– Но, почему, собственно, я? Не думаю, что на всей Лардоване не нашлось опытного гражданского пилота, который бы мог занять такое место…

– Вот именно, что гражданского. Таких хватает. А ты у нас без пяти минут военный. Я, кстати, уже успел переговорить с Сотниковым, так что в курсе твоих проблем.

Юдгар почувствовал, как к лицу приливает кровь. Он хмуро усмехнулся:

– Могу себе представить, какой отзыв он дал, – в его голосе прозвучало столько горечи, что он и сам от себя не ожидал. – Перед самым отлетом у меня с ним был оч-чень неприятный разговор.

– Напротив, – Миро осторожно отставил тарелку с остатками фрикасе и откинулся на спинку стула.

Тут же возник официант, поменял блюдо. Следом же явился сомелье. Первоначальный ритуал с переливанием вина и нюханьем пробки повторился в точности до последнего движения. И все это время Юдгар терпеливо молчал, выжидая момента.

– Напротив, – повторил Миро, когда они, наконец, снова остались одни. – Сотников очень положительно характеризовал тебя, к тому же о тебе неплохо отзывается офицер Ститтаф. Да и куратор вашей группы тоже признал, что ты – один из лучших курсантов «Фобоса».

Это заявление озадачило Юдгара еще больше. Он-то привык думать, что начальство считает его совершенно никчемным во всех отношениях…

– Итак, будем считать, что договоренности мы достигли. Теперь то, что касается твоего поведения. Я знаю, что у тебя большие проблемы с дисциплиной. Поэтому повторяю для особо одаренных: поблажек не жди. Малейший промах, и ты уволен. Недовольство со стороны одного из моих телохранителей – и ты уволен. Опоздание, пьянка, наркотики, – результат все тот же. – Неожиданно он вскинул голову, точно приветствуя кого-то, Юдгару невольно пришлось обернуться.

К ним через весь зал шла бикаэлка. Огромного роста женщина, прекрасно сложенная фигура – в сером свободном комбинезоне – двигалась грациозно и медленно, даже расслабленно. И Юдгар моментально оценил пластику этих движений. Ее смуглое лицо, покрытое затейливой вязью татуировки, было невозмутимо и бесстрастно, точно ничто в жизни не могло вывести ее из себя.

Юдгар мысленно сделал запрос по инфосети, лоцман просканировал рисунок татуировки и выдал первоначальные данные – женщина принадлежала к касте воинов по роду, у ее матери было семеро мужей, и бикаэлка родилась от третьего, у нее также есть еще одна старшая сестра и две со-сестры, а также трое со-братьев. Еще информация гласила, что в половозрелом возрасте она прошла инициацию с первого же раза, убив доррикса, а сейчас на ее счету жизни более ста семидесяти существ с разных планет и восемнадцать с блеском выполненных заданий – самых сложных, прочие не в счет…

Вот черт… Если ее шея и скулы так разрисованы метками «послужного списка», то что могло таиться у нее под одеждой? И сколько ей, интересно, лет, под сто? Они же живут гораздо дольше людей, почти не старея.

Бикаэлка подошла вплотную, и только теперь Юдгар осознал, насколько она велика. В ней было не меньше двух-двадцати. И сейчас, сидя на стуле, он как раз дотягивал ей макушкой до пупка.

– Знакомься, Дхази, это Юдгар, – представил Миро.

Бикаэлка медленно опустилась на третий стул и лишь бросила скользящий взгляд по бывшему курсанту. Юдгара это не смутило. Тем не менее, чтобы не нарываться на лишние неприятности, он уставился в тарелку, делая вид, что устрицы его занимают куда больше этой дамочки. Но сам краем глаза продолжал разглядывать бикаэлку. Иссиня-черные волосы наемницы были заплетены шестипрядным способом. Очень сложное плетение, коса достигала ягодиц, и по всей длине в нее были вплетены острые спицы, называемые каветтами, на которые нанизывались различные побрякушки вроде серебряных или золотых бус и бисеринок. Выглядело эффектно. Но Юдгар знал, что такая коса в бою может превратиться в дополнительное оружие, и весьма эффективное. Ей можно захлестнуть шею противника, чтобы придушить или сломать позвонки, а можно и хлестким ударом выбить глаза. Чем старше становится бикаэлка, тем больше украшений она имеет право носить – что-то вроде знаков статуса. И, кстати говоря, нужно иметь нехилые шейные мышцы, чтобы таскать на себе восемь-десять килограмм лишнего веса.

– Все готово, – сообщила Дхази Миро.

Короткий отрицательный жест – и возникший было рядом с ней официант снова растворился в воздухе. Понятливый малый.

– Итак, кого возьмешь? – спокойно поинтересовался Миро.

– Забела, и еще четырех, прибывших сегодня.

Видимо, речь шла о тех самых бикаэлках, которых он видел в салоне третьего класса, сообразил Юдгар.

– А что с Сантой?

– Он слаб, но годится.

Слаб? Юдгар чуть не подавился устрицей, закашлялся. Дхази, даже не удостоив взглядом, только протянула руку и слегка шлепнула его по спине. Юдгар едва не врезался лицом в тарелку, но Дхази словно и не заметила: если этого задохлика со стула сносит единственным шлепком, то это его проблемы.

– Его тестировали на полигоне? – продолжал выпытывать Миро.

– Да. По заключению Серджио у него замедленная реакция, но я думаю, это не совсем верно. Санте лишь не хватает опыта. Мне нужно протестировать его лично.

– Как? Проведешь инициацию?

– На зрелость? Нет. Он уже половозрелый самец, – Дхази скривила красивые полные губы. – У него уже есть двое детей. Щенок и девочка. Разве ты не видел у него шрам на щеке?

– Возможно, его следовало бы инициировать, как… как воина, – задумчиво проговорил Миро, не спуская с бикаэлки внимательных глаз.

Густые черные брови, над которыми весь лоб был изрисован мудреной татуировкой, дернулись и замерли в удивлении. Все-таки эта красавица не такая уж хладнокровная, как казалось на первый взгляд. И у нее в душе присутствуют эмоции.

– Это невозможно, он – не женщина. И он никогда не сможет стать воином.

– Но он уже воин, – мягко, но в тоже время с нажимом напомнил Миро.

Дхази отрицательно покачала головой, золотые бусинки на косе приглушенно забрякали.

– Ты знаешь законы Бикаэллы, самец не может стать воином.

– Но он лишь наполовину бикаэлец, – Миро не терял спокойствия, но, похоже, этот разговор начинал его утомлять. – Его воспитывали люди.

– Вот пусть и живет по людским законам. Я не считаю его бикаэльцем. Он может стать хорошим воином, но не воином-бикаэльцем. Он – незаконнорожденный. Он – бастард.

– Но он хочет быть инициированным. Он хочет вступить в касту. Сделайте исключение, пусть он пройдет инициацию болью. Если он не выдержит испытания, вы ничем не рискуете.

– Это невозможно. Самец не может быть воином, таков закон.

Вот заладила – не может, не может… У Юдгара в душе на миг даже проснулась мужская солидарность, хотя он совсем не знал Санту. Но твердолобость и узость мышления вряд ли можно отнести к личным достоинствам, а Дхази, похоже, обладала и тем и другим в избытке. В конечном итоге это может сделать ее очень уязвимой.