Еще я думал, что будет, если катер перевернется, и мы окажемся в холодной воде. «Скаты», конечно, намного легче эскад, однако на дно утащат не хуже русалки. Хотя мне лично все равно: даже в облегченном варианте (в трусах и каске) я плаваю как топор.

Вдруг с ближайшей скалы посыпались камни. Я задрал голову и увидел стаю панцирных псов. Они провожали нас голодными взорами и отчаянно скулили. Их жалобные звуки отдаленно напоминали плач ребенка.

– Чтоб им пусто было, – сказал Кокос, выбрасывая окурок за борт. – Воют, сволочи, надрываются! И без того на душе тяжко.

– Псов что-то слишком много, – заметил Гидроперит. – Значит, где-то поблизости бродит и секалан.

– Товарищ прапорщик, а секалан человека под контроль взять может? – настороженно поглядывая на псов, спросил Дэн.

– Мне о таких случаях неизвестно, но в АТРИ можно ожидать любой подлянки. Главное, не нарваться на кого-нибудь похуже. Самые поганые – это шептуны. Так башку заморочат, что не поймешь, где верх, где низ, где перед и зад.

– Так вы бы нам о них больше рассказали, товарищ прапорщик. Пока катаемся, – попросил Кокос.

– С шептунами лучше никогда не встречаться. Только сказать куда проще, чем сделать. С виду они от людей ничем не отличаются. Одеваются как мы, разве что лица почему-то предпочитают прятать под капюшонами. Не знаю, зачем они это делают, потому что фейс у них абсолютно нормальный. Человек как человек. А вот глаза – змеиные, страшные. Посмотришь, и будто в омут упал. Но чтобы сделать из тебя марионетку, шептунам совсем необязательно ловить твой взгляд. Гипнотизируют даже на расстоянии. Сначала услышишь в башке тихий, непонятно откуда идущий шепот. Это их первый ментальный удар, прощупывание. Если не сумел из-под него выскочить – пиши пропало. Все, ты кукла.

Мы поежились. Я и в обычной жизни к экстрасенсам отношусь настороженно, а уж как спастись от столь мощного гипнотизера, способного внушить тебе все, что угодно, даже представить не могу.

– А с рыбой здесь как?

Дэн, большой поклонник рыбалки, решил сменить тему. Не только меня доконало.

– С рыбой все в полном ажуре. Ее тут полно, разве что на берег не выпрыгивает. Причем всякой-разной. Есть и такая, что на Большой земле отродясь не водилась. Только есть любую, что в сыром, что в вареном или жареном виде, я бы не советовал. Без спецтаблеток это отрава в чистом виде. Мутантам проще, жрут что попало, а вот нам о себе заботиться нужно, – пояснил командир.

Гидроперита вызвали по рации, он перекинулся парой слов с невидимым собеседником и сообщил:

– Нам повезло. На базе засекли случайное срабатывание КИПа, принадлежавшего одному из ученых. Правда, прибор быстро вырубился, но примерные координаты все же удалось получить. Есть все шансы догнать диких, если это, конечно, не был отвлекающий маневр.

– Товарищ прапорщик, а подмога будет? – спросил сидевший на корточках Кокос.

– Не будет, – мотнул головой Гидроперит. – Придется рассчитывать только на себя.

Он сокрушенно вздохнул и выложил то, что мучило его всю дорогу:

– Одно плохо – зеленые вы. Будь со мной хотя бы двое опытных егерей, мы бы устроили этим уродам веселую жизнь, стерли бы их лагерь к такой-то матери, а с вами можно только молиться, что успеем перехватить ту партию, которая яйцеголовых в плен взяла.

– А если не успеем? – резонно спросил я.

Прапорщик неопределенно пожал плечами:

– Тогда труба. Если уроды успеют скрыться в лагере, сразу вертаем обратно. Впятером нам со всем кланом не совладать. Может, они и психи, но соображать и драться умеют. Ясно, бойцы?

– Так точно, – нестройно ответили мы.

Никогда раньше не убивал человека. Пускай впереди нас ждет схватка с мутантами, которых в АТРИ многие за людей не считают, зовут изгоями и всячески третируют, но для меня они все равно остались хомо сапиенсами, человеками, такими же, как я. И убивать, если честно, ни капли не хочется. Даже в целях самозащиты.

Надо гнать эти мысли прочь. Объяснять самому себе на пальцах, как маленькому.

Увы, в АТРИ действует иной закон – закон джунглей, если можно так выразиться. Если не ты, то тебя. Придется смириться и играть по чужим правилам, а остатки гуманизма навсегда вычеркнуть из памяти. Конечно, если хочу снова оказаться на Большой земле. А я дико хочу вернуться, и это еще слабо сказано!

Расслабиться и получать удовольствие не выходит. Может, кто-то и способен ловить здесь кайф, но только не я.

Мы свернули в один из притоков реки и проплыли еще пару километров. Пейзаж по-прежнему не радовал разнообразием – скалы, деревья, нагромождения камней на берегу.

– Немного срежем путь, – пояснил прапорщик. – Рискованно, но, если мои предположения верны, небольшую фору мы все же заимеем. Эх, знать бы точно, куда они топают.

Он взял бинокль и стал высматривать подходящее место. Наконец оно нашлось.

– Вроде ничего, – сказал Гидроперит. – Вон там, метров через триста. Высоко карабкаться не придется. Там и пристанем. Держитесь, гаврики.

Он крутанул штурвал.

Вода у берега цвела и казалась салатно-зеленой. Подул ветер, запахло чем-то отвратительным.

– Гнилью воняет, – принюхавшись, сказал Филя.

– Чем-чем? Гнилью? – с нервной дрожью спросил прапорщик и попытался отвернуть в сторону.

Благополучно проскочить не удалось. Катер не успел завершить маневр. Прибережная вода вспучилась и забурлила, словно на дне врубили кипятильник невероятной мощности. Загрохотала артиллерийская канонада. Это начали с барабанным грохотом лопаться пузырьки, устремлявшиеся к поверхности. Я моментально оглох.

Лежавшая на реке прозрачная пленка с хлопком оторвалась, стремительно приподнялась и развернулась на девяносто градусов, превратившись в широкое, пляшущее на ветру полотнище. Не будь оно зеленым, можно было бы подумать, что перед нами экран кинотеатра.

Включился невидимый проектор. Зрелище было грандиозным. Загадочная пленка заискрилась, будто по ней пробежал заряд. Возможно, так оно и было.

Я скорее почувствовал, чем услышал характерный для статического электричества щелчок. Волосы под шлемом попытались встать дыбом. Не удивлюсь, если они при этом еще и искрились.

Сними я каску, и прическа моя походила бы на торчащие во все стороны эйнштейновские космы полубезумного профессора из «Назад в будущее».

Перефразировав известный рекламный слоган: «Имидж – ничто, главное – вовремя смыться», я тут же позабыл о своей внешности. Какой бы неказистой она ни стала, стоило задуматься о более важных вещах.

«Экран» с самого начала показался опасным. Следовало убраться подобру-поздорову, пока между ним и катером сохранилась приличная дистанция. Можно даже по-английски, не прощаясь. Однако прапорщик медлил.