Ложка стукнулась о тарелку. Надо же, проглотил всю кашу, даже не заметив этого — так заслушался.

— Как возникает абсолютный щит? Маг, осознавая смертельную опасность, настолько хочет спасти того, кого любит, что бессознательно превращает в щит самого себя. Тело при этом расщепляется, контур наполняется силой до краев, то есть, до абсолютности. Но откуда берется эта сила? Один из постулатов магической науки — что-то не может возникнуть из ничего, всегда нужно иметь основу. У Софии было пятнадцать магоктав, а стало сто. Откуда?

— Энергия появилась от расщепления тела?

— Почти. Но не совсем. Помните постулат про то, что магическая сила может быть заменена жизненной? А что такое вообще жизненная сила? Это энергия, заключенная в живом, — Эн постучала по схеме, — человеке. Энергия его тела, сознания и души. Это все, что есть человек. Понимаете? Это ВСЁ. То есть, абсолютное. Отсюда и щит на сто магоктав, потому что он — все, что есть София.

Пока Арен пытался осознать то, что говорит Эн, она повторила:

— Понимаете? Щит, окружающий Агату, содержит в себе всю Софию. Ее тело, сознание, душу и энергетический контур. В нем есть все, что нам нужно.

— Понимаю, — произнес император медленно. — Но как достать?..

Эн тяжело вздохнула.

— То, что я буду говорить вам дальше — это всего лишь теория, ваше величество. Теория, основанная на моих знаниях. Я могу ошибаться. И возможно, нет пути обратного, как… в случае с моим мужем.

Арен удивленно поднял брови.

— Ты решила сдаться и больше не пытаться вернуть Берту резерв?

— Пока нет, — она усмехнулась, — но я стала допускать эту мысль. Что же касается Софии… То, на чем я основываюсь в своей теории — это бессознательный характер применения абсолютного щита. София, желая защитить вашу дочь, расщепила тело и стала щитом бессознательно. А что, если обратный процесс все-таки возможен? Но в таком случае его необходимо как-то запустить, заставить Софию воссоздать собственное тело. И мне приходит в голову только один способ.

— Какой же?

— Представьте себе человека, который находится в обмороке. Чтобы его из этого обморока вытащить, можно дать понюхать нашатырь, но если нашатыря нет, что делают тогда? Хлопают по щекам. Нашатырь в нашем случае не сработает — проснется Агата, но не София.

Арен начал догадываться, к чему клонит Эн, но спрашивать не спешил, чтобы не сбивать девушку с толку.

— Что отличает живого человека от мертвого? Способность чувствовать физическую боль. София сейчас абсолютный щит, но она жива, а не умерла. Следовательно, каким-то образом она способна чувствовать боль. Но так как тела у нее нет, она будет ощущать боль того, кто держит ее контур.

— Агаты, — уронил император тяжело, и Эн покачала головой.

— Нет, конечно. Девочка не выдержит подобного. Она должна передать контур тому, кто выдержит.

— Я согласен, Эн, — спокойно сказал Арен. — Как я понимаю, это именно то согласие, которое ты хотела получить?

— Не только. Я еще не закончила. Да, вы все верно поняли — Агата передаст вам контур Софии, и все дальнейшие манипуляции я буду осуществлять только с вами и вашим телом. И больно будет очень. Мне придется вколоть вам катализатор сознания, чтобы вы не упали в обморок, иначе отпустите контур. Но я все равно не уверена, что этот план сработает.

— Попробуем.

— Хорошо, тогда рассказываю дальше. Если в результате этих действий тело появится, скорее всего, контур в нем не будет закреплен должным образом. Возможно, вообще отдельно от тела будет болтаться. Я хочу его пришить при помощи кровных связных игл. Иглы должны быть сделаны на крови матери и деда Софии, а еще — на вашей крови, так как она — лучший не только катализатор, но и стабилизатор.

— Я понял. Дать кровь я тоже согласен.

— Теперь самый слабый пункт в моей теории. Самый слабый из остальных слабых… Душа и сознание Софии. Их болью не вернешь. Тело появится, контур я пришью, но я не знаю, что при этом станет с душой и сознанием. Если получится, придется импровизировать в процессе. Мне бы не хотелось, но возможно, нам пригодится мама Софии — вдруг сможет разбудить? Необходимо, чтобы София проснулась и осознала себя, но как это точно сделать, я не знаю. Вы все равно готовы попробовать?

— Да, Эн.

В это мгновение Арен почему-то вспомнил, как сам раз за разом спрашивал ее «Ты передумала?», надеясь, что она все же не выдержит и сдастся. Да, история повторяется. Но, в отличие от него, Эн надеялась на обратное — что он выдержит и не сдастся. Император видел это по ее глазам.

— И последнее, ваше величество. — Она вздохнула и закусила губу, словно говорить об этом было неловко. — Я думаю, все может получиться только при одном условии. Еще раз про особенности абсолютного щита… Весь его смысл в том, что маг отдает жизнь за кого-то другого. Это плата. София отдала свою жизнь за Агату. И мы не сможем ее вернуть уже хотя бы поэтому.

Арен нахмурился, не понимая.

— Тогда зачем ты…

Она перебила его:

— Чтобы вернуть Софию, кто-то должен отдать за нее жизнь. Жизнь за жизнь — только так. Не обязательно всю, но хотя бы часть. У вас… — Эн запнулась и чуть покраснела. — У вас длинная жизнь, ваше величество. Вы можете отдать часть ее Софии. Ничего от этого не изменится, ни резерв, ни что-либо еще, просто проживете одну жизнь на двоих.

Впервые за последние сутки Арен чуть заметно улыбнулся.

— И в третий раз я говорю тебе, что согласен, Эн. Оставь мне хотя бы лет пятьдесят — чтобы я смог закончить с этим законом о титулах.

— У вас будет больше, — ответила она со всей серьезностью, смотря на него с пониманием и сочувствием. — Вы же очень сильный маг. Останется лет сто, не меньше.

— Этого более чем достаточно.

Они молчали несколько мгновений, глядя друг другу в глаза.

— Все, — сдавленно выдохнула Эн в конце концов. — Я все рассказала. Сейчас вернусь к Агате, подготовлюсь к консилиуму, он уже скоро. Вам лучше присутствовать, потому что без вашей поддержки…

— Я понял. Слишком сомнительная теория, кроме того, небезопасная для правящего монарха. А консилиум так необходим?

— Да, ваше величество. Во-первых, такие правила, а во-вторых — там все же не идиоты соберутся, вдруг у кого-то будут здравые мысли по поводу процедуры. Возвращение сознания и души — два белых пятна.

— Что ж, тогда пойдем на твой консилиум.

— Сначала допейте чай и доешьте бутерброд. А потом я у вас кровь возьму.

— Хорошо, Эн. Как скажешь.

Эн вышла, а Арен, доев завтрак, уже собирался покинуть палату, когда внутрь вдруг зашел высокий светловолосый мужчина.

— Доброе утро, ваше величество, — проговорил он густым баритоном, — меня зовут Силван Нест, я лечащий психотерапевт вашей супруги.