Не забыто было и тело. После достаточно длительного перерыва Шеннон вновь принялась делать гимнастику по утрам. На видное место из незаслуженной ссылки в дальний ящик шкафа вернулись видеокассеты с записью упражнений по аэробике и шейпингу.

Шеннон даже подумывала о том, чтобы записаться в бассейн. Однако напряженный рабочий график заставил ее отказаться от этой идеи.

Впрочем, усиленные заботы о своей наружности отнюдь не означали, что Шеннон перестала отводить внешности второстепенную роль.

Конечно же на первом месте в списке ее жизненных ценностей по-прежнему стояла душа.

Но тело… Тело тоже должно быть на уровне, после недолгих колебаний решила она.

Наконец настала долгожданная суббота. Собираясь на свидание, Шеннон поймала себя на мысли, что еще никогда не чувствовала себя такой счастливой.

Единственное, что омрачало настроение, — это ссора с Сусанной. Шеннон успела сильно привязаться к подруге и теперь по ней очень скучала. Однако мириться не собиралась. Сусанна сама виновата, мрачно повторяла себе Шеннон каждый раз, когда рука сама собой тянулась к телефонной трубке, а пальцы намеревались набрать знакомый номер. И до сих пор это помогало.

За двадцать минут до выхода Шеннон была полностью готова. Отражение в зеркале льстиво говорило, что молодая женщина выглядит более чем прекрасно. И Шеннон не без основания ему верила. Тем более что сборам было посвящено почти два часа.

Для предстоящей встречи Шеннон выбрала романтичное розовое платье, едва доходящее до колен и выгодно подчеркивающее длинные стройные ноги. Белые босоножки на высоком каблуке сочетались с такого же цвета сумочкой. Светлые вьющиеся волосы были подобраны вверх, за исключением нескольких свободно падающих и подчеркивающих изящный изгиб шеи прядей. Изящный серебряный кулон, легкие браслеты и живая роза, искусно вплетенная в прическу, удачно дополняли ансамбль.

В последний раз проверив, все ли в порядке, Шеннон отошла от зеркала и встала у окна.

Спрятавшись за занавеской, она с нетерпением поджидала Люка, который должен был заехать за ней ровно в десять. Время тянулось нестерпимо медленно.

Рассеянно блуждая взглядом по разбросанным на кровати нарядам, Шеннон вдруг подумала, что зря не надела голубое платье. Оно ей очень к лицу. Или, может быть, вот эту нежносалатную блузку и белоснежные брюки?.. Нет, определенно, вот уже много лет она так не нервничала перед свиданием!

Наконец, точно в назначенное время, на подъездную дорожку свернул дорогой черный автомобиль. Из него показался Люк с огромным букетом роз. С замиранием сердца Шеннон наблюдала из своего укрытия, как мужчина захлопнул дверцу машины и легко взбежал на крыльцо.

Раздался мелодичный дверной звонок.

— Минуточку! — прерывающимся от волнения голосом крикнула Шеннон, выбежав на лестничную площадку второго этажа. — Я почти готова!

Вернувшись в спальню, она еще раз мельком взглянула на свое отражение в зеркале, затем медленно начала считать до ста. Мать Шеннон, англичанка по происхождению, учила дочь, что уважающая себя леди должна всегда чуть-чуть опаздывать. Ведь мужчине ни в коем случае нельзя давать повода заподозрить, будто ты за ним бегаешь.

— Девяносто девять, сто! — наконец шепотом закончила Шеннон, не желая признаваться себе, что на этот раз считала чуть ли не вдвое быстрее обычного. И звонко крикнула:

— Уже иду!

Сбежав по лестнице, Шеннон поспешила в холл. Пока она возилась с замками, с той стороны двери донесся притворно недовольный голос:

— Скажите на милость, и почему это женщины всегда опазд…

В этот момент дверь наконец распахнулась.

Увидев Шеннон, Люк замер, так и не закончив предложения. В мужских глазах читалось искреннее восхищение.

— Ого!.. — Не без труда вспомнив, кто он и зачем пришел, Люк протянул Шеннон букет со словами:

— Кажется, я понял почему. И впредь обязуюсь никогда не задавать столь глупые вопросы. Дарю цветы самой сногсшибательной женщине на свете!

Шеннон довольно засмеялась.

— Ты тоже прекрасно выглядишь. — И в самом деле, светлые джинсы и белая футболка очень шли Люку. — Зайдешь, пока я поставлю розы в воду?

— С удовольствием, — просиял тот. — Я давно мечтал посмотреть, как ты живешь. Говорят, что дом весьма точно отражает характер хозяина или хозяйки.

— Что ж, в таком случае у тебя есть прекрасный шанс убедиться, так ли это на самом деле. — Шеннон повела Люка в глубь дома, указывая на комнаты. — Здесь у меня кухня, чуть дальше гостиная, напротив столовая и комната для гостей. На втором этаже кабинет и спальня. Более подробно с моим скромным жилищем можешь ознакомиться самостоятельно, пока я занимаюсь цветами… Да, и не стесняйся заглядывать во все углы. Скелетов в шкафу я не держу.

— Благодарю за оказанное доверие, — рассмеялся Люк. — Можешь считать, что положительная характеристика у тебя в кармане.

— Возможно, если только тебе не придет в голову проверять наличие пыли на картинах и под ковром, — улыбнулась в ответ Шеннон. — В остальном, кажется, мне не в чем себя упрекнуть.

Пока Люк исследовал дом, она аккуратно подрезала стебли роз под водой и поставила их в любимую вазу, предварительно бросив в воду таблетку аспирина. Где-то Шеннон вычитала, что это помогает продлить жизнь срезанным цветам. Затем отнесла роскошный букет в гостиную и поставила на видное место.

Оглядевшись по сторонам и не найдя Люка, она позвала:

— Люк!

Однако ответа не последовало. Решив, что гость находится на втором этаже, Шеннон поднялась наверх и заглянула в спальню. Никого там не обнаружив, прошла в свой кабинет. И с облегчением выдохнула, обнаружив Люка у книжных полок, просматривающего какую-то книгу.

— Ах вот ты где! Я тебя уже потеряла.

Не заметивший ее появления Люк вздрогнул и обернулся.

— Шеннон? Я не слышал, как ты вошла.

Молодая женщина усмехнулась.

— И конечно же не слышал, как я тебя звала. Что, настолько интересная книга?

Она подошла ближе, намереваясь разглядеть обложку. И вдруг остановилась как вкопанная.

Ибо в руках Люк держал не книгу, а фотоальбом. И не просто домашний альбом, а с коллекцией фотографий, на которых Шеннон была запечатлена с каждым из своих бывших кавалеров. И таких фотографий, к несчастью, накопилось более чем достаточно…

Заметив растерянность Шеннон, Люк захлопнул фотоальбом и протянул его хозяйке.

— Любопытное собрание, — спокойно заметил он. — Я досчитал до двадцати, а потом сбился.

Краснея и зачем-то прижимая альбом к груди, Шеннон едва слышно промямлила:

— Большинство фотографий сделано еще в университете. — Дьявол, что за чушь я несу, мысленно обругала она себя. Какой позор! — То есть я хотела сказать, что все это были почти детские увлечения. Так, ничего стоящего… Конечно, поначалу я считала, что это серьезно, но…