Благодаря своему авторитету и благоразумию, Кубертену удалось решить не такой уж легкий вопрос о резиденции МОК. В 1915 году Международный олимпийский комитет избрал Лозанну, эту тихую гавань мира в военной буре, столицей олимпийского движения. Швейцарский город стал резиденцией Международного олимпийского комитета.

Швейцария была нейтральной страной, и Кубертен всегда восхищался ею и называл «моделью демократии». В Лозанне у него были замечательные друзья, в том числе барон Годфри де Блоне, которого он с 1910 года рассматривал как возможного преемника, и доктор Мессерли, президент греческо-швейцарской ассоциации в Лозанне.

Официальная церемония состоялась 10 апреля 1915 года в лозаннском муниципалитете, где обмен подписями означал основание «мирового административного центра и архивов современного олимпийского движения» в городе Лозанне. Таким образом, веление разума совпало с велением сердца. Кубертен оставил пост президента МОК и назначил временно исполняющим обязанности президента барона де Блоне на период с 1915 по 1919 год.

Барон де Блоне сыграл важную роль в истории олимпийского движения, помогая ему выжить, мудро пропагандируя особенности и дух настоящего спортсмена. Постепенно после сессии в Лозанне 1919 года, когда мир вернулся в Европу, он отошел на задний план. В 1921 году была официально одобрена идея постоянно расположить олимпийскую резиденцию МОК в Лозанне. На пост президента МОК вернулся Пьер де Кубертен. Он мог гордиться своим детищем. Благодаря его усилиям и помощи коллег и друзей, МОК приобрел еще большую силу, чем до начала смуты. Он выиграл тридцатилетнюю битву и на очередной сессии в Праге объявил о возрождении МОК. Кубертен отдал для этого все: после войны он был практически разорен, и ему пришлось продать все семейное имущество. Он решил переехать в Лозанну. Швейцария приняла его с распростертыми объятиями, и он прожил там до конца своих дней.

Только в 1920 году спортсмены вновь смогли собраться на свой олимпийский слет, на этот раз в бельгийском городе Антверпене. Перед Бельгийским олимпийским комитетом стоял трудный вопрос: следует воздержаться или пригласить представителей Германии и других «бывших врагов»? Присутствие в Бельгии представителей страны, которая менее двух лет назад оккупировала ее территорию, ставило, в частности, ряд щекотливых вопросов. МОК решил взять на себя ответственность и за бельгийцев отказать в приглашении Германии и ее союзникам. «Со спортивной точки зрения, – писала «Велоспорт» – единственная ежедневная спортивная газета королевства, предшественница современной «Ле Спорт», – следует сожалеть об этом, но не надо сомневаться в том, что катастрофа, залившая Европу кровью, не оставила после себя никакого следа в отношениях между людьми, что и омрачило чисто профессиональное мнение о спортсменах, прежде весьма почитаемых».

Решение провести Игры VII Олимпиады в Антверпене приняли в 1918 году, и, естественно, времени было, как говорят, в обрез. Организационный комитет, в который входили в основном судовладельцы этого большого порта на Шельде, оказался перед проблемами, которые он не всегда мог разрешить. Тем не менее благодаря самоотверженной работе многих энтузиастов все было готово вовремя.

Антверпен, разбомбленный, разрушенный, залитый кровью, прошедший через оккупацию, готов был ценой самых больших жертв отпраздновать свое освобождение и продемонстрировать в блеске Олимпийских игр, что город возрождается с невиданной быстротой. На улицах Антверпена царило необычное оживление, куда только подевалось традиционное равнодушие жителей города! Улицы были украшены цветами, разноцветными лампочками и светящимися вывесками. Над каждым домом развевался флаг. Во время войны особенно пострадали районы, прилегающие к порту. Жители постарались прикрыть руины огромными раскрашенными стендами, гирляндами цветов, ветками деревьев. Повсюду звучала музыка. Каждый вечер организовывались народные гулянья: всюду пели, танцевали, веселились.

Официальное открытие Игр состоялось 14 августа, закрытие – 29 августа. Однако соревнования по некоторым видам спорта проводились и до открытия Игр и после их закрытия. Так, состязания фигуристов и хоккеистов проходили еще в апреле, яхтсменов и стрелков – в июле, футболистов – в августе и сентябре.

Праздник открытия VII Олимпиады начался с торжественной мессы, которую отслужил в соборе Антверпена кардинал Мерсье. После этого на стадионе состоялась официальная церемония. Возгласы восхищения перешли в настоящую бурю восторгов, когда в королевской ложе появился король Бельгии Альберт, одетый в ту же форму, в которой в течение четырех лет сражался во главе своих армий. Он был очень взволнован столь яркой демонстрацией любви и признательности бельгийцев.

Раздались звуки гимна, и трибуны застыли навытяжку почти в религиозной тишине. Начался большой парад участников первых послевоенных Олимпийских игр. Зрелище было необычайно красочным, особенно после унылых лет войны. Когда французская делегация проходила перед королевской ложей, все спортсмены единым движением выбросили вперед правую руку, приветствуя монарха. Зрители, вначале удивленные таким необычным приветствием, разразились криками одобрения. Взволнованный король поклонился. Через несколько лет этому жесту была уготована страшная судьба. Но не будем предвосхищать событий.

Наконец все участники парада выстроились на поле. Граф де Байе-Латур, президент Организационного комитета, просит короля открыть Олимпийские игры. Семь пушечных залпов подчеркивают эту фразу, ставшую отныне ритуальной. Затем объявляется минута молчания в память о спортсменах, погибших на войне. Весь стадион в едином порыве встает и, стоя навытяжку, приветствует инвалидов войны, которые находились в первых рядах среди публики. Горестную тишину нарушило хлопанье крыльев. Это взмыли ввысь две тысячи голубей. У каждого к лапке была привязана ленточка с цветами флагов всех участвующих в Играх стран. В небе появляется эскадрилья истребителей. Они пролетают низко над стадионом и уходят в сторону моря.

На стадионе в Антверпене впервые взвился на мачте олимпийский флаг: белое шелковое полотнище с вышитыми на нем пятью переплетенными кольцами голубого, желтого, черного, зеленого и красного цветов. Этот флаг был утвержден Международным олимпийским комитетом по предложению Пьера де Кубертена. Идея флага проста: пять колец – пять континентов. Кубертен говорил, что в этой символике скрыт еще и особый смысл: шесть цветов (вместе с белым фоном полотна) скомбинированы так, что являют собою национальные цвета всех без исключения стран.

Олимпийский флаг вызвал такой энтузиазм среди зрителей и спортсменов, что он недолго оставался на мачте. Через два дня после открытия флаг похитили. Но радость обладания бесценным сокровищем была так велика, что жулики не могли ее скрыть. Кто-то проинформировал полицию, затем последовал арест виновных и вмешательство консулов, так как украли флаг не бельгийцы. И через некоторое время огромный и величественный шелковый четырехугольник вновь взвился над стадионом.

Церемония открытия была впечатляющей, но проходила она при полупустых трибунах: цены на билеты организаторы так завысили, что многим это зрелище оказалось не по карману. Король Альберт даже съязвил по этому поводу: «Все очень красиво, но мало зрителей».