Однако нельзя забывать, что осенью 1941 г. возникли существенные различия в военно-стратегическом положении отдельных областей и районов Поволжья. Районы Верхнего Поволжья (Ржев, Калинин) были захвачены врагом, а ряд других областей оказались в зоне возможного продвижения фашистских войск. Н. С. Патоличев, являвшийся тогда секретарем Ярославского обкома ВКП(б), пишет, что такая ситуация возникла в октябре 1941 г. после взятия Калинина (Тверь. — А.М.), применительно к Ярославской, Костромской, Ивановской, Горьковской областям. В Ярославской области, например, сооружались оборонительные рубежи, был создан Комитет обороны, предпринимались другие меры на случай приближения противника[15]. Этот пример ещё раз показывает сложность и относительность классификации тыловых районов в условиях непрерывно и быстро передвигающейся линии фронта.

Эта сложность особенно наглядна на примерах районов близкого (ближнего) тыла. Близкий тыл — это районы, находящиеся в зоне возможного продвижения противника. Враг ещё не создал непосредственной угрозы, но его приближение сделало эту угрозу вероятной, поэтому следовало готовиться к её отражению. К осени 1941 г. вражеское наступление превратило многие районы, летом являвшиеся средним тылом, в близкий тыл. К их числу можно отнести, например, упоминавшийся Ярославль, а также расположенные к югу и юго-востоку от Москвы Рязань, Воронеж. В этих районах с особой напряженностью ковалось оружие для фронта, с особой напряженностью потому, что накладывала свой отпечаток задача возможной непосредственной их обороны.

Наконец, ряд районов можно отнести к непосредственному тылу. Это — те районы, которые подвергались прямой, непосредственной угрозе вражеского захвата, которые вели оборону, выдерживая натиск противника или осаду с его стороны. Здесь главные усилия партийных организаций, всех трудящихся сосредотачивались для отпора врагу, для осуществления защиты города, района. Сосредотачивая силы на строительстве оборонительных рубежей, создании новых боевых отрядов, укреплении ПВО, трудящиеся в то же время, несмотря на проводимую в больших или меньших масштабах эвакуацию, продолжали работу на фабриках и заводах. Самыми яркими примерами непосредственного тыла могут служить Москва, Тула во время обороны этих городов осенью 1941 г. Совершенно особое место занимают города, державшие оборону и оказавшиеся в жесткой блокаде, — Одесса, Севастополь, Ленинград.

В ходе контрнаступления советских войск (декабрь 1941 г. — апрель 1942 г.) произошли определенные изменения. Ранее захваченные врагом, а теперь освобожденные города и районы снова стали тыловыми. Тихвин, Калуга, Калинин, Ростов-на-Дону оказались в зоне близкого советского тыла. Перед освобожденными районами во весь рост встали задачи ликвидации ущерба, нанесенного вражеской оккупацией при одновременной интенсивной работе на помощь фронту. Москва и Тула перестали быть обороняющимися городами, зоной непосредственного тыла. Отдаление линии фронта позволило Рязани и некоторым другим районам перейти из зоны близкого тыла в зону среднего тыла.

Некоторые существенные изменения в соотношении районов советского тыла произошли летом 1942 г. Врагу удалось снова захватить Ростов-на-Дону, оккупировать нижнюю и большую часть среднего течения Дона, большую часть Северного Кавказа, прорваться к Волге на юге. Сталинград, в конце 1941 г. находившийся сравнительно далеко в тылу, стал осенью 1942 г. местом ожесточённейших боев, продолжавшихся до февраля 1943 г. Непосредственно на линии фронта оказались и такие города, как Новороссийск, Воронеж. Во время боев за Сталинград районы, примыкавшие к нему с юга, севера и востока, превратились в близкий тыл. Например, в Западно-Казахстанской области (с 1962 г. — Уральская область) в контакте с командованием Сталинградского фронта проводилась подготовка к обороне, в частности, намечалось создание шести оборонительных рубежей.

Восточные районы Северного Кавказа стали районами близкого, а некоторые (Орджоникидзе[16], Грозный) — непосредственного тыла. Это относится и к Черноморскому побережью Северного Кавказа. Близким тылом стали и многие районы Закавказья.

С конца 1942 — начала 1943 гг. положение стало быстро и кардинально меняться. Нет надобности… прослеживать все этапы изменений. Это несложно сделать, поскольку наука располагает всеми необходимыми данными и датами о продвижении фронтов, об освобождении ранее оккупированных врагом территорий. С лета 1943 г. после победы на Орловско-Курской дуге освобождение пошло ещё более быстрым темпом. В марте 1944 г. советские войска вышли на государственную границу в районе реки Прут. После победы в Белоруссии советские войска вышли за пределы Советского Союза, вступив на территорию Польши. К началу 1945 г. почти все территории страны (за исключением остававшегося в руках фашистов плацдарма в Курляндии) были освобождены. Война завершалась за рубежами СССР. Ранее находившиеся во вражеском тылу территории, став на какое-то время (в большей или меньшей степени) местом боевых действий, пройдя этап близкого тыла, превратились в тыл глубокий.

…Такая поразительная по своему трагическому динамизму, длившаяся почти два года (июнь 1941 — февраль 1942 гг.) начальная стадия войны, такое стремительное изменение положения отдельных регионов на огромной территории от Прута, Дуная, Западного Буга до Волги и обратное движение Советской Армии от Москва-реки, Терека, Дона, Невы и Волги к Висле вели к калейдоскопической смене конкретных задач, стоявших перед регионами. От проблем налаживания военной экономики к проведению эвакуации, а затем, по мере продвижения противника, к уничтожению оставшегося промышленного потенциала, сооружения оборонительных сооружений. От налаживания элементарных жизненных условий в освобожденных городах к реэвакуации, началу восстановления промышленности и жилищ, организации сельхозработ и т. п.»[17].

И тем не менее, при всем трагическом динамизме калейдоскопических изменений в тылу, советский тыл, где бы он ни находился, работал с потрясающей, фантастически невиданной эффективностью, обеспечивая фронт всем необходимым. Где бы тыл ни находился, как бы он ни назывался, какой бы статус он ни имел, но за годы войны «…воины тыла приняли от народного хозяйства и доставили в действующую армию… миллионы единиц различного вооружения и боевой техники, более 10 млн. т боеприпасов, около 16,4 млн. т горючего и огромное количество других материальных ценностей. Только автомобильным транспортом перевезено 145 млн. т снабженческих грузов. Воинские железнодорожные перевозки превысили 19 млн. вагонов, что эквивалентно почти 300 млн. т грузов»[18]. Вы только вдумайтесь в эти астрономические масштабы! Осознайте вселенский масштаб поддержки фронта тылом! И тогда наверняка вы с порога будете отметать любые мифы на тему об отсутствии единства фронта и тыла! Потому как никому не дозволено оскорблять подвиг тыла во имя Победы!