– Извините, это я вас спровоцировала своим признанием.

– Ну, отчасти. – Бойко улыбнулся. – Лиза, нам теперь предстоит часто встречаться.

– Почему это?

– Потому что Калюжный назначит вас ответственной за реализацию той самой идеи, которую он сегодня, по сути, утвердил. И я бы не хотел ни с кем работать, кроме вас.

– Что так? – Лиза была удивлена. И тем, что ее сделают главной, и тем, что Бойко отдает предпочтение ей.

– На вас можно положиться. Вы умны, совестливы…

– Но Людмила Ивановна…

– Людмила Ивановна – прекрасный человек, но у нее не тот возраст. А тут надо будет бегать, утрясать вопросы, ругаться, нанимать людей и еще много чего. Все, что делается при запуске нового проекта.

– Как солидно звучит!

– Так и дело солидное. Хорошая лаборатория – это нужная и полезная вещь. Мы вам все смонтируем, а вот работу вы наладите сами. Там есть нюансы.

– Подозреваю. А откуда вы знаете, что Калюжный назначит меня?

– Я с ним говорил.

– А как же мой участок, пациенты?

– Думаю, в конце концов надо будет пациентов передать другим врачам.

Лиза вздохнула.

– Наверное. Но сейчас я очень устала.

– Доедайте пирожное, и я вас отвезу домой.

– Как хорошо. Я так устала, что даже кокетничать не буду и сразу соглашусь.

Любое хорошее дело сразу обрастает нехорошими нюансами. Утром следующего дня Лиза успела выслушать и шутливое поздравление, и саркастический смех – мол, делать больше нечего, и открыто завистливую реплику: «Ну, предусмотрительные люди плацдарм для отхода заранее готовят!» Последнее было не что иное, как намек на возможное сокращение, которым пугала администрация. В конце концов Лиза пошла к заведующей. Людмилу Ивановну она застала за приятным занятием – та застыла перед коробкой «Ассорти» и выбирала шоколадную конфету.

– Угощайтесь, – Людмила Ивановна протянула Лизе огромную коробку, – подарили. Благодарные пациенты. Крепилась неделю, сегодня не выдержала.

– Спасибо. – Лиза выбрала конус в золотой фольге. – Красивые. Я таких не видела.

– Это – из Франции. Там внизу еще второй слой. – Людмила Ивановна положила в рот кусочек. По ее виду было заметно, какое это удовольствие – так просто, без причины открыть шикарную коробку конфет. Лиза знала, что Людмила Ивановна одинока, зарплата у нее невелика, а частной практикой она не подрабатывает, знакомых консультирует бесплатно. Лиза понимала, что это следствие и возраста – настоящие врачи старой закалки были всегда более щепетильны, не так быстро подстраивались под новые правила.

– Очень вкусно! Вам надо сегодня целый день пить чай с этими конфетами. И настроение будет отличное. Как-никак шоколад – источник счастья.

– Елизавета Петровна, вы же врач, не повторяйте эти глупости! – Людмила Ивановна со вздохом вытянула еще одну конфетку.

– Не буду, – улыбнулась Лиза. – Вы в курсе вчерашних событий?!

– Еще бы! Уже в курсе вся поликлиника.

– Я заметила.

– Не обращайте внимания. Дальше будет хуже.

– Почему?

– Потому что я предложила вашу кандидатуру на место заведующей лаборатории. Правда, Калюжный в своем репертуаре. Новое подразделение будет называться не лабораторией, а Центром диагностики. Между нами, название громкое и дурацкое. Но его не переспоришь. У вас сейчас завистников появится – видимо-невидимо. Готовьтесь.

– Господи, а можно мне не соглашаться?!

– Можно, но не стоит. Во-первых, будет сокращение. Это точно. Во-вторых, лучше вашей кандидатуры не найдешь.

– Почему вы так думаете?

– Вы очень ответственный человек. Очень спокойный. Неконфликтный. Вы умеете обращаться с людьми. Бережно. Ну и потом вы молоды, вам надо делать карьеру.

– А если я не хочу?

Людмила Ивановна оторвалась от шоколада.

– А что же вы хотите?

Лиза задумалась. Сказать, что она хочет, чтобы вернулся муж и они зажили бы как раньше, было нельзя. Не поймут.

– Я не знаю. Я, правда, не знаю, но я так не люблю перемены.

– Послушайте, Лиза, вы можете отказаться. На это место прытких найдется куча. В нашем же коллективе. Еще больше сможет привести сам Калюжный. Но лучше вам пойти туда. Для вас же лучше.

– Почему?

– Работа лечит.

Лиза подняла глаза на заведующую, но та замахала руками:

– И ничего не спрашивайте, у нас в коллективе даже государственную тайну разболтают!

Лиза вдруг почувствовала, как появляются слезы. Людмила Ивановна оторвалась от конфет, глянула на подчиненную и спросила:

– Слушайте, а как вы свой «Наполеон» печете? Это же вы приносили на праздники торт?

– Я, – кивнула Лиза, понимая, что ее отвлекают.

– Ну так пишу. – Людмила Ивановна достала ручку.

Лизе пришлось сосредоточиться и, вспоминая пропорции, произнести:

– Там главное тесто…

Она вышла из кабинета через полчаса с улыбкой. Судя по всему, у нее начиналась новая жизнь.

Элалия Павловна была недовольна. Жизнь в квартире на Соколе вдруг приобрела черты таинственные и загадочные. Более того, дочь вдруг все чаще оставалась дома с внучкой и даже иногда не отводила ее в детский садик.

– Ты можешь мне сказать, что все это значит?

– Что именно?

– Почему Ксения не была в саду.

– Я была дома, зачем же в садик отводить?

– Детям нужно общение. Нужны сверстники, нужна социализация…

– Мама, три месяца назад ты говорила, что я сдала ребенка на руки государству и тебе. А теперь выясняется, что и дома плохо.

– Не цепляйся к словам, ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю.

– Нет, не понимаю. Мам, я работаю, сейчас Ксюша проснется, и мы пойдем гулять. Я тебе тогда и позвоню.

– А почему ты дома работаешь? Что за новости?

– Это старые новости, я тебе как-то пыталась рассказать.

– А, это про то, что кал и мочу можно будет сдавать прямо у вас.

– Да, именно про это. – Лиза вздохнула. Она помнила тот разговор – маме не понравилось, что дочь вдруг задумалась о карьере. «Для тебя главное – ребенок! А не анализы какие-то там. Руководить – это значит тратить свое время на чужие интересы и чужую выгоду! Сейчас ты это себе позволить не можешь. И потом, что это за должность такая – баночки с калом и мочой сторожить!» Говоря это, Элалия Павловна повернулась за поддержкой к мужу. Но тот никак не отреагировал. Лиза не очень удивилась подобной реакции, но надеялась, что мама все-таки оценит ее карьерные успехи.