– Значит, вот оно как?

Она озадаченно свела брови. Что это с ней, в самом деле? Почему так волнуется грудь?

Джаред уткнулся в рыжие локоны, упиваясь сладким ароматом ее волос. Это был самый продолжительный и самый чудесный поцелуй, а Фелисити даже не догадывалась об этом. Слегка охрипшим голосом он ответил:

– Да, вот так.

– Жаль, что я так долго ничего об этом не знала.

Джаред не мог разделить ее сожаления. Ему как раз понравилась полная неискушенность Фелисити и, сказать по чести, не терпелось перейти к следующей ступени обучения.

Она с видимым усилием поднялась на ноги.

– Значит, вы хотите целоваться именно так? – Она расправила юбку, не решаясь взглянуть на капитана.

Джаред улыбнулся. Он понял: леди требуется некоторое время, чтобы прийти в себя. Боже милостивый, что же будет с ней в постели, если один только поцелуй привел к такому потрясению? Должно быть, ему грозит буквально обжечься об это маленькое хрупкое тело.

– Ну, не каждый раз. Мы не сможем целоваться так при всех.

Теперь она внимательно посмотрела на него и при этом произнесла достаточно резко:

– Мы вообще не станем целоваться прилюдно!

– Но прилюдно вы можете хотя бы прикасаться ко мне.

– То есть как? Как вы хотели бы, чтобы я к вам прикасалась?

Джаред едва не расхохотался. Ну разве можно откровенно признаться в этом и не схлопотать по физиономии? Поэтому он сказал только:

– Например, вы могли бы коснуться моего рукава или время от времени проводить ладонью по груди или, может, погладить лацкан моего мундира. Иногда – убрать со лба волосы… В общем, вы сами знаете, как обычно настоящие леди прикасаются к своим женихам.

– Только вы мне не жених, – на всякий случай напомнила Фелисити.

– Но мы притворяемся, не забывайте об этом.

Девушка задумчиво прикусила губу. Ей вовсе не нравилась эта идея. То есть ей совсем не хотелось прикасаться к нему на глазах у всех. Да что там! Она вообще не желала иметь с ним никаких дел! Чем дольше она думала об этом, тем больше в этом убеждалась.

– Я действительно не верю, что это вам поможет, капитан.

– Джаред, – поправил он. – Ах, не верите? Тогда, быть может, вы предпочитаете сразу прийти ко мне в спальню? И это после единственного поцелуя? – Он тихонько присвистнул. – Похоже, я себя недооценивал.

– Я не говорила вам, что готова на такое, и вы могли бы сами понять, что вам никогда не удастся склонить меня к этому.

Наблюдая, как она удаляется в сторону дома, Джаред усмехнулся. Если только он хоть что-нибудь понимает, то эта самая мисс Драйден очень непроста. Ему еще не доводилось встречать более удивительных девушек, и, конечно, особое очарование придавала Фелисити ее невинность. Если он не будет вести себя достаточно осторожно, то может влюбиться в нее.

При мысли об этом Джаред нахмурился и покачал головой. Нет, он не позволит себе этого. Он уже давно покончил с любовью.

В течение многих лет он даже не вспоминал этого слова. После той боли, которую он вынес, похоронив Энни, ему не надо никакой любви. Он уже достаточно пережил, чтобы уметь насладиться женским телом, не вовлекая в это свои чувства.

Похоть и любовь – две разные вещи, Джаред не собирался их смешивать. Места для любви здесь определенно нет, да это ему и не нужно.

Собираясь запереть за собой дверь, Фелисити вдруг увидела, что Джаред вошел следом за ней, и сердито нахмурилась:

– Куда это вы идете? Уже поздно.

– Я знаю, что поздно.

– Не пора ли вам отправляться спать?

Джаред улыбнулся ее смятению:

– Наверное, пора.

– Итак? – Фелисити явно ждала, что он уйдет.

– Итак, если только вы не хотите немедленно взять второй урок, то должны позволить мне пройти.

– Что такое?

– Я сказал…

– Я слышала, что вы сказали. Но что вы под этим подразумеваете?

– Я подразумеваю, что тут, внизу, темно и мы одни, так что можно еще разок поцеловаться. Просто чтобы убедиться, что вы все хорошо усвоили.

– Нет, я не об этом. Вы сказали, что я должна пропустить вас куда-то.

– Ах да. Действительно, я ведь не смогу попасть в свою комнату, минуя эту лестницу. Так можно мне пройти?

Понимание появилось в ее глазах не раньше чем через несколько секунд.

– И где же вы поселились? – спросила она, немного придя в себя.

– В соседней с вами комнате.

– Изумительно! – раздраженно выдохнула Фелисити. Она понимала, что капитан Уокер – один из солдат оккупационной армии и потому у нее нет никакой возможности исправить эту ситуацию. Эти проклятые британцы, к сожалению, имеют право делать тут все, что им заблагорассудится, а колонистам остается лишь повиноваться. – Просто изумительно! И когда вы собирались поставить меня в известность?

– Я только что сделал это.

При мысли о том, что теперь под ее крышей будет жить еще один тори, причем самый несносный из всех, Фелисити чуть не зарыдала.

– Не беспокойтесь, дорогая, я уверен, что вы не будете мне мешать.

Фелисити поморщилась; щелкнула замком немного громче, чем это было необходимо, и гневно глянула в его улыбающееся лицо:

– Полагаю, уже слишком поздно просить вас изменить решение?

– Да, слишком поздно. Марси успел перенести все мои пожитки.

– Кто это, Марси?

– Мой слуга.

Джаред продвигался следом за ней по кухне, а потом по еще более темной столовой в сторону лестницы. Над ступеньками в прикрепленных к стене подсвечниках горело несколько свечей. Проходя мимо каждой, хозяйка аккуратно задувала ее. Уже у самых дверей ее спальни капитан Уокер снова заговорил:

– Фелисити.

– Ну что такое? – раздраженно отозвалась она.

– Сейчас опять подходящий повод, вам не кажется?

После небольшой паузы она поняла, что имеется в виду.

Этот мошенник хочет еще одного поцелуя! Вернее, первого поцелуя, поскольку до сих пор целовал он, а она только училась. Что ж, тем хуже для него. Ей потребуется некоторое время, чтобы проанализировать свои ощущения от пережитого и прийти в себя после того, как он без разрешения переехал в этот дом.

– Нет, мне так не кажется.

– Ну, вообще-то люди часто целуются, желая друг другу спокойной ночи. В особенности во время ухаживания.