— Зато мы не играем в такие дебильные игры! — вслед ему прокричала я.

— О, да! У вас всё намного масштабней! Вы устраиваете воины, в которых гибнут миллионы! — раздалось из коридора.

Я молчала, не зная, что ответить. Гера заглянул в комнату и самодовольно спросил:

— Что нечего ответить?

Ответить действительно было нечего, и их игры, по сравнению с нашими воинами, были детской забавой. Я бросила на него высокомерный взгляд, а потом отвернулась, и укрылась одеялом.

Проснувшись утром, я с удовольствием потянулась и оглянулась. Геры в комнате не было, но я не успела этому обрадоваться, как он вошёл в неё.

— Наконец-то! Я устал слушать, как ты всю ночь храпишь, — насмешливо сказал он.

— Что ты врёшь, я не храплю, — обиженно сказала я.

— Значит, это были звуки агонии твоего желудка. Рёв стоял страшный.

— Я рада, что даже во сне я тебя пугаю!

— Ты меня не пугаешь, даже не надейся!

— Но ты позорно сбежал на кухню, когда всё это услышал!

— Господи, и сново — здорово! Выспалась и набралась новых сил, чтобы огрызаться. Денёк будет весёлым, как я понимаю! — добродушно произнёс он.

— Я обещаю, что приложу все усилия, чтобы достать тебя, — пообещала я, вставая с кровати.

— Майя, скажи честно, ты что совсем меня не боишься? — спросил Гера.

— Я боюсь неизвестности, а так как я уже знаю, кто ты, и чего мне ожидать, то, извини, мне не страшно, — бесшабашно ответила я.

— Очень зря! — сказал он, и в следующее мгновение, оказавшись рядом со мной, схватил меня за шею. — Тебя стоит ещё раз проучить, чтобы ты, наконец, поняла, что со мной шутить не надо.

— Если ты сейчас же не уберёшь руки с моей шей, я вырву тебе глаза, — сквозь зубы процедила я. — И посмотрим, как нанокриты справятся с такой задачей.

Гера засмеялся и беззлобно сказал, убирая руку с моей шеи:

— Действительно не боишься! Проверку ты прошла на отлично!

Я презрительно хмыкнула и пошла в ванну, и только закрыв двери на замок, и присев на край ванны, и позволила себе выдохнуть. Я реально испугалась его, и теперь ручки и ножки тряслись мелкой дрожью. У меня ушло почти пять минут, чтобы хоть как-то взять себя в руки.

Когда я вышла из ванной комнаты, Гера сказал:

— У тебя есть полчаса на сборы.

Через сорок минут мы уже опять были в дороге. В желудке с новой силой началась революция, и Гера постоянно косился на меня и улыбался. Не выдержав, я показала ему язык, и решила опять попробовать поесть яблоки. Вытерев одно из них, и разрезав, я стала жевать его и прислушиваться к своим ощущениям. К моему удовольствию — желудок спокойно воспринял яблоки.

— Кто-то обещал покусать меня, — насмешливо сказал Гера. — А сам не может даже яблоко укусить, а разрезает его!

— Берегу зубы, чтобы потом с двойной силой впиться в твоё горло! — в тон ему ответила я, и демонстративно пощёлкала зубами.

Гера захохотал, а потом сказал:

— Я думаю мне надо бояться не твоих зубов, а острого язычка!

— Ты уж сам выбирай чего тебе бояться!

— Последнее слово всегда должно оставаться за тобой?

— Конечно!

— Не всегда так будет!

— Ты думаешь?

Гера закатил глаза, а потом весело сказал:

— Я буду умнее тебя и первым закончу эту перепалку!

— Уж, пожалуйста, блесни своим интеллектом!

Когда мы остановились на АЗС, я спросила:

— А куда мы вообще едем? Или это огромный секрет?

— Сегодня вечером будем в Казани.

— И ты опять будешь настолько добр, что снимешь квартиру и позволить мне пугать тебя всю ночь урчанием своего желудка?

— Я заставлю тебя плотно поужинать! — смеясь, ответил он.

Когда машину заправили, и мы двинулись дальше, я стала смотреть в окно и думать обо всей этой ситуации. Получалось всё как-то странно. Всего три дня назад, в это время, я сидела на работе и сводила квартальный отчёт, и всё в моей жизни было рутинным, и известным наперёд. А сегодня уже еду в одной машине с вампиром, и даже не считаю их существование ненормальным, и что будет впереди — неизвестно.

— Что-то ты молчалива! Где твоя ирония и сарказм? Это даже пугает меня, — сказал Гера.

— Ага! Список растёт! Ты боишься моего желудка, моего острого языка и моего молчания! Прогресс налицо. Хотя ты сам себе и противоречишь. Говорю — плохо, молчу — тоже плохо.

— Нет уж, лучше молчи!

Когда мы въехали в Пензу, и я увидела продуктовый магазин, я сказала:

— Останови, я думаю, что уже готова поесть.

Гера усмехнулся, и въехал на стоянку. В магазине я сразу постаралась держаться подальше от мясных отделов, и направилась в отдел готовой пищи. Сначала решила выбрать салат, а потом только заставила себя посмотреть на витрину с мясными блюдами, но к моему удивлению я ничего не почувствовала, кроме голода.

— Мне, пожалуйста, сто пятьдесят грамм «Мимозы» и столько же «Шубы», — сказала я продавцу. — Потом штук семь жаренных во фритюре куриных крылышек, и три кусочка заливного сома.

Я всё же решила не искушать судьбу и пока попробовать, для начала поесть рыбы и куриных крылышек.

— Ого! А ты не лопнешь? — смеясь, спросил Гера.

— Не лопну. Я сразу беру еду и на вечер, или хочешь и вечером устроить пробежку по магазинам?

— Вторая твоя разумная мысль! — ответил он.

— Значит, уже два — один в мою пользу, — дерзко сказала я. — Потому что от тебя я слышала только одну разумную мысль.

Гера попытался нахмуриться, но не выдержал и рассмеялся. Когда он рассчитался, и мы направились к выходу, он спросил:

— А больше тебе ничего не надо?

— Ой! Надо ещё вода!

— И всё?

— Вроде всё, — ответила я.

— А чем ты есть салат будешь? Руками? — невозмутимо спросил он.

— Точно! Нужна вилка!

— Значит, счёт уже два — два. Вот видишь, если я захочу, то очень быстро могу догнать тебя и даже вырваться вперёд, — самодовольно произнёс он.

— Ты думаешь? Ха! Ты меня ещё не знаешь!

— Боже, какое самомнение!

— А то!

— Ты невыносима! — весело сказал он.

— Сам выбрал, я не набивалась.

Когда мы купили всё необходимое, и уже сели в машину, Гера совершенно серьёзно обратился ко мне: