Проводник поскрёб ложкой по дну банки, доел остатки каши, поставил жестянку на стеллаж и взял обеими руками кружку. Вытянув губы трубочкой, подул, сгоняя белёсые струйки пара, шумно глотнул и блаженно зажмурился:

– Вкуснотища! Травки сам собирал – здесь, неподалёку. Ты пей, пей, а то остынет. Такой чай пить надо, когда он горячий, – и сил придаст, и здоровье поправит, если что.

Я попытался взять кружку, но тут же зашипел, обжегшись о горячую ручку.

– Пускай ещё немного остынет. Я в детстве горячим молоком язык сильно обжёг, так что с тех пор у меня с кипятком особые отношения, – сказал я.

Брови сталкера приподнялись, а сам он пожал плечами: дескать, наше дело предложить, а там – хоть трава не расти.

– Так ты, значит, всего лишь два года здесь. А кто тебе такое прозвище дал или ты сам его придумал? – продолжил я разговор.

– Шпала так прозвал, ёксель-моксель. Я, когда в развалинах очухался, нарвался на стаю «слепышей». Половину тварей уложил из автомата, остальные разбежались, пока я перезаряжался. Я не стал ждать, когда они вернутся, ломанулся в лесок, что рос неподалёку от деревни, – решил на дерево забраться и там переночевать. В деревне-то неспокойно было: после собак туда ещё какие-то твари наведались. Я их не видел, честно скажу, но слышал, как они хрипели и топали. В общем, повезло мне тогда. Видно, не захотела Зона меня к себе прибрать: все аномалии в стороны отвела, мутантов окольными путями пустила. Короче, добрался я до небольшой полянки, вижу, мужик какой-то в лучах лунного света стоит. Как сейчас помню: босой, в синих штанах и белой майке, лысина отсвечивает, голова большая, лоб широкий.

Сталкер отхлебнул чая, кивком указал на мою кружку. Я понял, что отказываться дальше нет смысла, и осторожно дотронулся пальцем до ободка. «Нормально, – подумал я. – При должной осторожности не обожгусь». Чай и в самом деле оказался приятным на вкус. Он и тонизировал, и расслаблял одновременно, даря отдых и восстанавливая силы. Хмель постепенно отступал, оставив сухость и неприятный привкус во рту, но горячий напиток помог справиться и с этими неприятностями.

– Стоит он и что-то бормочет себе под нос, – продолжил Байкер, удовлетворённо кивнув в ответ на мой восхищённый жест в адрес его чая. – Ну, я и окликнул его. Вдруг, думаю, подскажет, куда мне идти. Я же в этих местах никогда не бывал, не знаю, что здесь и как. А он будто не слышит: приложил руку козырьком ко лбу и смотрит в лес, словно диковину какую-то разглядывает. Я ближе подошёл, руку ему на плечо положил. Мужик, говорю, оглох, что ли? Есть тут жилые деревни поблизости?

Сталкер замолчал, делая большой глоток.

– Ну а дальше что? – нетерпеливо спросил я его и тоже припал к кружке.

– А ничего. Посмотрел он на меня, развернулся и ушёл в заросли. Только я после его взгляда на время рассудком повредился, а ведь мог вообще жизни лишиться: не человек это был, а дирижёр – один из самых опасных мутантов в Зоне. Я это позже понял, когда пообжился тут да опыта понабрался.

Байкер со вздохом покачал головой и продолжил:

