укладывает спать на мягкую подушку. Розы в его представлении были похожи на ромашки, единственные цветы, которые он знал хорошо, только розового цвета. И он был очень удивлен, зайдя в оранжерею, увидев внушительных размеров кусты с прекраснейшими цветами, бутоны, которых были желтого, красного, белого, ну и конечно розового цвета, а аромат, сшибающий с ног своей свежестью, разыграл воображение и оставлял во рту сладкий привкус.

– Розы, очень нежный и прихотливый цветок, требующий повышенного внимания.

Герман вопросительно взглянул на дедушку, который знакомил его с цветами.

– Нет, это не значит, что к ней нужно поставить охрану или ночевать в кустах распевая песенки. Просто помимо полива, который необходим всем растениям, ей нужны и другие процедуры. Например, растирать листки специальным отваром для питания и защиты от вредных насекомых, – Леонард показал на ведро в котором, судя по всему, и был этот отвар, отправил Германа растирать листья розы, а сам занялся стрижкой кустарников вдоль забора.

С важным видом, юный садовод схватил ведро, платок и резво начал было дело, доверенное ему, как вдруг, просунув руку в кусты, почувствовал колющую боль в руке.

– А! – вскрикнул Герман, тряся рукой, которую он резко вытащил из кустов. В то время как розы зашелестели, будто смеясь над ним.

Оказалось розы, нежные на вид, не были так уж беззащитны. У всех у них были шипы, которыми они жалили Германа, как только он запускал руку в их кусты. Ежик сделал еще попытку, но в очередной раз нарвался на острые шипы.

Он старался как мог, но ничего не выходило, даже когда листья были снаружи, и казалось легко досягаемы, откуда ни возьмись, появлялись шипы и снова жалили Германа, который при этом обиженно пыхтел, готовясь к следующей попытке. Окончательно потеряв терпение, ежонок, с проворностью кошки вцепился в лист из самой гущи кустов. Послышался жуткий шелест и, словно рой диких пчел, набросились на него цветы, поражая его своими жалами.

Наконец, весь красный от злости и уколов, Герман выполз из оранжереи и сел на перевернутое ведро из-под отвара, опустевшее во время его спасения. Он сидел, подперев голову руками и браня себя за неловкость, когда к нему подошел дедушка Леонард.

– Я смотрю, с розами ты уже познакомился, – смеясь, заметил он.

– Можно сказать и так, – обиженно произнес Герман. – Только они оказались не очень-то приветливыми.

– Да уж, розы – самые вредные цветы в саду, к ним нужно найти подход.

– А ты нашел? – поинтересовался внук.

– Порой я тоже не всегда могу с ними совладать.

– Зачем же растить такие цветы?

– Они красивые, наполняют сад ароматом, напоминают мне о моей юности.

– Когда ты был таким как я?

– Как ты и старше. Знаешь, пожалуй, к розам ты еще вернешься, а пока помоги мне подстричь кусты.

– Думаю к розам, я уже никогда не вернусь.

– Ну и зря! Уверен, у тебя все получится, – утешал его дедушка. – Чтобы что-то делать по-настоящему хорошо, нужно много учиться и работать, совершенствуя себя и свои навыки с каждым днем. Ведь твоя мама прежде, чем стать первоклассной швеей, исколола себе все пальцы, а отец, ты думаешь, он всегда так хорошо считал, да он таблицу умножения как огня боялся. Лишь дурные поступки даются легко, а чтобы делать что-то хорошее, красивое, необходимо запастись временем и терпением.

– Спасибо, дедушка, – взбодрившись, сказал Герман и обнял Леонарда, который сначала сильно сконфузился, но потом осекся и обнял внука в ответ.

Весь грязный, Герман вернулся домой позже всех. На пороге его встретили мама и папа, в один голос спросив, почему так поздно? Где был? Все ли в порядке, и, конечно же, мама не могла не добавить, почему такой грязный? Ответив на все вопросы и, приготовившись к ужину, Герман начал свой рассказ о проведенном дне с дедушкой в саду, о том, что нового он узнал про цветы и как на него напали колючие и вредные розы, но необычайно красивые и ароматные. Ежик вдохновенно рассказывал все это, пока остальные с неподдельным интересом, увлеченно раскрыв рты, слушали историю, Герман еще долго не мог успокоить свои взбудораженные мысли, которые перемешавшись с фантазией, воодушевляли его еще больше. "А может это и есть то, чем я хочу заниматься?" – думал он, лежа в своей кровати и желая поскорее уснуть, чтобы после учебы вновь бежать в сад. Так и вышло на следующий день. И на день после него. Герман потерял счет времени, и оно, от слабого контроля, понеслось вперед с большей скоростью. Так бывает, когда ты чем-то сильно увлечен и вся твоя жизнь крутится вокруг этого, а время летит, не зная счета.

Учеба в школе стала для него увлекательнее, чем прежде, особенно когда речь шла о растениях, в которых он здорово поднаторел за последние пару месяцев. Каждый день он узнавал что-то новое, дедушка показывал ему все тонкости и хитрости процесса, ухаживая за садом, рассказывал обо всех цветах и растениях в оранжереях и клумбах, от самых распространенных до уникальных экземплярах привезенных издалека. Одним из них было лимонное дерево, которое очень нравилось Герману. Ежедневно, строго по инструкции, написанной дедушкой, он ухаживал за этим деревом, поливал, подстригал, когда это было необходимо, выдергивал сорняки, следил за состоянием листьев, укрывал от сильно палящего солнца. И вот однажды, Герман как обычно медленно вышагивал вокруг дерева с лейкой, тщательно поливая почву вокруг него. Не поднимая головы, он прошел три круга, после чего остановился, перевел взгляд наверх, к листве и, широко раскрыв рот в изумлении, выронил из рук пустую лейку. Из-за листьев выглядывали три маленьких желтых лимона, о которых ежонок знал из рассказов дедушки, потому с легкостью опознал их.

– Что случилось, Герман? – поинтересовался дедушка, подошедший на шум от падающей лейки.

– Дедушка смотри! – взволнованный и радостный показал на лимоны Герман. – Это же лимоны!

– Да и вправду они, – подтвердил Леонард.

– И что же теперь с ними делать? – размышлял ежик вслух.

– Забирай их себе, скушаешь.

– Но это не честно. Сад ведь твой.

– А ты ухаживал за деревом, ты вырастил эти лимоны. Это твой первый урожай. Поздравляю, – дедушка похлопал Германа по плечу и, сорвав лимоны, отдал их ему.

– Спасибо, а они вкусные? – не забыл спросить о главном ежик.

– Немного кисловатые, но в целом довольно интересные, – ответил Леонард, пока ежонок, раскрыв один из лимонов, сунул кусочек в рот. Мордочка его тут же перекосилось, а глаза заморгали по очереди.

– Да, и впрямь, кисловатые, – сказал Герман, проглотив лимон.

– Уверен, ты найдешь им применение, – сказал дедушка, прежде