Наёмники и подошедшие позже Чёрные орки недовольно зашумели. Шутка ли, впереди дневной переход под палящим солнцем, а караван должен срываться, как покусанный скорпионами… Без завтрака, наспех собирая шатры… Недовольные лица орков и язвительные шепотки разъярили кентурия ещё больше.

— Молчать!!! Кому не нравится, кто недоспал или недоел может оставаться у Оазиса и догонять меня и невольников на караванном переходе… если повезёт. Вы что, недоумки, решили, что шаранг простят нам смерть Смотрителя?

Постепенно толпа рассосалась. Кентурий недовольно посмотрел на восток. Солнце уже поднялось над горизонтом. Караванщики суетливо разбирали шатры, воины охранения вместе с наёмниками перекладывали трупы на волокуши. Однорукий степняк перекинул связанную хуманку через плечо и, покрикивая на возившихся могильщиков, зашагал к барханам.

Бордах остался у шатра Серрагха, задумчиво присев у ствола того самого дерева, что было свидетелем убийства. Кентурий вытащил Слезу Пустыни и катал её на ладони, недовольно хмуря брови. Нехорошее предчувствие не отпускало Чёрного орка. Все предпринятые им меры казались детской игрой. Орки Южного Континента много столетий не воевали с шарангами. Ещё дед Бордаха в старой крепости Орды на берегу Серединного Моря рассказывал внуку о древнем и тщательно скрываемом страхе Чёрных, когда-то чуть не исчезнувших с лица мира до самого последнего поселения три века назад. А всё почему? Захотелось тогдашним вождям богатств, что скрывало Царство Шаранг…

Прошло не меньше получаса, пока кентурий не услышал свист бичей надсмотрщиков, что поднимали невольничьи колонны и загоняли их в караванный строй.

Орки-охранники помогли хромающему Бордаху снова взобраться на лошадь. Утвердившись в седле, кентурий в нетерпении окинул взглядом спешно поднятый караван. Подъехал шаман, протягивая кентуриону бурдюк с брагой. От старого хитреца не укрылись возобновившиеся страдания Бордаха.

Чёрный орк не любил мешать фанку с брагой, от этого надолго ухудшалось зрение и к вечеру дико раскалывалась голова, но боль в ране при каждом шаге лошади заставляла скрежетать зубами.

Сделав внушительный глоток, он вернул бурдюк шаману:

— Где Мирдах? — обратился кентурион к подъехавшей группе наёмников.

— Ещё не вернулся, досточтимый, — десятник степняков коротко поклонился.

— За это время можно было зарыть мою лошадь, выкопать и снова зарыть! Пошлите за ними!

Два степняка сорвались с места в галоп, но тут же осадили лошадей. По каравану раздались крики:

— Шаранг! Ша-а-а-аранг!!!

Вот оно… сбываются самые плохие предчувствия. Из-за барханов, с закатной стороны, сначала одинокими точками, затем цепью тёмных силуэтов показались приближающиеся всадники.

Надсмотрщики остановили начавшие движение колонны и усадили невольников прямо на песок. Воины охранения из Чёрных орков поспешно окружили кентурия с шаманом, взяв в кольцо. Наёмники, разделившись на два неравных отряда сместились по разные стороны, крича возничим на повозках, чтобы те выстраивали их стеной.

— Поздно… — едва слышно произнёс остановившийся рядом с Бордахом шаман.

— Что?!

— Прикажите наёмникам не сопротивляться… шаранг привели Ведьм…

— Киррагх, Сердаргх! Передайте степнякам, что, если кто-нибудь выстрелит в шаранг или метнёт копьё, я лично распорю ему живот и заставлю сожрать свои дерьмовые кишки… — недвусмысленная угроза, высказанная наёмникам, немного успокоила кентуриона. Может… ещё удастся выкрутится?

Бордах никогда не праздновал труса. Вот и теперь, не обращая на предостережения охраны внимания, он тронул поводья лошади и выехал вперёд, навстречу приближавшейся группе всадников на фарангах.

