Он уже начал поднимать руку – и это был жуткий момент, и Стелла подумала, не может ли он в самом деле превратить ее в крота-слепыша… Она даже на мгновение увидела себя – крошечное, слепое розовое существо, барахтающееся в волнах, а корабль уходит все дальше и дальше… А может, Итан снова что-то напутает и она превратится в маленький танцующий полярный боб – что, вообще-то, ничуть не лучше.

– Я тебе преподам урок, который ты никогда…

– Надо же, звучит интересно. Всем желающим можно поучиться? – спросил кто-то сзади.

Стелла обернулась – и обнаружила у себя за спиной Шая. В первый раз она увидела его в синей форме Клуба полярных медведей, а не в старой рубашке и штанах, в которых он ухаживал за волками. Четыре экспедиционных волка стояли рядом с Шаем, прижимаясь к его ногам.

– Это не твое дело! – фыркнул Итан, тыча пальцем в сторону Шая. – Так что убирайся, кем бы ты ни был!

Волк тут же оскалил зубы, и маг поспешил опустить руку.

– Ладно, ладно, – сказал Шай, оглядывая Итана с головы до ног. – А очень похож на спесивого маленького придурка.

– Да я выше тебя ростом! – бешено выкрикнул Итан. – И никто не смеет обзывать меня придурком! И я не спесивый! Но я сейчас же пойду к капитану и сообщу, что на меня напали члены Клуба исследователей полярных медведей!

У Стеллы упало сердце. Феликсу определенно такое не понравится. Ему вообще вся эта история не понравится…

– Меня зовут, если тебе интересно, Шай Сильвертон Киплинг, и я должен сам обратиться к капитану. – Шай слегка наклонился и почесал одного волка за ушами. – Угрожать магией во время плавания – это нарушение всех морских законов, как ты должен уже знать.

– Ох, да ты и минуты моего времени не стоишь! – огрызнулся Итан и ушел.

За ним тянулись мокрые следы от тающего снега.

– Мы бы справились и без тебя, – заявила Стелла Шаю, хотя и не была уверена, что это правда.

Она ведь совершенно не хотела превращаться в крота-слепыша, если уж на то пошло…

– Но все равно спасибо.

Шай слегка наклонил голову:

– Всегда к твоим услугам, Спарки.

Стелла повернулась к Бини, чтобы познакомить их, но внимание мальчика было полностью поглощено его нарвалом. Он едва глянул на Шая, бормоча:

– Привет, я Бини, я люблю мармеладные шарики и нарвалов, а сейчас я пойду в свою каюту изучать книги по медицине и читать о зубах.

С этими словами он повернулся и быстро ушел.

– Ох, черт… он старался быть вежливым, – сказала Стелла.

Не хватало еще, чтобы и Шай невзлюбил Бини.

– Ему просто трудно поддерживать разговор, и он иной раз нуждается в одиночестве, вот и все.

– Все понятно, – кивнул Шаай. – Волки тоже это любят. Они иногда хотят быть частью стаи, а иногда им хочется, чтобы их оставили в покое. Ничего тут нет необычного.

В последний день плавания капитан Фицрой устроил в кают-компании прощальный ужин для двух исследовательских клубов. Пригласили даже самых младших членов. Такой ужин был для исследователей традиционным: ведь вскоре, как только они высадятся на лед, им придется обходиться скудным пайком. Потому сейчас длинный стол ломился от яств.

Феликс предупредил Стеллу: это последний нормальный ужин на долгое время, так что ей стоит наесться как следует.

С самого начала ужина в кают-компании витало напряжение. Клубы полярных медведей и океанских кальмаров недолюбливали друг друга из-за экспедиции за снежными акулами, состоявшейся много лет назад. Между клубами не утихало соперничество, с обеих сторон постоянно звучали обвинения в мошенничестве и грязной игре. По крайней мере одного исследователя тогда съела снежная акула, а несколько были серьезно ранены. Но никто никому не принес официальных извинений, и с тех пор клубы настороженно относились друг к другу. Каждый винил конкурента в своих потерях и неприятностях, и при этом оба заявляли, что именно их клуб доказал существование снежных акул.

Теперь члены клубов сидели за столом напротив друг друга, с опаской наблюдая за соперниками. Поначалу все держались вежливо, но не прошло много времени, как разразилась ссора между зоологом из Клуба полярных медведей и охотником из Клуба океанских кальмаров, – оба хотели убить какого-нибудь йети и заполучить его в качестве трофея. Такого никогда прежде не случалось, и каждый из спорщиков горел желанием стать первым.

– Разве это не представляет собой некоторый риск – гнаться за йети с копьем? – спросил Феликс, внезапно вмешиваясь в разговор. – Похоже на верный способ оказаться съеденным.

– Не думаю, чтобы специалист по феям мог что-то знать о таких вещах, – сказал охотник, поджав губы. – Но я намерен убить йети из винтовки, а не копьем.

– Вам не удастся доставить его на материк, – заговорил капитан Фицрой. – Средний йети имеет рост в шестьдесят футов. И пока что не построен корабль, способный перевозить тварей таких размеров.

– Я просто отрежу ему голову, – заявил зоолог. – И привезу ее домой. Должен же быть в Клубе полярных медведей образец йети! Просто стыд, что его нет до сих пор, если честно.

– Должен признать, я был удивлен, не увидев там ни одного снежного гоблина или ледяной феи, – прозвучал голос с другого конца стола.

Это был отец Итана, маг Захария Винсент Рук.

– У нас в Клубе океанских кальмаров на выставке – целая витрина морских фей, – продолжил он. – У них расправлены крылышки, как у бабочек. И мы держим в банках живые экземпляры. – Он повернулся к Феликсу. – Вообще-то, мне всегда казалось, что их довольно легко поймать. Тут даже копья не требуется, только сачок для бабочек. По сути, детская игра.

Феликс напряженно улыбнулся:

– В нашем клубе раньше была такая витрина. Но по моему настоянию ее недавно убрали. Пришпиливать фей или кого-то еще – варварская практика, которую не следует поощрять. И даже просто терпеть.

На мгновение воцарилось ледяное молчание. Потом Захария Винсент Рук встал:

– Вы назвали меня варваром, сэр?

– А что такое варвар? – спросил у Стеллы Бини, достаточно громко для того, чтобы его услышали все за столом.

– Нецивилизованный человек, – ответила Стелла.

Когда Феликс учил Стеллу произносить слова по буквам, он старался избегать скучных слов вроде «послушание», «капуста» или «мел». Вместо того он предпочитал слова интересные – «варвар», или «шутовство», или «странствование». Когда Стелла выучивала слово по буквам, Феликс награждал ее тем, что объяснял его значение.

И теперь она посмотрела на него через капитанский стол, а Феликс ответил ей сдержанной улыбкой, хваля за правильное толкование.