— Собственно, за это время я и набралась нужных знаний. Видимо, только это и помогло мне устроиться к нему. Целых два месяца не выплачивать зарплату? Он был рад такой сделке.

— Лея Браун, двадцать полных лет. В шестнадцать вы перешли на домашнее обучение. Почему?

— Не ладила с одноклассниками.

— По нашим данным вы наоборот являлись общительной девочкой. У вас было полно друзей.

— Тогда по вашим данным, вы должны знать, что они начали умирать.

— Да. Это нам также известно. Странно выходит, не так ли?

— Это не моя работа задумываться о странностях. Знаю лишь то, что для меня это было переломным моментом.

— Значит, с тех событий вы стали вести себя обособленно?

— Всё именно так. Вот только я не понимаю, каким боком моё детство может касаться мистера Бейкера?

— В нашей работе важны все детали.

Остальные вопросы никак не касались моей личной жизни. Что радовало. Но мысль о том, что они совершенно не с проста заинтересовались моим прошлым, не давала мне покоя. Или же у меня просто взыграла паранойя.

Рабочий телефон, что стоял около монитора издал ужасный звук, вырывая меня из тревожных мыслей. Будто острым ногтём прошлись по железу. Сколько работаю, не могу к этому привыкнуть, и каждый раз вздрагиваю от неожиданности. Подняв трубку, услышала просьбу от мистера Вилмота зайти к нему в кабинет. Мои руки тут же вспотели. Из-за волнения, у меня не с первого раза получилось встать. Я зацепила провод от компьютерной мыши, и та с грохотом упала, потянув за собой и все бумаги, что лежали на столе.

Выругавшись, я нагнулась за ними. И когда я всё собрала, собираясь встать, в моих глазах померк свет. Пальцы ослабли, и собранные бумаги вновь оказались на полу.

Перед глазами будто шёл чёрно-белый фильм. Фары грузовика ослепили моё зрение, и лишь в последний миг я уловила падающий мотоцикл. Всё произошло настолько быстро, что когда моё зрение ко мне вернулось, я всё так же продолжала сидеть под столом, смотря в одну точку.

Из ступора меня вывело покашливание. Я автоматически подскочила, собираясь встать, но в результате я сильно ударилась головой об стол и тут же выругалась:

— Да чтоб у тебя по телевизору одна реклама шла!

— Ого. А ты жестокая. — С усмешкой отозвался мистер Вилмот.

Ну вот, кто бы мог подумать? Только я могла так опозориться перед мистером Вилмотом. И всё бы ничего. Я только собиралась встать и извиниться, вот только зацепилась за этот ненавистный провод, и, навалившись на свой стул, а он, чтобы вы понимали на колёсиках и просто благополучно откатился в сторону, я снова грохнулась на пятую точку.

— Чёрт… — Я посмотрела снизу вверх на Дамиана, а тот наблюдая за моими мучениями — заржал. Таким громким смехом, и таким заразным, что я сама начала смеяться. Я смеялась до тех пор, пока не поняла, что смеюсь уже одна. Посмотрев на Дамиана с глупой улыбкой на лице, я наткнулась на странный взгляд.

— Тебе очень сильно идёт улыбка. — Сказал он. — И смех.

Конечно, я сразу же перестала улыбаться.

— Давай помогу. — Дамиан протянул мне свою ладонь, а я смотрела на неё как на диковинку. Но всё же приняла помощь. И когда наши ладони соприкоснулись, в голове набатом прозвучали слова.

Всего пять минут. Поспеши.

— Всё хорошо? — Будто сквозь вату я услышала вопрос.

— Что?

— Ты побледнела. Может воды?