Коренастые, обманчиво медлительные ящеры вдвое превышали по величине самую крупную лошадь. Толстая кожа серебристо-серого цвета, с чернотой в складках могла выдержать в упор выстрел из арбалета. Шаранг, восседавшие на ящерах с неестественно прямыми спинами и каменным выражением лиц были вооружены луками и длинными копьями с развевающимися у основания листовидных наконечников разноцветными клановыми лентами.

У ближнего десятка шаранг все ленты были синими. В самом центре группы на необычном светлом фаранге восседала женщина с гривой ослепительно-белых волос, переплетённых такими же синими шнурами. Свободная одежда шаранг в отличие от остальных сопровождающих, отдававших должное традиционным белым цветам, на незнакомке была золотой, перехвачена в талии тяжёлым поясом с инкрустацией лазурными самоцветами. Руки женщины, обнажённые до плеч, были покрыты вязью цветных татуировок, при движении создававших иллюзию сполохов красного пламени.

Абсолютно равнодушный взгляд бирюзовых глаз, едва остановившийся на лице кентуриона, и тут же сместившийся куда-то в точку над головой орка, заставил Бордаха внутренне поёжиться. К ним в гости пожаловала не простая Ведьма Шаранг… Уж в чём, в чём, а в царских знаках Чёрный орк, опытный путешественник, знал толк. Эта женщина — плоть от плоти, кровь от крови Царицы Пустыни. Только члены высокой семьи могли носить в этих землях на одежде золотые цвета.

Сбоку послышался шелест одежды и позвякивание металла. Бордах скосил глаза, пытаясь не упускать из поле зрения Ведьму. Спешившийся шаман распростёрся ниц на песке, старательно не поднимая головы.

Досадуя на свою несообразительность, кентурион сполз с седла и, стараясь сохранять достоинство, встал на одно колено, опираясь на здоровую ногу. И, наконец, удостоился внимания Ведьмы:

— Вставай, Чёрный. Тебе придётся ответить на мои вопросы, глядя в глаза.

Орк поднялся, не сдержав болезненной гримасы. Шаранг скользнула взглядом по его бедру с повязкой и продолжала, не вдаваясь в детали:

— Как погиб Смотритель?

— Мы нашли его у палатки вместе с трупом одного из степняков…

— И решили зарыть следы поглубже, пока никто не узнал… как это старо и предсказуемо, орк. Ты не производишь впечатления глупца, Чёрный…

— Я только хотел…

Ведьма повела бровью и Бордах почувствовал, как горячий комок начинает переполнять его гортань и мучительно зашёлся в кашле. На губах его выступила кровь, внутри всё похолодело.

— Не оскверняй ещё большей ложью своё положение, — шаранг махнула рукой и к ним подъехали всадники на фарангах толкая древками копий связанных степняков, которым кентурий поручил скрыть трупы и свидетельницу, — наёмники уже всё рассказали. Их командир убил Смотрителя Оазиса, уважаемого и любимого шаранга из рода Джогар. Убил под покровом ночи и осквернил кровью воды озера! — глаза Ведьмы вспыхнули, губы сжались в тонкую полоску, под загорелой кожей заходили желваки. — Единственное, что мне непонятно, это зачем твои наёмники утащили вместе с трупами молодую хуманку?

— Она была рядом с трупами, связанная… Серрагх взял её в походе… мне не сказал… — едва отдышавшись просипел Бордах.

— Хм… — Ведьма в золотом нахмурилась, — она многое видела… Как кстати… Сестра! — шаранг обернулась к одному из всадников на фаранге, лицо и голова которого были замотаны куском белой ткани так, что видны были лишь глаза. Серебряная упряжь ящера, дорогое седло из кожи виверны, носки и каблуки изящных красных сапог тонкой замши, инкрустированные костью, — всё это просто кричало о непростом происхождении.

Когда незнакомка подъехала ближе