– Что было потом, не знаю. Следующее, что я помню, – широкая такая поляна с большим костром посередине. У огня пятеро сидят, руки к рыжим языкам тянут, греются. А тут я на них верхом на мутохряке скачу, автоматом, словно саблей, размахиваю. Ну, ясное дело: шум, гам, крики. Кто-то стрелять начал. Зверь подо мной споткнулся, я через него перелетел, головой в дерево треснулся. Очнулся от того, что меня ладонями по лицу хлещут. Глаза открыл, вижу: братки. Всё, думаю, кранты мне пришли: сейчас на ремни располосуют за то, что отдых реальным пацанам испортил. А их старший, Шпала, вменяемым парнем оказался с неслабым чувством юмора. Захохотал он и говорит: «Ну ты и байкер! Сколько Зону топчу, а такого, чтоб люди верхом на мутанте по лесу рассекали, ни разу ещё не видел». Так это прозвище и прилипло ко мне. Я к его отряду отмычкой прибился. Шпала меня премудростям всяким учил: как тропу искать, аномалии обходить, артефакты из них на свет вытаскивать. Он раньше бандитским ремеслом промышлял. А потом, когда банду, где он «шестёркой» ходил, военсталы в капусту порубили, Шпала с Гуру и Молотом решили вольными бродягами стать, честным трудом на жизнь зарабатывать. Вот так Зона людей перековывает: кого из бандитов в сталкеров превращает, а кого – наоборот. Да, парень, и такое случается.

Байкер разом допил остывший чай, с кряхтением поднялся и двинулся в угол за новой порцией.

– Теперь твоя очередь, – сказал он.

– Сергей Роднопольский, журналист. Сутки назад работал в Москве заместителем главного редактора журнала Moscow Time. Прибыл на Украину с целью написать статью о повальном увлечении молодёжи реалити-играми по мотивам культовой компьютерной трилогии «Сталкер», – оттарабанил я на одном дыхании.

– О как! Что за трилогия такая? – спросил Байкер.

– Компьютерные игры о вымышленном мире Зоны, возникшем в результате второго взрыва на ЧАЭС в 2006 году из-за неудачного эксперимента учёных. Там всё – как здесь: мутанты, аномалии, артефакты, сталкерские и бандитские группировки. Первая игра серии произвела эффект разорвавшейся бомбы. Её создатели поняли, что нашли золотую жилу, и запустили литературный проект, где описывались приключения игровых персонажей и выдуманных авторами героев. Две последующие игры ещё больше подогрели интерес к набирающей популярность субкультуре, породили массу продолжений и накалили страсти до такой степени, что многие фанаты виртуальных сражений решили устроить игрища в реале. Они съезжались на Украину со всего мира, любыми способами проникали в зону отчуждения вокруг настоящей ЧАЭС и устраивали там страйкбольные бои, воображая себя крутыми охотниками за артефактами и истребителями мутантов, пока власти не взялись всерьёз за это дело. Создали охранный периметр вокруг зоны отчуждения, нагнали вояк, подключили к охране миротворцев ООН. Но всё без толку. Фанаты игр всё равно проникали за колючую проволоку и, говорят, даже создали в запретной зоне несколько постоянно действующих лагерей. Вот я и хотел написать о них материал, но вместо этого каким-то образом оказался здесь.

Байкер даже чай пить перестал, так и застыл над кружкой с вытянутыми в трубочку губами.

– Погоди. Так ты что – не местный?

– Только сейчас дошло? – усмехнулся я.

– А эти карты в планшетнике…

Я кивнул:

– Ага. Скриншоты локаций тех самых игр.

– Ёксель-моксель! А выглядят как настоящие, полностью совпадают с ландшафтом, и даже блокпосты с заброшенными деревнями отмечены. Я это заметил, когда ещё Шпала их просматривал. – Байкер поставил кружку на стеллаж, встал. Заложив мускулистые руки за спину, он стал задумчиво ходить по подвалу, едва не цепляя широкими плечами выступающие за пределы полок углы коробок и ящиков.

Пока сталкер шагами мерил убежище, я разрабатывал дальнейший план действий: «Найти способ вернуться домой – это раз. Уговорить Байкера стать моим провожатым в этом царстве Аида – это два. Сказать легко, а вот как сделать? А если Байкер не захочет со мной возиться? Для него “пассажир” – серьёзная обуза. Особенно такой, как я. Ведь у меня нет опыта выживания в таких условиях, здесь каждый шаг может стать последним. Значит, надо чем-то зацепить его, заманить, подкинуть ему что-то такое, от чего он уже не сможет отказаться».