грабят ихнего брата, под монастырь подводят. Пьяницу могли и без всякого расчёта уволить. Или к себе исправника вызовут и показательный суд устроят, чтобы другим неповадно было. Выпорют при всех, а потом уж в жилуху везут, если жив останется, властям сдают.

Казалось бы, сто лет прошло. Всё переменилось. И страна другая, и нет скупого хозяина, угнетающего простого работягу. Всё народное. Ан нет, крепко владеет золото людскими сердцами и душами. И чего вам надо? Чего тянет на старые прииски и в шахты? В грязи и холоде добыть, в бесчестии потом жить. Честных людей с пути сбивать.

Вот был у нас участковым Николай Иванов. Ты его не помнишь, наверное. Лет двадцать тому назад. Ну да, тебя и в проекте не было тогда, хе-хе. Дед твой был ещё жив. И батька как раз с армии пришёл. Так приехал этот товарищ Иванов, весь важный, на груди орден милицейский сверкает, за раскрытие особо важного дела. Приехал, мужиков собрал и решительно объявил войну с хищничеством и копачеством. И что ты думаешь? Пятилетки не прошло, погорел на взятке. Поговаривали, что увяз по самые уши, да отмазали друзья в областном центре. Спешно уехал из района. И каждый участковый почитай сдавал позиции быстро. Один Шарипов выискался борец за правду. Они к нему, а он их за жабры. Боюсь, не убили бы. Боцма́н всплыл опять, а давненько о нём не слышно было.

— Вот и я ему говорю, осторожнее надо быть. А он что? За мужиками рванул, а у них у каждого по ружью. Дай бог вернётся, ты уж Налымов, поговори с ним, меня он не хочет слушать.

— Ещё бы ему тебя слушать. Не забыл поди, как в прошлом году ты ему крови попортил.

Да, репутация у меня ниже плинтуса, спасибо прежнему владельцу тела. Надо как-то исправлять ситуацию.

— Это было давно и неправда. Я с тех пор изменился.

— Так уж и изменился?

— Да.

— Позволь полюбопытствовать, с чего бы это?

— Ну… попал я в одну передрягу и всё осознал. Можно сказать, стал другим человеком.

Причём в буквальном смысле.

— Что делается! А я-то думаю, чего с Сашкой случилось. С Шариповым как закадычный друг обсуждает мировые вопросы.

— Какие ещё мировые вопросы?

— Ну, про капитализм и коммунизм.

— А, это. Так это я про книжку ему рассказывал.

— Ого! Что за книга? Как называется?

— Фантастика «Королева солнца». Автор Андрэ Нортон.

— Королева-солнце? Это жена французского короля, что ли? — блеснул «осведомлённостью» в истории Налымов.

— Нет. «Королева» — это название корабля вольных торговцев.

— Перескажи, про что?

— Значит, молодой парень после окончания вуза попадает по распределению на космический корабль вольных торговцев. На купленной ими с аукциона планете…

— Точно, оголтелый капитализм! Разве ж можно целую планету купить? Где бы эту книжку раздобыть?

— Не знаю.

— А ты где брал? В библиотеке?

— Нет, я в зимовье.

— Это в каком же зимовье такие книги валяются?

— Не могу сказать. Меня же дядя Федя водил по тайге.

— Ну, озадачил. Буду теперь искать эту волшебную книгу.

— Угу, — буркнул я и задумался, издавалась ли Нортон в СССР? А когда вообще «Королева» была написана?

Надо бы мне аккуратнее с культурой. Не хватает напороться на какого-нибудь принципиального знатока, который не успокоится, пока не выяснит происхождение книги или фильма. Или не выяснит, по причине того, что они появились позже лет так на дцать. Без того на меня косятся все, с кем ни столкнёшься. Видимо, на настоящего Сашу Шведова я так же мало похож, как его физиономия на мою. А батя меня ещё к его матери хочет заслать. Да она меня с порога раскусит.

— Так что же, Саня, ты твёрдо решил изменить жизнь? Похвально. Чем думаешь заняться?

— Да мне бы с делами разобраться.

— Дела, это понятно. А дальше? Работать пойдёшь?

Ну и вопрос. Я пока даже не думал, что там дальше. Да и не уверен, что оно будет.

— Задумался? Молодец, это полезно. По-хорошему учиться бы тебе. А что, стал бы инженером или энергетиком. Или геологом, раз уж ты такое пристрастие к золоту имеешь. А то станешь начальником драги, у-у-у, сколько золота через твои руки проходить будет. Парень-то ты башковитый, всё от тебя зависит. Учись, пока молодой, потом не до того станет. Обженишься, детишки пойдут. Успевай.

Учиться? Мне? Да я кроме денег и смет на поездки забыл, как считать. А кем я вообще могу стать в этой советской реальности? Голова категорически отказывалась думать об этом. Мне батю бы вытащить. А как это сделать, если я сопливый пацан с тёмным прошлым, а он милиционер, у которого долг службы прежде всего? Кто знает, не приблизил ли я его смерть своим появлением? А то вдруг его мои архаровцы и пристрелят в то время как я, как пай-мальчик буду сидеть и ждать его на участке.

— Налымов! Далеко нам ещё топать?

— Да нет, почти пришли. Километров пару осталось.

— А что мы тут делать будем?

— Ничего. Посмотришь как нормальные люди золото добывают. На драге-то был?

— Нет.

— Это такая мощь! Закачаешься! А производят эти драги где? В Иркутске, на заводе Куйбышева. И все запчасти для них там же. А раньше из-за границы везли. Представляешь? Из Англии или Германии. За тридевять земель механизмы доставляли. Вот и посчитай стоимость такого производства, пока довезёшь, да пока всё отладишь, котлован подготовишь.

Мы конечно видели драги по пути от Бодайбо. Но издалека они не внушили особого трепета. Плавает уродливая домина в искусственной луже, портит экологию. И отвалы, отвалы, отвалы… Не сказать, что леса совсем нет, но места золотодобычи основательно попорчены на километры. И так уже почти двести лет. Самое удивительное, и в наши дни намывают. Что же там творилось в период расцвета и золотой лихорадки? Сейчас в приоритете постройка ГОКов и добыча рудного золота, а в семьдесят пятом? Государственный трест «Лензолото» и Туманов со своими старателями. Точно! К ним ещё Высоцкий ездил с концертом. «Я на Вачу еду, плачу, еду с Вачи, хохочу». Это какой год? Где-то близко. Учитывая, что умер он в разгар Московской Олимпиады.

Глава 6

На драгу мы выскочили как-то неожиданно. Вроде лес и лес, а потом внезапно сразу