— В каком деле?

— Хаас хотел бы прибрать к рукам весь проект. Я не прошу тебя вкладывать деньги, Майк, я вообще тебя ни о чем не прошу. — Его лицо изменилось, губа отвисла. — Думаю, что меня это вообще не волнует. Думаю, что мне просто наплевать на то, что может произойти.

— Как тогда, в Нью-Йорке?

— Точно так как в Нью-Йорке. Я всегда могу сделать три быстрых рывка, но меня заносит на повороте.

— Жалость к себе?

— Самоанализ, Майк. — Трой отвернулся. Закопал пальцы в песок, потом сжал руку так, что костяшки побелели. Без всякого выражения он сказал: — Это похоже на Нью-Йорк еще в одном смысле, Майк.

— В каком?

— Джеранна Роули в городе.

Майку показалось, что его ударили под дых.

— Что ты сказал?

— То, что слышал. Не знаю, где она была. Где-то на Западе. В журнале по строительству была статья обо мне. Небольшая колонка. Мелкий строитель с новыми идеями. Что-то в этом роде. — Его голос был безжизненным. — Так случается. Она даже статью-то эту увидела только через год. Она прочитала ее около четырех месяцев назад, когда ходила к чертову дантисту. И приехала сюда в феврале. Она живет на Равенна-Ки — в «Коттеджах Шелдер». Она позвонила мне в офис. Я… я встретился с ней.

— Чертов дурак! И ты часто с ней видишься?

— Думаю, можно сказать и так. С ней живет мужчина. Она зовет его Птичка. Говорит, он ее двоюродный брат. Кто это знает? Думаю, тянуть с меня деньги — его идея.

— Тянуть деньги?

— Ничего дорогостоящего. Она вытянула из меня — не знаю — шесть или семь сотен баксов. — Он снял темные очки и ущипнул себя за переносицу. — Не знаю, Майк, но мне кажется, что в это время дела пошли вкривь и вкось. Я должен был встретиться с ней вчера вечером. Поэтому я напился и не поехал. Защитный маневр. Мне легче напиться, чем думать об этом.

— Трой! Черт подери, Трой!

— Знаю. Я не хотел тебе говорить об этом. Гордость, наверное. Угодил прямиком в ту же самую ловушку. Спиртное, Джеранна — все катится к чертям.

— А что Мэри?

— Ну, я полагаю, что она получит те же великолепные условия, что и Банни. Только это сильнее отразится на ее чековой книжке.

— Зачем ждать Хэллоуина? Ты можешь смыть грязные слова на окнах в любой момент. Я помогу тебе.

— Хочешь еще пива?

— Большое спасибо. Бога ради, Трой!

На скуле Троя задергался мускул.

— Думаешь, мне это нравится? Думаешь, меня развлекают мысли о том, что я схожу с ума? Я часто об этом думаю. Порой мне кажется, что все так, словно… — Голос его сорвался. Он выждал несколько мгновений. — Словно меня не так собрали. Плохая сборочная работа. Какие-то винтики и гаечки остались лишними. Я… я не хочу быть тем, что я есть.

— Полегче, парень.

— Могу же я, черт возьми, тебе поплакаться?

— Ты можешь держаться от нее подальше?

— Не знаю. Я пытаюсь. Я и раньше пытался. У меня такое чувство, что это моя последняя попытка, прежде чем сдаться. Мне нужно было жениться именно на такой штучке. Мне следовало держаться подальше от благородных леди.

— Когда-то давно ты говорил мне, что если бы снова встретил ее, то мог бы убить.

Трой поежился на горячем солнце.

— Я был близок к этому, Майк. Она знала, насколько я был к этому близок. Я схватил ее за горло. Она смотрела на меня. Она не могла говорить. Я видел по ее глазам, что ей на все наплевать. Она не испугалась. Если бы она испугалась или стала отбиваться, все было бы кончено. Я был очень к этому близок, поверь мне. Я отшвырнул ее с такой силой, что она стукнулась о стену и упала на четвереньки. Потом она подняла голову и посмотрела на меня — волосы падали ей на лицо, и она задыхалась от смеха.

— Мэри что-нибудь подозревает?

— Не знаю. Мы мало разговариваем. Вначале я был осторожен. Теперь я плюнул на это. Словно я хочу, чтобы меня поймали.

— Я могу съездить и повидаться с этой Роули.

— Какой в этом, к черту, толк? Что хорошего вышло из этого в прошлый раз?

— Может быть, она изменилась?

— Она изменилась. Но не в том смысле, как ты думаешь.

— Ты не хочешь моей помощи?

— Я, должно быть, чертовски тебе надоел, Майк.

— Я должен поддержать тебя. Будь мужчиной! Грудь вперед!

— Я мужчина, Майк. В ограниченном смысле слова.

— У тебя есть одно свойство. Нет, у тебя просто потребность влезть в грязь. А потом тебе хочется в ней поваляться. Черт побери, ты наслаждаешься!

Трой встал. На нем снова были очки. Майк не мог прочесть выражения его лица. Трой сухо сказал:

— Я наслаждаюсь этим каждую минуту, каждую восхитительную, волшебную минуту моей жизни. Я просто не смог бы пережить, если бы это кончилось.

~~~

Ма Шелдер владела двадцатью коттеджами, похожими на ящики, и сдавала их в наем. Расстояние между домиками было как раз достаточным для того, чтобы между ними можно было втиснуть автомобиль. Коттеджи были выцветшего желтого цвета, с облупившейся оранжевой отделкой и зеленой битумной крышей, с маленькими крытыми крылечками впереди. Ма жила в одном из коттеджей, большего размера и ближе к дороге. Все ландшафтные работы сводились к тому, что время от времени нанимали человека, чтобы срезать все, что чересчур разрослось. В свое время Ма танцевала в барах трех континентов и сорока из сорока восьми штатов. Она воспитала четверых детей, но все они уже умерли. В семьдесят лет она весила двести фунтов, презирала человечество, проводила почти все свое время, уставившись в телевизор, имела больше двадцати восьми тысяч долларов на своем счету и была однозначно настроена дожить до девяноста.

В три часа пополудни в понедельник Майк Роденски в фургоне, позаимствованном у Мэри, остановился у коттеджей Ма Шелдер. Он вышел и постоял немного на белом песке, глядя на солнце, потом осмотрелся вокруг и зашагал к двойному ряду коттеджей. Маленькие крылечки были пусты. Разболтанный старик в обвисших шортах, с грудью коричневой, как сырой кофе, вышел из-за одного из коттеджей.

— Прошу прощения, сэр.

— Да? — Он остановился и с раздражением взглянул на Майка.

— Я ищу женщину по фамилии Роули.

— Мне это ничего не говорит.

— Она живет с парнем, которого зовут Птичка.

— А, эти. Конечно. — Он почесал выгоревший пух на груди, повернулся и указал пальцем: — Машина там. Номер 5. Так что они или там, или в баре у Рэда. Вы из полиции?

— Нет.

— А я надеялся, что да.

— Почему?

— Их приятель?

— Нет.