спокойны. Ведь у них отлично продумана вся дальнейшая совместная жизнь.

Продуман жилищный вопрос: с милым рай и в шалаше. Шалаш отцовский, кооперативный. Надо только переставить мебель и выставить родителей.

Продуман и бюджет молодой семьи. Если к зарплате, которую пока еще не получает Витя, прибавить зарплату, которую когда-нибудь будет получать Катя, то получится кругленькая сумма. Кроме того. Катя очень экономна, знает счет деньгам. И Витя тоже может красиво сказать: Сдачи не надо!»

Молодой муж умеет и многое делать по дому. Включать и выключать свет. Во всех комнатах. Доставать проекты питания. Из холодильника. Заводить будильник. Смотреть телевизор.

И юная жена неплохо преуспела в домашнем хозяйстве. Она умеет ловко плюнуть на утюг. Если зашипит — значит, нагрелся. Запросто попадает ниткой в иголку.

С третьей попытки. И прекрасно варит макароны. В стиральной машине.

В общем, праздник продолжается. У всех на душе радостный осадок. И как-то все чаще, как-то все искренней звучит всеобщее «Горько!».

А собственно говоря, почему? Ну почему уж так уж горько?

Мы, что ли, всегда имели эти квартиры, эти серванты, эти зарплаты? Мы, что ли, не начинали с общежитий и пирожка на двоих? Мы, что ли, были не такие?

Нет, конечно же, не такие! Мы были постарше, посамостоятельнее. Мы не бросались вот так, с бухты-барахты, очертя голову. Мы сначала соображали, мы думали

А может… может, зря думали? И совсем не до того додумались?

Может, как раз и надо было, совершенно не раздумывая, жениться на той рыженькой первокурснице — один носик, две косички и только ветер в голове? Может, как раз и надо было вовсе не раздумывать, а идти за того долговязого парнишку, когда еще ни кола, ни двора?

О-о, нет-нет, все, хватит! Мало ли что когда кому надо было сделать… И вообще, при чем тут мы? Лучше давайте-ка еще раз дружно крикнем молодым… A-а, они уже и сами целуются!

Безо всякого нашего «Горько!» целуются молодые. Молодые-молодые. Совсем юные. Ничего не знают, ничего не умеют, ничего у них нет. Одна эта проклятая любовь!

И они счастливы

И уже вступают в брак.

И еще не понимают, что от этого могут быть дети…

1985

Его знают в лицо

«Встреча с интересным человеком» — любимая рубрика читателей нашей газеты. Вот и сегодня наш корреспондент в гостях у такого человека.

Его знают в лицо. Это лицо, эти имя и фамилия — Венедикт Лаптев — сегодня известны всем. И тем, кто не может жить без кино. И тем, кто терпеть не может телевизор.

Нелегким был непростой путь Венедикта к экрану. Сначала Вене пришлось прожить невыносимо счастливое детство. Потом он впал в отрочество, и лишь затем пришла юность, которая умеет мечтать.

На приемных актерских экзаменах Веня читал монолог Катерины из «Грозы» Островского — «Почему люди не летают?» Вопрос этот остался невыясненным. Но сколько с той поры довелось налетать и наездить юному артисту, молодому творцу, зрелому мастеру кино! От строителей Новых Черемушек до работников коневодства на Центральном ипподроме, от тружеников моря из магазина Океан» до нефтяников автозаправочных станций по Садовому кольцу.

Его знают в лицо. Анфас и профиль. Как часто эти две стороны одной его медали появлялись на страницах «дел» сыгранных им персонажей — наших бандитов и ихних шпионов. Да, с этого Лаптев начинал. И кто знает, что тому причиной: то ли его босоногое детство, то ли голоштанная юность, то ли умение наших режиссеров заглянуть в самую душу артиста.

Впрочем, бандитов и шпионов Лаптев играл только и кино, а на телевидении, наоборот, только милиционеров и разведчиков. Я откровенно спросил у Венедикта: «Чем объяснить такой парадокс?» И он мне так же откровенно ответил: «Понятия не имею!» Но в общем-то силы примерно равны: на счету у милиционеров Лаптевых и у Лаптевых-бандитов одинаковое число задержаний.

А жизнь шла, и вместе с нею пришли новые, хотя и все еще по-прежнему безымянные роли: предместкома, клоун, академик, инкассатор… «В роли инкассатора, — доверчиво улыбается мне артист, — я впервые задумался над тем, что, наверно, пожалуй, не в деньгах счастье. И до сих пор размышляю: а в чем же?»

На смену безымянным персонажам наконец пришли и персонажи с именами. В фильме «Саша» Веня сыграл Митю. А в фильме «Митя» Веня сыграл Сашу. Жизнь наполнялась смыслом. Крупные роли, крупные фильмы, крупные сметы. По сей день после съемок детектива «Пароль — осетр, отзыв — осетрина» идет успешное восстановление рыбного хозяйства на Средней Волге. Об этой картине Венедикт Петрович вспоминает тепло, но скупо: «Когда мы ели икру ложками…» И умолкает.

Его знают в лицо. Его лицо невозможно забыть! Как бы этого ни хотелось.

Венедикт Петрович принимает нашего корреспондента в своей скромной двухкомнатной квартире с трехкомнатной лоджией. Артист задумчив. Всем нам до боли знакомы его ироничные с лукавинкой губы, его проницательные с прищуринкой глаза, его остроумные с придуринкой речи. В свои тридцать лет он выглядит ничуть не старше сорока, и уж во всяком случае никто ему не даст его пятидесяти.

На стенах квартиры — дипломы, в шкафу — призы. Самый почетный из них с международного фестиваля в Сан-Дебило. Его вручили Венедикту Лаптеву за лучшую женскую роль. Произошла небольшая путаница: в сандебильском языке нет женского и мужского рода. «А в нашем языке есть! И у нас, как известно, женщины с мужчинами наравне! — остроумно замечает Венедикт Петрович. — Так что я этот приз никому не отдам. Он мне особенно дорог!» Артиста можно понять: устроителям фестиваля действительно пришлось раскошелиться на этот ценный приз — цветную объемную фотографию десяти тысяч фунтов стерлингов.

Разговор заходит о редких минутах свободного времени, о коротких годах отдыха. «Отдыха у меня не бывает, — по-хорошему сокрушается артист. — А если бывает, провожу его в кругу семьи. — Он по-доброму оживляется: — Очень люблю сына — от первого брака. И дочь — от второго. Обожаю жену — от третьего».

Венедикт Петрович — романтическая натура. Он может часами любоваться игрой дождя, днями слушать шепот листвы, сутками следить полет облаков… Лишь бы не работать.

А работать с Лаптевым нелегко. Он принципиален и требователен. Он требует того, что выше человеческих сил: вовремя приходить на съемку, не забывать дома кинокамеру, не пить на площадке с утра.

Но, несмотря на все трудности, жизнь и работа продолжаются. Новые фильмы, новые роли. Возможно, даже совершенно новая жизненная роль, мечту о которой лелеет Лаптев: стать кинорежиссером. И правильно. Потому что, как