– Семестр закончится, не успеешь и оглянуться! – старательно успокаивала ее миссис Айбел. – И снова будешь дома! Всегда можешь привозить сюда своих новых подружек на каникулы.

– На каникулы я должна буду ехать в Лондон, к ней! – сказала, как отрезала, Калли, глядя в упор на Фиби.

– Но до каникул еще дожить надо! – примирительно начала миссис Айбел. – А потому не будем себе портить нервы раньше времени. Впереди у тебя столько всего интересного: новая школа, новые друзья. Уверена, ты подрастешь за один семестр на целых шесть дюймов.

Калли бросилась к экономке и обхватила ее за шею руками, стараясь не расплакаться.

– Я напишу вам, миссис Айбел. Обязательно напишу!

С Фиби девочка всю дорогу держалась подчеркнуто вежливо. Подъехав к школе, они оставили Тома в машине на въезде, а сами пошли пешком по подъездной аллее в направлении высокого серого здания. Издали школа была похожа на собор. Калли невольно восхитилась красотой открывшегося пейзажа. Вокруг царило настоящее столпотворение: родители, легковые машины, шоферы, девочки, многие с музыкальными инструментами в футлярах, приветствуют друг друга радостными возгласами и тут же попадают в объятия подружек. Всех новеньких сверяли по специальным спискам старосты из числа старшеклассниц. Девочки, облаченные в строгие мантии, старательно демонстрировали безупречность манер.

– А сейчас попрощайтесь со своими близкими! – обратилась к новеньким учительница, тоже в мантии и в академической шапочке с плоским квадратным верхом.

Фиби сделала шаг навстречу Каролине, надеясь, что та ее обнимет. И это станет первым шагом к примирению и признаком того, что ее простили за невольную жестокость. Ведь все же это делается ради блага дочери!

Но Каролина резко отвернулась в сторону.

– Ты можешь ехать. Со мной все в порядке, – проговорила она безразличным тоном. – До свидания! Спасибо, что привезла меня сюда.

Синие глаза, глаза ее незабвенного Артура, были холодны как лед, подбородок решительно вскинут, плотно поджатые губы не оставляли сомнений: разговор окончен.

«Вот и вся благодарность за мои труды, – думала Фиби, вздыхая, пока шла к машине. – А чего же ты хотела?» В ушах снова раздался сердитый голос Китти. Ты лишила ребенка всего, что она любила. Даже любимую собаку отобрала. И после этого ты еще ждешь каких-то благодарностей? Дай ей время, может, все и образуется.

Образуется ли, спрашивала себя Фиби. Дождется ли она когда-нибудь благодарственных слов от дочери? Фиби чувствовала неприятную тяжесть в желудке, и ноги стали ватными. Ей стало совсем нехорошо. На выходе она замешкалась, и у нее вдруг возникла безумная мысль. А что, если сейчас вернуться и забрать дочь с собой? Но, оглянувшись, она увидела, что новеньких уже успели куда-то увести.

– Что я наделала? – выкрикнула она, глядя в пустоту. – Что я наделала!

Фиби почувствовала, как ее охватила паника. Будто она только что отбросила от себя прочь что-то очень дорогое и очень важное в своей жизни. И еще вопрос, сумеет ли она снова обрести все то, с чем так легко рассталась…

По пути в Шотландию Фиби остановилась на ночлег в гостинице. Протяженные летние каникулы Каролина должна была провести в Далрадноре. Она не рискнула лишать дочь шанса пообщаться со своим любимым псом и пони Гектором. Наверняка и сэр Лайонел придумает какой-нибудь веский повод, чтобы повидаться, хотя бы тайком, с внучкой, в воспитании которой он принимал участие.

Фиби только что закончила съемки в новом немом кинофильме. В главной роли снялся сам Айвор Новелло, звезда экрана последних лет, а в качестве режиссера-постановщика выступил Фред Хичкок. После успеха своего предыдущего фильма «Жилец» он был преисполнен решимости создать еще один леденящий душу триллер. Роль у нее была проходной, но компания на площадке подобралась хорошая, и Фиби была довольна съемками.

В последнее время все новости с киностудий крутились исключительно вокруг технической новинки под названием «звуковое кино». Звук, как ни странно, открыл перед Фиби широкие творческие перспективы. Не секрет ведь, что у многих актеров немого кино просто отвратительные голоса, которые требуется переозвучивать. Однажды Фиби привела Калли для участия в пробах. Она не сомневалась, что помощник режиссера попросит дочь, которая явилась на студию вместе со школьной подружкой Примроуз, остаться для дальнейшей работы, но дочь проявила абсолютное равнодушие к процессу кинопроизводства. Фиби казалась немного странной дружба этих двух девочек, но Каролина очень любила бывать у Примми в Йоркшире, в городке под названием Харроугейт.

Харроугейт находился всего лишь в нескольких милях от Лидса, но контраст был разительный. Сразу было видно: здесь обитают богатые люди. На каждом шагу бутики, спа-салоны, красивые ухоженные пригороды. Фиби никогда не рассказывала дочери о своих корнях в Лидсе. Миф о погибших родителях Каролины, родном брате Фиби и его жене, тоже был погребен под толщей лет за ненадобностью. Много лет тому назад Калли вдруг резко перестала интересоваться всем, что было связано с ее родителями. Иногда Фиби задавалась вопросом о том, как сложилась судьба ее второго брата, Теда. Наверняка он еще был жив. Но, пожалуй, встреться они сегодня на улице, то и не узнали бы друг друга.

Фиби нравилось навещать Калли. Величественное каменное здание школы Святой Маргариты наполняло чувствительную актрису священным трепетом, а суровая красота окружающей природы завораживала. Вокруг аккуратно подстриженные газоны, а всего лишь в двух шагах – бушующее море. Волны вот-вот готовы обрушиться и на кровлю здания, и на нарядные лужайки рядом со школой. Лучшего места для учебного заведения закрытого типа и не придумаешь. Артур наверняка бы гордился тем, что его дочь учится в такой привилегированной школе. Уже на подъезде к зданию Фиби увидела эстраду, воздвигнутую на одной из лужаек. Видно, готовилось выступление школьного оркестра. Рядом зеленели спортивные площадки и арена небольшого стадиона. Она направилась прямиком в шестой класс и оказалась в плотном кольце юных почитательниц своего таланта. Девочки стали засыпать ее вопросами о театре и кино. Фиби с удовольствием отвечала на все вопросы честно, ничего не приукрашивая. Ленч им подали в шатре, специально установленном посреди газона для особо почетных гостей и родителей. Девочки в нарядных летних платьях из разноцветного льна суетились вокруг, стараясь быть максимально полезными гостям, съехавшимся на праздник по случаю окончания очередного учебного года.

На лужайке между тем разворачивалось красочное действо: своеобразный спектакль – ожившая на глазах зрителей картина – марш суфражисток времен королевы Виктории. Девочки, облаченные в кринолины, отчаянно прорывали цепи полицейских кордонов. Некоторые приковывали себя цепями к импровизированным оградам, тут же происходили аресты активисток. В целом представление смотрелось неплохо. Правда, исполнительницы явно переигрывали, внося в развитие сюжета надрывную мелодраматическую ноту. Но юные артистки, одетые в арестантские робы, в холщовые фартуки и чепцы, марширующие с серебряными стрелами в руках, что по замыслу постановщиков должно было обозначать грядущее тюремное заключение, распевающие знаменитый гимн суфражисток «Станем плечом к плечу», очень старались.